Второй – «вернуть» Файри и Найф на законное место и действовать, исходя из обстоятельств. Этот вариант Ит тут же отмел как бесперспективный. Файри и Найф понадобятся, но не сейчас. Их ни в коем случае нельзя сбрасывать со счетов, но сейчас им лучше на несколько дней исчезнуть.
Третий – разработать бригаду «Молота». Этот вариант, конечно, рискованный и выбивается из общего концепта их действий. Отработка изначально предполагалась как «мягкая», без эксцессов, без прорывов, без активной работы. На них висел лишь сбор информации. И наблюдение. Файри и Найф были исключительным образом «глазами», и ничем другим. И если бы не досадное недоразумение с Орбели, ими бы и остались.
– Эй, мозговой центр, чего ты там делаешь? – сонно поинтересовался Скрипач.
– Думаю. Не мешай.
– Чего тут думать? – Скрипач поудобнее подоткнул подушку, со вкусом зевнул и натянул тонкое одеяло на голову. – Хотя… ммм… что-то решил?
– Отработаем бригаду, – предложил Ит. – Как идея?
– Ты комнату проверил?
– Я с этого начал. Чисто.
– А эта где?
– Ушла куда-то.
– Ясно… Ит, я еще полежу?
– Спи, горе. Как самочувствие?
– Чего мне сделается. – Скрипач снова зевнул. – Ну думай, думай…
Через минуту он уже спал.
Так… значит, попробовать войти в контакт с бригадой. Хорошо.
Допустим, она вернется. Она ведь обещала вернуться, не так ли? Срочно нужна какая-то линия поведения…
«Ит, какая, на хрен, линия поведения, скажи, пожалуйста? Какая линия, когда у Скрипача… Да кой черт у Скрипача, у вас обоих от ее присутствия крышу уносит на форсаже в неизвестном направлении?! Никакой линии разрабатывать не надо, потому что тут получается очень удачная комбинация, и грех ее не использовать.
А ты сможешь потом сдать женщину, с которой спал, агент?
И если бы только спал…
Ты с ней не спал. Ты с ней занимался сексом, будем грубыми, правдивыми и циничными. А если стать еще и точными, то это она с тобой проделывала то, что ей хотелось, и… и тебе это чертовски понравилось. А сейчас одна мысль о том, что, возможно, это все повторится, заводит тебя с полоборота»…
Ит нервно усмехнулся.
До этого у них не было любовниц-рауф. Только человеческие женщины. Это было, конечно, хорошо, но… совсем не так, как сейчас. Действительно, «очень приятный механический процесс», который требовал полчаса свободного времени, а потом нечувствительно выпадал из памяти напрочь. Ну, секс, ну да. Хорошо. Да. Сейчас – совсем иначе. Совсем…
«Так, стоп, блин! – Ит с ожесточением потер ладонями лицо. – Хорош, нечего сказать!.. Иди в ванную и посмотри в свои бесстыжие похотливые глаза! Ты сюда приехал работать или зачем-то еще?
Но все равно, просто так ситуацию оставить нельзя.
И Орбели… боже, что теперь получится из этого всего?
Про честь, долг и все прочее можно трепаться без устали и делать умное лицо лишь в том случае, если у тебя за спиной – хороший крепкий тыл, у тебя все в порядке и…
Опять же – стоп.
Она ведь нас не бросила, – подумал Ит. – Если бы ей было все равно, она бы оставила нас на стоянке перед комплексом, и только мы бы ее и видели. Но она почему-то притащила нас сюда, сидела с нами сутки, выводила из тяжелейшего отравления, отмывала от блевотины, ругалась со своим помощником и – осталась сейчас.
Почему?
Только потому, что испугалась «двух трупов убитых официалов»?
Черта с два!»
Бригадира такого класса не могут напугать подобные мелочи. Подумаешь – два агента-жмурика! Никак не могут. Ит уже начал понимать, кто такая Орбели-Син и какую должность в «Молоте» она занимает. Еще он отлично понимал, что, представься Орбели возможность, и она сама, и ее бригада с радостью повесили бы на себя «два трупа». Как нечего делать. Еще и повышение бы в организации получили…
И, тем не менее, она возилась тут сутки с антидотом, капельницами и всем прочим, да еще и свою же бригаду угнала куда-то. Видимо, из страха, что соратники сомневаться не будут и вопрос с «телами» решат быстро и радикально.
«Мы спасли ее – почему?
И почему она спасла нас?
Это ведь ее бригада проверяла наш пансион. Точно ее. И проверку мы прошли, потому что наблюдение восстанавливать никто не стал. «Высокий мужчина» – конечно же, Арус, больше некому. Человеческую личину он нацепить сумел, технология не нова, но что прикажете делать с ростом? Вот поэтому он и разговаривал с горничной, сидя в машине – и все равно, та сумела заметить, что говорящий высок.
Мы тоже хороши. Акцент, рост… Мы просто не ждали, не предполагали, что тут могут быть и другие рауф.
А на выставке позавчера прокололись не мы, а Орбели. На феромонах. Причем его собственное тело догадалось быстрее, чем он сам – о том, кто перед ним.
И защиту мы отдали ей быстрее, чем успели сообразить, что делаем…
Рефлексы, мать их так! Классические для гермо рефлексы – в опасности женщина, ее надо спасать, любой ценой.
Но почему эти же рефлексы не включались раньше ни разу? Работать приходилось много где, и женщины не раз и не два гибли у нас на глазах, и человеческие, и рауф. Вот только мысли отдать свою защиту, подвергая риску работу и собственную жизнь (да, именно в таком порядке), до этого никогда не возникало.
А сейчас все получилось вот так. Неожиданно, спонтанно и… глупо. И очень обидно, потому что мало приятного в том, чтобы валяться в луже собственной рвоты, корчась от невыносимой боли и с ужасом ощущая, как сердце останавливается.
Хватит об этом!
Нужна какая-то мотивация именно для Орбели. В дополнение к скрытой – внешняя. Такая мотивация, чтобы она оставила нас при себе. Пусть ненадолго…»
Ит открыл баночку с детским питанием, понюхал. Что-то вроде мясного пюре и какие-то овощи. Ладно, съедим пока что это, но, кажется, организм вполне готов употребить что-нибудь посущественнее. Хороший кусок мяса, например. Жареного. Что-нибудь сладкое тоже неплохо. И настоящего черного чая, такого, как дома – здоровенную кружку, а лучше две. Чай был, пожалуй, единственной связующей с прежней инкарнацией нитью. Они оба не курили, к алкоголю относились с презрением, наркотики вообще не воспринимали как класс. А вот чай почему-то остался. Во время отпусков они обязательно заглядывали туда, где можно было пополнить запас, хранившийся дома…
«Кстати, про дом. Это тоже придется как-то решать, и пока что совершенно непонятно, как именно. Если все закончится благополучно (благополучно – вернуться живыми с отработки, конечно же, не важно, с травмами или без), то Эдри снова поднимет вопрос о разводе с Фэбом. И будет, к сожалению, совершенно права. Потому что они трое действительно много лет вынуждают ее нарушать закон. Да, в сравнении с проблемами кластера это такие мелочи… но порядок, как известно, складывается из мелочей…»
Ит как-то незаметно для себя машинально доел безвкусное пюре, поискал что-нибудь, куда можно выбросить баночку. Взял опустевший пакет из-под одежды и сложил весь мусор со стола в него.
«Нас в любом случае разведут, тут и думать нечего. Что дальше? Без работы, пусть даже и с деньгами, тоска ужасная, а это значит, что придется спешно устраивать какую-то личную жизнь…» – От этой мысли Ита передернуло.
«Что ж все так плохо?
Они ведь друг друга любят.
И представить себе невозможно, что он, Ит, в этой жизни вообще позволит к себе кому-то прикоснуться, кроме Фэба.
Который сам этого не сделает под страхом смерти.
А это означает…
Это означает, что отработка в качестве агентов у них – последняя. И что закон придется обходить иным образом. После… гм… после развода придется перейти в другой отдел. Дипломаты их примут весьма охотно, там постоянная нехватка сотрудников, потому что никто не хочет тащиться жить в экспансированные миры второго уровня, типа того же Окиста, к примеру. Там на отсутствие семьи смотрят сквозь пальцы, и там вполне можно как-то устроиться…»
«Стоять! – одернул себя Ит.
В захолустье, вроде Окиста, если повезет, и в полной заднице с одним поселением и тремя тысячами разумных, если не повезет.
