Уважаемые читатели!

Если вы рассчитываете приятно скоротать вечерок с романом в руках, отключить голову, получить эстетическое удовольствие от легкого, приятного текста, то вам лучше взять другую книгу. Но если вы готовы пройти до конца весь страшный жизненный путь борца со Злом, не боитесь заглянуть в глаза безумию и присутствовать на вскрытии больной души, тогда смело читайте эту историю.

Я приношу извинения всем людям, чьи религиозные и эстетические чувства потенциально могут задеть рассуждения и высказывания моих героев. Настоятельно не рекомендую читать З.Л.О. детям до шестнадцати, беременным женщинам, чувствительным дамочкам и профессиональным филологам.

Остальным — добро пожаловать в Театр анатомии заблудших душ под названием З.Л.О.

Своими впечатлениями можете поделиться на моем сайте www.soia.spb.ru

Хочу поблагодарить за помощь в работе над книгой Наташу Иванову — без нее бы не было города Черняевска. Спасибо моим друзьям Саше Слите и Кириллу Стародворскому, а также Алексею Гордину за ценные комментарии. Спасибо моим родителям, жене, Ольге Мининой и Солнцу за поддержку, а сыну за понимание.

Тяжело служить добру. И еще тяжелее не творить зла при этом. Но еще трудней признаться себе в том, что всю жизнь ты служил злу, прикрываясь маской добра. Знал, но старался не думать об этом. Гнал дурные мысли. И вот теперь ты лежишь в темноте и тебе никуда не деться от себя. От беспощадной совести и острой памяти, которые хладнокровно режут твою жизнь на кусочки и монтируют из них фильм, чтобы прокрутить его на экране твоих стекленеющих глаз перед смертью. И это вовсе не добрая комедия Гайдая, как тебе хотелось бы. Скорее — саспенс Хичкока. И хеппи-энда, похоже, не будет.

У меня сейчас много времени на то, чтобы размышлять и осмысливать свою жизнь. В дурдоме больше нечем заняться. Когда я не переколот до потери сознания, пока меня не мучат дурацкими вопросами и процедурами, я прокручиваю в голове фильм своей жизни. Особенно часто — последнюю часть. И думаю, что бы я мог в ней исправить, как бы переснял неудачные эпизоды. Я тренирую память. Мне нужно столько рассказать, пока Он не вернулся за мной. Ведь последняя битва со Злом уже в разгаре, и я еще понадоблюсь. Верные товарищи нужны всем, даже небесным силам. Смешно вспомнить, как я Его называл. А Его настоящего имени вам лучше не знать. Вам лучше вообще всего этого не знать. Зачем вам слушать бред сумасшедшего, который все равно не в силах вам помочь. Уткнитесь в свой телеящик, как в ящик с песком для засыпки тлеющих мозгов, обернитесь теплой и липкой социальной сетью. Пусть паук-Интернет попьет вашей сукровицы. Обсудите будущую свадьбу, переезд, сдачу экзаменов, покупку дома. Я не знаю, когда Он придет за вами. Я не знаю даже, когда Он придет за мной. Ведь я сумасшедший! Я лежу в полной темноте и жду, когда меня потянут на допрос. Я спас этот город от ЗЛА. Я и Он. И в награду помещен в дурку. Ни одно доброе дело по-прежнему не остается безнаказанным. Дурка моя — бывшая городская тюрьма. Немцы всегда строили на века. Замки и кирхи не устояли. А тюрьма устояла. При нацистах здесь было гестапо. Допрашивали инакомыслящих. При совке — областная психиатрическая больница. Лечили маньяков и инакомыслящих. Сторожевые башни, оставшиеся от гестапо, до сих пор стоят во дворе. Сейчас, при «демократах», на башнях нет охранников и по двору не гуляют немецкие овчарки. Но скоро меня все равно потащат на допрос. Допрашивать инакомыслящего. Просто мыслящего. Опасного сумасшедшего, трижды лежавшего в этой «дуре». Один раз сбежавшего. Будут задавать мне вопросы. А я буду отвечать. Хотите послушать? Хотя да, извините — глупый вопрос. Зачем вам это? Ведь вы же нормальные. Нормальные люди не слушают всякую чушь. Нормальные измеряют форму своего черепа, чтобы было чем гордиться. Нормальные гоняют по городам и весям со страшной скоростью в металлических гробах, летают на отдых в больших металлических гробах, вдыхают с умным видом убийственный дым из горящих бумажных палочек и пьют за здоровье яд, убивающий клетки их мозга. Нормальные люди убивают друг друга из-за бумажек, необходимых для покупки ненужных вещей. Скрипят зубами по ночам из-за того, что у кого-то этих бумажек больше, чем у них. Нормальные люди готовы растерзать любого чужака за дурное слово о команде быстроногих парней из их города, ловко пинающих мяч за большие деньги. Нормальные всю свою жизнь убивают здоровье на работе, чтобы заработать на искусственное поддержание этого здоровья в старости.

Нормальные люди сюсюкают над миленькими маленькими зверюшками и с удовольствием поедают их собратьев, когда они подрастут, и носят куртки, туфли и сумки из их шкур. Нормальные слушают биржевые прогнозы, прогнозы погоды, прогнозы астрологов и изредка родителей. А всякую чушь нормальные люди не слушают, потому что просто ее не слышат: шум дождя, шорох падающих осенних листьев, потрескивание угольков в печи. Так что сидите лучше у своих мониторов, качайте фильмы или мускулатуру, мочите врагов в контр-страйк, смотрите любимые сериалы, а я покручу еще свое кино…

09.09.09 23.45

В первый раз русский город Черняевск, известный ранее как прусский Шварценбург, был проклят, когда на его месте стояло языческое поселение Унзетрапис. На высоком холме над широким разливом бурной реки в священной роще стоял пятисотлетний дуб-великан. Еще эстии, жившие здесь до пруссов, часто приносили к его корням на заклание козлят и изредка красивых девственниц. Пруссы выжили эстиев и их друидов, но дубу поклоняться продолжили. Они развели у его корней вечный огонь и стали отправлять жертвы Свайкстиксу и Пэркунису. Вот только зря пруссы закололи копьем забредшего в рощу католического миссионера, посчитав, что своей проповедью он осквернил священное место. Польские рыцари сожгли старый дуб вместе с привязанным к нему прусским жрецом, не подозревая, что их «праведный огонь» ознаменовал начало целой череды проклятий священного места. Над пепелищем еще долгие годы ежедневно кружили вороны и своим карканьем напоминали о проклятии сожженного колдуна.

Второй раз город был проклят звонкой «хрустальной ночью» 1938-го, когда ретивые нацисты подпалили старинную синагогу вместе с грузным, всегда печальным раввином, не пожелавшим расстаться с заветными свитками Торы. Ребе был известным на весь мир каббалистом, рассказывают, что он успел на полу горящей синагоги начертить магический знак проклятия. Поэтому в городском саду, разбитом на месте старой синагоги, в самую темную ночь в году можно увидеть, как этот страшный знак светится из-под земли. В третий раз город проклял старенький сухонький пастор, расстрелянный смершевцами во дворе бывшей тюрьмы. Из решетчатой прорези полуокошка его камеры отлично просматривался столб пламени — горела его кирха, построенная в семнадцатом веке. И пастор забыл о Божьей заповеди возлюбить врага своего. Он не стал молить Христа о прощении большевиков, спаливших кирху, и параноика Гитлера, приведшего народ Германии к очередному краху. Он просто проклял этот прусский городишко, где вскоре не осталось почти ни одного пруссака. И наконец, в последний раз на Черняевск проклятие наложил Алхимик, магистр черной магии, бывший бизнесмен Ян Гелочек, когда его вынудили заложить душу дьяволу, пообещав вернуть за это дочерей-двойняшек Яну и Аню. Ровно три года, три месяца и три дня назад.

В проклятом городе третий день шел проклятый дождь. Он шел не останавливаясь, мутной стеной соединяя серое небо с земной сентябрьской грязью. Дождь стучал по черепичным красным крышам старого города, по покосившимся крестам заброшенного немецкого кладбища, по асфальту, положенному на средневековый булыжник, по крыше мрачного кирпичного здания психиатрической лечебницы. Стучал по крыше бывшей пивоварни, на территории которой последние сто лет работал конезавод, манивший цыган со всей округи.