— От горя?
— Нет. Захлебнулся водкой. Когда к Вильгельму-то собираешься?
— Завтра. Сейчас во дворике разговаривал с Несмеяной…
— Ну, это я и сам видел. Как она тебе?
— Странная немножко.
Славик возмутился:
— Тебе все странные! Этот не тот, тот не этот! Ты сам-то вот дурак дураком, пришел с судьбой спорить. Выпендрился!
Харитон опустил глаза.
— А тебе самому не жалко девчонку?
— Я — разбойник, у меня притуплено чувство жалости. Да и чего теперь жалеть-то: все равно изрубят.
— Нет!!! — Харитон, как бесноватый, подскочил до потолка и щелкнул пружинным ножом. Сверкнув, из кулака вылетело жало. Но в тот же момент его шею обвила мерзкая удавка, он закашлялся. — Отпусти, урод, задушишь же!
Славик послушно отпустил.
— Не выступай! Распоясался… — И, полюбовавшись на гостя (тот никак не мог ослабить на шее узлы), добавил: — А народу ты понравился. Будь к нему поближе. Тебя тут, кстати, многие за короля принимают.
— Меня?! — Харитон оставил удавку. — Так меня же никто еще не видел.
— Ну прямо! А из окон? — Бандит усмехнулся и покрутил головой. — Да за тобой со всех этажей наблюдают! Со всех стен. Выходить, правда, пока стесняются.
— Чего так?
— Да уж… так. Не знаю. Они, кстати, и казни смотреть не выходят. — Славик поднялся на ноги. — Нелюдимые. Пойду мальчика поищу. Обедать пора.
И ушел, хлопнув дверью. А Харитон так и остался сидеть с веревкой на шее. Повертел ее по-всякому: нет, только хуже затягивается. «Действительно, целое искусство. Как там про гордиев узел?» И чикнул удавку ножом.
В этот момент в комнате послышался посторонний звук. Харитон насторожился: звук исходил от двери. Кто-то подсовывал под нее записку.
«Так-так! Это уже интересно».
Распахнув дверь, Харитон понял, что опоздал: на лестнице никого не было. Подняв записку, он отошел с нею к окну и развернул. В записке была всего одна фраза:
Стражник у север. ворот и есть отец.
«Ч-черт возьми! Ах, Несмеяна… Ну конечно, конечно! Он еще плюнул в меня. Так вот оно как».
Тут в комнату ворвался Славик-Ватерлоо с подносом. Спросил:
— А где же хозяин?
— К тебе пошел.
— Он у меня уже был. Разве он не возвращался?
— Нет.
— Ну ладно, вот суп, ешь, а я за мясом побегу!
В дверях Славики сшиблись лбами. Славик-хозяин держал в руке цельную головку чеснока с сухой порыжевшей ботвой и комками земли на корнях. Озлившись на нерадивого слугу, он ударил его чесноком по голове и выругался.
— Надо было бабу брать. Те хоть начальство уважают, кланяются, а ты… д-дерьмо!
На следующее утро Харитон проснулся в прекрасном настроении. Приподнявшись на подушке, он без предисловий обратился к хозяину:
— У принцессы день рождения через шесть дней. Как думаешь, смогу я недельку продержаться?
Славик пожал плечами:
— Наверное, сможешь. Сегодня поговоришь с наместником, потом отгул возьмешь денька на два, потом — подготовка… Хватит.
— От-лич-но! — Харитон вскочил на ноги и с чувством обнял разбойника за плечи. — Пойду умоюсь, макияж наведу.
Суть этого «макияжа» сводилась в основном к причесыванию и исправлению неправильной татуировки «Momento Mori» на «Memento Mori». Недостающий хвостик подрисовывался шариковой авторучкой, и сам Харитон называл эту процедуру «ликвидацией безграмотности».
Умывшись и позавтракав, гость начал собираться к начальству.
— Веди себя там хорошо. Не груби. С ножом не играйся, — наставлял его Славик. — После визита сразу же возвращайся ко мне. Не болтайся по дворцу.
— Ладно, ладно, инструктор… Сам знаю.
Во дворце было по-прежнему безлюдно. Даже шут ускакал куда-то на своем Росинанте. Поздоровавшись с вахтершей, Харитон важной поступью проследовал к лестнице и поднялся в покои. Он ожидал, что и там будет так же пусто, однако в этом он ошибся. Маленький слуга-китаец проворно выбежал из-за длинной шторы и молча преградил ему путь.
— Я к господину Вильгельму. По делу, — строго отрекомендовался Харитон.
Китаец широко улыбнулся:
— А-а… Сисяс, сисяс, — и убежал за золотую дверь.
Ровно через минуту почетный гость стоял перед наместником. Его временное превосходительство был действительно очень высокого роста и разодет в золоченый генеральский мундир. Полюбовавшись на Харитона, г-н Вильгельм учтиво произнес:
— Здравствуйте.
— Здра-желаю, ваше высокопревосходительство! — молодцевато отчеканил гость.
— С чем пожаловали к нам? — с холодной вежливостью полюбопытствовал наместник.
— С развлечениями-с. Приехал потешать ее высочество принцессу, — приятным голосом сообщил Харитон.
— О-о… — Вильгельм дипломатично улыбнулся и указал гостю на кресло. Затем обратился к стоявшему возле дверей китайцу: — Тэн, принеси нам чего-нибудь перекусить. Не знаю, как мой гость, а я еще не завтракал.
— Да, да, понимай, — засюсюкал Тэн. — Угоссенне…
Когда дверь за китайцем закрылась, Харитон сказал:
— Ваше превосходительство, я прошу извинить меня за столь ранний визит. Я…
— Ничего-ничего, — отмахнулся наместник. — Какой же ранний, двенадцать часов! Просто утром я работал и не успел поесть. А вы, простите, кто?
— Харитон.
— Фокусник? Фигляр? Рассказчик анекдотов?
— Я больше по анекдотам, — уклончиво ответил гость.
Он решил, что хозяин попросит его продемонстрировать свое искусство, но Вильгельм заговорил о другом.
— У нас было пятеро рассказчиков. И все кончили на плахе. Мне вообще начинает казаться, что наша крошка навсегда утратила чувство юмора. Понимаете меня?
В этот момент некстати открылась дверь, и в проеме показалась волосатая морда королевского воеводы.
— Вызывали, ваше высокопревосходительство?!
— А-а! — Вильгельм закрутил рукой. — Заходи, заходи, вызывал!
Харитон вздохнул, а наместник, сердечно извинившись перед гостем, потащил воеводу в соседнюю комнату.
Комната эта была совсем маленькой и предназначалась специально для приватных бесед. Кроме большого тяжелого сейфа в ней стояли два стула и столик с катушечным магнитофоном.
Закрыв поплотнее дверь, Вильгельм усадил военачальника к окошку и серьезно заметил:
— Есть плохие новости.
Воевода сосредоточился. Это был очень толстый пожилой господин в медвежьей шкуре, перетянутой крест-накрест двумя пулеметными лентами. Лицо у него было кабанье, очень усталое и все насквозь волосатое. Дополняли портрет широкие шипастые напульсники и собачий проклепанный ошейник на толстой сальной шее.
— По моим сведениям, на дворец в ближайшее время готовится нападение. Со всех сторон сюда стягиваются мелкие бандитские формирования.
— Думаете, опять Мажул? — хрипло спросил воевода.
— Он. Покойный государь пощадил его после провокации с оружейным складом, а надо было еще тогда к стенке. — Вильгельм досадливо поморщился. — Теперь вот нам с тобой расхлебывать. В общем, так, срочно телеграфируй в Буревестник и в Военный Городок — пусть немедленно высылают стрельцов. Кроме того, подготовься к затяжной обороне: стрельцы могут и опоздать. Проверь смолу, камни, бочки. Подведи хлороформ к брандспойтам. Вызови пиротехника.
Бородач помялся. Заскрежетали пулеметные ленты.
— Ваше высокопревосходительство… вы точно уверены в донесениях?
— Безусловно. Год назад мой агент внедрился в банду. И он еще ни разу не ошибался.
— А-а, — воевода, вспомнив, махнул правой лапой. — Этот небось… э-э… у которого родня в Англии? Ну, он малый дошлый!
Проводив озадаченного военачальника, Вильгельм возвратился к Харитону.
— Ну так что?
— Я все-таки попытаюсь, — твердо сказал Харитон. — Потренируюсь на горничных и попробую.
Г-н Вильгельм медленно прошелся по кабинету. «Во длинный мужик! Прямо циркуль».
— Вы мне нравитесь, молодой человек. Вежливый, целеустремленный, открытый. Мне бы не хотелось без необходимости рубить вам голову. Мне вообще не по нутру все это средневековье. Хотите, я выпущу вас через подземный ход на все четыре стороны? И дело с концом?
