- Значит, мы скажем, что ты умер совсем недавно, - успокоила его жена. - И, что бы ни случилось, мы дадим этому человеку достаточно золота, чтобы уста его были столь же немы, как слепы его глаза.

Но Касима не так-то просто было заставить замолчать.

- Золота? И где же мы возьмем это самое золото?

Глаза его жены обратились на Касима.

- Не нужно далеко искать, мы будем уповать на щедрость твоего брата.

Не успел еще дровосек толком сообразить, что поддержать здоровье брата ему предлагают из собственных средств, как в беседу вмешался новый голос:

- Золота? Я слышал, кто-то упомянул про золото.

Увы! Это был тот самый старик, на самом деле являющийся главарем разбойников! Он преодолел все три сада, четыре зеркальных пруда, птичник, топиарий, форелевую речку, охотничьи угодья и семь дворовых построек на удивление быстро. Обе жены и Касим вскрикнули от удивления.

- Я вовсе не хотел вас пугать, - сообщил человек в черном с улыбкой, которая при других обстоятельствах могла бы показаться доброй. - Я всего лишь ищу какие-нибудь диковинки. Эге, какая у вас тут большая корзина! Просто чудо, не так ли, что вам удалось затащить сюда корзину такой величины и столь сложной конструкции? - С этими словами он нагло шагнул прямо к корзине, чтобы иметь возможность получше рассмотреть то, что в ней скрывается.

Все члены семейства переглянулись, словно безмолвно спрашивая, что бы такое придумать, дабы спастись от неизбежного разоблачения. Но дровосек знал, что ответ может быть только один.

- Конечно же, есть всего один выход, - сказал Али-Баба, отворачиваясь, чтобы предводитель разбойников не узнал его. - Лишь один человек может придумать что-нибудь, и человек этот - Марджана!

- Но вы мне не сказали, - с явным наслаждением напомнил разбойник, делая еще один шаг, - почему вы упомянули про золото?

Его удовольствие мигом испарилось, как роса поутру, едва навстречу ему выступила Марджана:

- О достопочтенный господин, хотя мне ужасно не хотелось бы перечить столь пожилому и мудрому человеку, как вы, но боюсь, что ваши не менее достопочтенные уши с годами стали подводить вас. Вам показалось, что вы услышали такое приятное слово «золото», в то время как на самом деле было упомянуто куда менее ласкающее слух слово «холодно».

- Холодно? - в явном смятении переспросил разбойник.

- Такой жестокий недуг, - запросто продолжала Марджана, словно о чем-то совершенно очевидном. - Человеку становится просто ужасно холодно. Мы, конечно, прибегли к старинному семейному средству и кое-как запихали больного в эту корзину.

Касим своевременно чихнул.

Разбойник остановился, видимо решив, что нет никакой необходимости сейчас же заглядывать в корзину.

- Но вы - человек такого почтенного возраста и столь обширных познаний! - заявила Марджана с энтузиазмом, словно мысль эта только что пришла в ее хорошенькую юную головку. - Вы должны знать про многие редкие болезни! Конечно же, если бы мы показали вам больного, вы бы с легкостью опознали огромные кровоточащие гнойники по всему его телу и узнали тот характерный гнилостный запах, который источает каждая его пора!

Тут разбойник нахмурился и взглянул на солнце.

- Ну надо же, подумать только, уже так поздно! Хотя я уверен, что смог бы дать вам добрый совет насчет всего этого, но боюсь, что должен немедленно покинуть вас. Даже у добрых старых людей бывают порой деловые встречи!

- Ты уверен? - откликнулась жена Касима с легкой улыбкой. - А мы собирались устроить славный пир.

- Я не сомневаюсь в вашем сказочном гостеприимстве, - бросил разбойник через плечо, рысью устремляясь к ближайшей из надворных построек. - Я обязательно воспользуюсь им в другой раз!

С этими словами предводитель головорезов скрылся из виду.

- О несравненная Марджана! - вскричал Али-Баба, удостоверившись, что разбойник исчез из зоны не только видимости, но и слышимости. - Ты снова спасла нас!

- Мое единственное желание - служить тебе, - был скромный ответ служанки.

- О горе! - монотонно затянула жена дровосека. - Почему все мы не можем с таким изяществом исполнять свой долг!

- Но все-таки боюсь, что мы не в последний раз видели нашего главного разбойника, - предостерег Али-Баба. - Нам надо сшить моего брата при первой же возможности!

Последние события были настолько серьезны, что даже Касим больше не возражал. Поэтому после недолгих споров было решено, что Али-Баба отнесет корзину к слепому портному, ибо его часто видели разносящим по городу заказы и это не должно было вызвать подозрений. Определившись наконец с этим, далее все решили, что за это время главарь разбойников ушел уже достаточно далеко и дальнейшее промедление лишь даст головорезу возможность передумать и вернуться, на беду всем им. Следовательно, Али-Бабе и Касиму следовало отправляться в путь, ибо момент был самый подходящий.

Итак, Марджана и жена Касима помахали им на прощание, супруга Али-Бабы удостоила их последнего «О горе!», и Али-Баба вынес плетеную корзину через дыру в заборе, где некогда были его ворота. Марджана во всех подробностях объяснила ему, как добраться до лавки портного, которая, как оказалось, располагалась совсем неподалеку, вниз по той же самой улице, на которой жили дровосек и его брат. И вот Али-Баба понес свою ношу, которой предварительно велел молчать, мимо дома Касима. Но едва они успели отойти на дюжину шагов от большой сторожки, выстроенной богатым братом, как на них напали четверо мужчин, одетых во все черное!

Корзину у Али-Бабы мигом отобрали, и еще два человека схватили его за руки и грубо развернули - прямо лицом к лицу с главарем разбойников!

- Я вам говорил, что от нас не убежишь, - заметил Разбойник Номер Один, широко улыбаясь. - Теперь, когда этой твоей любящей лезть не в свое дело служанки больше нет, вы наши до конца своих дней. - Он умолк, чтобы многозначительно улыбнуться остальным разбойникам. - Не скажу, конечно, чтобы это было очень надолго.

Глава десятая, из которой мы узнаем, что значит быть разбойником

На этот раз Али-Баба, которого крепко держали двое заросших бородами мужчин в черных одеждах, был уверен, что ему действительно конец. Никогда не видать ему больше своего скромного домика, своей маленькой семьи!

Главарь разбойников, с видом еще более зловещим, нежели у остальных, расхаживал взад и вперед по разом вдруг опустевшей и притихшей улице. Казалось, никто, будь то человек или животное, не пожелал бы, имей он возможность выбора, оказаться в компании этих людей. Настроения Али-Бабы вовсе не улучшало и откровенное злорадство главаря.

- Ха-ха-ха, - вымолвил главный разбойник, придвигая лицо вплотную к лицу Али-Бабы. - И еще раз ха, и снова ха! Это должно доказать, причем неопровержимо, что от сорока разбойников никому не уйти! Грабить - значит жить, а жить - значит грабить! - Он повернулся к Касиму. - И ты, в корзине. То, что тебя разрубили на шесть частей, было лишь началом твоей новой жизни!

Тут уж запричитал и Касим:

- Значит, у меня появилась еще одна причина проклинать мое бессмертие. Теперь я буду вынужден день за днем слушать тебя!

- И уж поверь мне, - заверил главарь, который, очевидно, принял эти слова за некий странный комплимент, - ты всегда будешь рядом со мной! - Он фыркнул. - Итак, нас снова сорок разбойников. А когда мы в полном сборе, нет на земле силы, способной остановить нас! - Он поочередно ткнул пальцем в каждого из трех своих подручных. - Стерегите наших новичков хорошенько. Я позову остальных. И тогда - в путь! - С этими словами атаман развернулся и побежал по переулку, что проходил на задах имения Касима.

Так, значит, Али-Баба должен распроститься со своим домом, с этим городом, с трудом дровосека? Даже его робкий дух взбунтовался при этой мысли. Обязательно должен найтись какой-нибудь способ, чтобы они с Касимом могли сбежать. Али-Баба попытался легонько шевельнуться, но обнаружил, что руки его словно зажаты в железных тисках.