Проведя гостя по лабиринтам коридоров уснувшего дома, Зара отворила дверь Голубой гостиной. Расторопные слуги уже успели зажечь в ней свечи.

Остановившись у камина, девушка, несмотря на то, что было тепло, затеплила в нем огонь и подставила ему ладони. Стоя так, спиной к наставнику, она смотрела на языки пламени, вбирала их в себя, сливала воедино их жар и холод своих глаз.

Принесли поднос с чаем, а Зара все стояла и смотрела на огонь. Наконец обернулась, улыбнулась и присела на диван; отблески света пятнами ложились на ее волосы, шею, руки…

— Я Вас задерживаю? — ее голос обволакивал. Девушка усмехнулась, почувствовав, что Меллон проверяет, не использует ли она какое-то заклинание.

— Успокойтесь, — заверила его Зара, — я не колдую. Просто задала вопрос. Никакого взгляда э-эрри, зелий и прочих ведьмовских штучек.

— Зара, иногда Вам приходят в голову такие странные вещи! — смутился. Значит, думал, что она применит что-то из этого списка. Нет, Меллон, это не выход, колдовство — последнее средство, когда война проиграна.

— Ничего не странные! Я же вижу, Меллон, что Вы меня боитесь, боитесь оставаться со мной наедине ночью вдали от людских глаз. Неужели думаете, что я Вас съем?

Он покачал головой и рассмеялся. Взял чашку и пригубил терпкий напиток.

— Просто подобные посиделки могут быть не лучшим образом истолкованы моралистами.

— Кем? Меллон, мне нет не до кого дела, кроме моих знакомых и родных, а они дурного о нас не подумают. Не знаю, огорчу я Вас или обрадую, но моей репутации ничего не грозит.

Зара бросила взгляд на часы:

— Во сколько Вам забирать Сабину?

— В три.

— Прекрасно! Значит, у нас есть целых полтора часа на то, чтобы вы рассказали мне о том, как Вы познакомились со своей невестой.

— Мы не помолвлены, — поправил ее маг.

— Меллон, такие вещи происходят гораздо быстрее, чем Вам кажется!

— Но не без моего же участия, — улыбнулся он. — А познакомились мы с Сабиной у леди Таст. В тот день Вы пытались переместить в беседку чашки из столовой.

— Вы помните? — удивилась Зара, чуть не поперхнувшись чаем.

— Помню, — кивнул маг. — Я Вам тогда помешал. Кстати, эксперимент окончился успешно, или Вы больше не пытались?

— А Сабина, что делала Сабина в тот вечер?

— Честно говоря, не помню. Читала, наверное, или вышивала, она любит заниматься рукоделием.

— Как странно! — пробормотала девушка, механически помешивая ложечкой сахар. — Вы запомнили мои неудачные попытки перемещения предметов, а о Сабине — ничего. О чем вы хотя бы говорили? Я же видела вас в гостиной, вы что-то обсуждали.

— Как я погляжу, у Вас тоже отменная память! — улыбнулся Меллон. — Избирательная.

— Еще бы, если я весь вечер пыталась отделаться от леди Таст и, заодно, от Вас.

— От меня? От меня-то почему?

— Да потому, что леди Таст отчаянно пыталась сосватать нас с Бланш за Вас. Все уши прожужжала, расписывая Ваши достоинства, твердила, что лучшего жениха нам не найти.

— А жених не оправдал ожиданий? — в его глазах играла усмешка.

— Ожиданий не было, мне просто не хотелось замуж. Сабина здорово помогла нам, заняв Вас разговорами.

— У Вас вышло бы не хуже и безо всяких обязательств. Уверяю Вас, я не собирался участвовать в матримониальных планах леди Таст.

— Это радует! — она послала ему ответную улыбку и наконец вынула ложечку из чашки. — Итак, вы познакомились у леди Таст, что дальше?

— А дальше виделись пару раз у общих знакомых, потом я недолго жил у них, пока собирал сведения для Совета и попутно истреблял вампиров. Их в тех краях великое множество, люди боялись выходить по ночам.

— Зато теперь не бояться. Итак, Вы гостили у Менахов, вскружили голову их дочери и теперь в скором времени пополните стан окольцованных Онором, — смеясь, заключила Зара. — Что ж, удачное завершение охоты на вампиров, Сабина ведь гораздо лучший трофей, чем труп вурдалака. Желаю Вам счастья! Передайте Сабине, что я была бы признательна, если бы она как-нибудь заглянула ко мне. Мы бы с ней поболтали. По-женски.

Осушив свою чашку, девушка поднялась; маг последовал ее примеру.

— Спокойной ночи, Меллон! — она протянула ему руку для поцелуя. — Надеюсь, завтра я Вас увижу?

— А стоит? — он наклонился, взял в руки ее ладонь, но губами не коснулся.

— Если Вы боитесь, что прием Одели утомил меня, то ничуть не бывало! Завтра я буду свежа и полна сил, и без труда справлюсь с Вашими заумными ударами.

— Смотрите, ногу опять не подверните! — смеется.

— Не подверну, у меня же есть крылья.

— Нет, я серьезно, Зара, не стоит Вам завтра приходить.

— Если Вы не хотите, если я Вам мешаю…

— Вы опять фантазируете! Меня заботит исключительно Ваше здоровье.

— В таком случае, ждите меня ровно в полдень.

Попрощавшись, Меллон ушел, оставив Зару вслушиваться в затихающие звуки шагов.

Спать не хотелось, и она вышла в сад.

Надо извиниться перед Эйданом и посмотреть, не слишком ли сильно его задели — она же обещала, что с ним ничего не случится, а тут такое болезненное заклинание…

За завтраком отец как-то странно смотрел на нее: подняв одну бровь, выжидающе, будто она должна была ему что-то сказать. А Зара упорно молчала, делая вид, что не замечает его молчаливого вопроса. Другой бы на месте Рэнальда Рандрина не выдержал и задал его, но он предпочитал не торопить события.

Аромат кофе разлился по столовой, поглотив все ночные тревоги. Впрочем, похоже, причины для беспокойства были только у Зары.

Апполина в длинном розовом пеньюаре сидит на диване, подложив под себя босую ногу — она всегда так сидит по утрам, ничуть не заботясь о том, что о ней подумают слуги. Рядом — тарелка с едой, которую полуэльфийка лениво теребит кончиком вилки. Впрочем, она редко ест на завтрак плотную пищу, предпочитает фрукты, залитое молоком тертое зерно, на худой конец — тосты. Но кофе пьет, его Апполина любит. Волосы распущены, небрежно свешиваются через плечо на грудь; свободная нога поигрывает домашней туфлей.

Иногда по утрам Апполина что-то напевает на эльфийском или, что бывает гораздо чаще, просто наблюдает за тем, как они едят за столом.

Помнится, в первый раз Зара очень удивилась, застав кузину в подобном виде и позе за завтраком, и поинтересовалась, почему она не ест, как положено.

— Мне так удобнее, — пожала плечами Апполина. — Я так привыкла, а дядя не запрещает. Утро — чудесное время, оно задает настроение на весь день, а я хочу собрать все его солнце.

И она собирает, подставив щеку льющимся через окно потокам горячего света.

Отец тоже еще не в официальной одежде, иногда в шлафроке, иногда, как сегодня, просто в повседневных брюках и рубашке с расстегнутым воротом, приправляет завтрак просмотром утренней почты. Тут же делает какие-то пометки, если дело срочное, пишет ответ и отправляет его магической почтой.

Зара сидела и думала об Эйдане. Вчера (вернее, уже сегодня) она еле его дозвалась и, честно говоря, лучше бы не звала! Явился злой, как высший демон, сходу обругал ее, прошипел, что жалеет о том, что не прокусил ей горло. Девушка пыталась оправдываться, говорила, что все должно было быть совсем не так, но вампиру не было дела до ее неудавшихся планов, его гораздо больше волновал обожженный бок, грозивший принудительной голодовкой: охотиться в таком состоянии он не мог.

Понадеявшись, что Эйдан в запальчивости не выполнит своей угрозы и оставит в покое ее горло, девушка сходила в дом и принесла аптечку. Залечивать раны вампирам ей никогда не приходилось, но она надеялась, что справиться.

Да, боевая магия — страшная вещь; Эйдану жутко повезло, что Зара невольно заслонила своим телом его сердце, а нанести удар в голову Меллон побоялся опять-таки из соображений безопасности своей ученицы. Части бока не было. Совсем. Вернее, он был, но в удручающем состоянии, с кашей из тканей и костей.