Первоначально он собрался жениться только потому, что проиграл, когда они подбрасывали монету. Это было эгоистичное решение, лишенное эмоций, потому что он бы все равно продолжал убегать. Он бы все равно больше думал о себе, нежели о Шарлотте, как бы ни пытался убедить себя в обратном. У него была потребность, а она была той, кого он выбрал для удовлетворения этой потребности. Вот так просто. И вот так глупо. Шарлотта заслуживала гораздо большего, она заслуживала мужчину, который бы ее любил, который был бы с ней и для нее, который дал бы ей такую семейную жизнь, какой она была лишена в детстве. И сейчас Роман хотел быть тем мужчиной, который обеспечит ей все это. Но она ему ни за что не поверит, во всяком случае, сейчас.

Райна подперла подбородок рукой.

— У тебя есть план?

Если бы и был, он бы не стал делиться им с матерью. Но беда в том, что сейчас у него в голове было пусто, как на экране ноутбука в неудачный день.

— Ну, я думаю, тебе нужно что-то придумать, — сказала мать, когда молчание затянулось.

Он бросил на мать недовольный взгляд.

— До этого я и сам додумался. Но мои дела плохи, если только не окажется, что Рассел не такой подонок, каким его все считают.

— Я не знаю, что собой представляет Рассел. — Мать пожала плечами. — Он очень давно не был в городе. Ты же репортер, ты можешь собрать факты, только помни: в каждой истории есть три стороны — ее, его и правда.

Роман кивнул. Ему оставалось надеяться, что правды будет достаточно, чтобы обезопасить его будущее.

В понедельник утром Шарлотта шла на работу, словно плыла по воздуху, — давно ей не было так легко, давно она не была такой счастливой. Она наслаждалась своей эйфорией, пока она продолжалась, и не пыталась докапываться до всех причин, по которым ей не следует слишком привыкать к Роману и его вниманию. Он попросил ее не судить предвзято, и ей было слишком хорошо с ним, чтобы спорить. Он заставил ее думать, что все возможно. Даже с ним. Она сама поражалась тому, как изменилась ее позиция, но Роман не дал ей ни одного повода усомниться в нем.

— Я чувствую запах кофе, — сказала Бет, выходя из подсобки.

— Это пахнет китайским чаем. Норман не продвинулся до того, чтобы делать холодный кофе с молоком, но у него есть этот чай, и он просто восхитительный. Не важно, горячий или холодный. Сегодня я взяла горячий. На, попробуй. — Шарлотта протянула Бет свою чашку и на всякий случай предупредила: — Он с сахаром.

Бет сделала один глоток на пробу, и у нее расширились глаза.

— М-м-м, похоже на смесь меда и ванили. Вкусно!

— Рецепт пришел к нам из Индии. Впервые я попробовала такой чай, когда жила в Нью-Йорке.

— Не хочу даже считать, сколько в нем калорий.

Шарлотта покачала головой:

— Я тоже. Но это чистое удовольствие, а я отказываюсь делать что-нибудь, кроме того, что мне нравится. — Этот лозунг Шарлотта взяла на вооружение с тех пор, как возобновила отношения с Романом. — Зато на ленч я съем только легкий салат.

Шарлотта закрыла глаза и вдохнула аромат чая со специями, потом сделала еще глоток.

— М-м-м-м, — протянула она.

Бет нарушила ее безмятежное настроение, воскликнув:

— Ого!

Шарлотта открыла глаза и встретилась с понимающим взглядом подруги.

— Что «ого»?

— Я узнаю этот звук, это выражение лица. Это чистый восторг. Экстаз.

— И что? — Шарлотта покачала головой. — Я же сказала, что мне нравится это питье.

— Ты разрумянилась, и вообще вид у тебя такой, как будто ты испытала оргазм. Только не говори, что все это из-за чая.

— А из-за чего же еще?

Бет присела на стул по другую сторону от рабочего стола Шарлотты, загроможденного всякой всячиной.

— Она спрашивает, «из-за чего же еще»! Как будто я не знаю, что в субботу вечером и ты, и Роман уезжали из города. Совпадение? Не думаю. — Бет постучала пальцами по стопке счетов. — Понимаешь, я провела субботний вечер с Риком. Мы играли в дартс, а в качестве мишени использовали фотографию доброго доктора…

— Он звонил?

Глаза Бет вдруг наполнились слезами.

— Я сама ему позвонила. Он поспешил закончить разговор, тогда я перезвонила снова и сказала, что между нами все кончено. — Бет резко сменила тему: — Между прочим, ты меня перебила.

Шарлотта прекрасно поняла, что подруга пытается уйти от этого разговора, но промолчать не смогла.

— Ты сказала, что все кончено? — Она быстро обогнула стол, подошла к Бет и обняла ее. — Догадываюсь, что тебе было нелегко это сделать.

— У меня не было выбора.

Бет покачала головой, слезы мешали ей говорить. Шарлотта отошла и присела на угол стола, свесив ноги. Теперь, когда она догадалась посмотреть, она увидела, что на пальце Бет больше не сверкало кольцо с бриллиантом.

— И он так просто позволил тебе разорвать ваши отношения?

— По-моему, он испытал облегчение.

— Поганец!

Бет засмеялась сквозь слезы:

— Ну да, я согласна, но ведь у меня самой проблема серьезнее, правда? Это я дала втянуть себя в эти отношения. Я не задумывалась глубоко и не хотела видеть, что у него есть склонность заводить романы с пациентками. — Она поежилась. — Давай сменим тему, ладно?

Шарлотта кивнула, она, конечно, не хотела, чтобы подруге стало еще больнее.

Бет подалась вперед и поставила локти на подлокотники стула.

— Ну так давай вернемся к тому, о чем мы говорили.

— О чем это?

— О тебе и о том, что твои раскрасневшиеся щеки и удовлетворенные охи-вздохи не имеют никакого отношения к чаю Нормана.

Шарлотта закатила глаза, но Бет не обратила на это внимания. Она мастерски поменялась с ней ролями, и теперь уже на вопросы отвечала Шарлотта.

— Я воспользуюсь Пятой поправкой[2], — сказала Шарлотта, выставив перед собой ладони.

Все, что касалось отношений с Романом, было слишком личным, чтобы его обсуждать. Даже с Бет.

— Ага! Бет выпрямилась на стуле. Шарлотта прищурилась.

— Если ты пользуешься Пятой поправкой, значит, тебе есть что скрывать. Что-то личное. — В глазах Бет вспыхнул интерес, она подалась вперед. — Ну же, поделись! У вас ведь было больше чем просто свидание? Ну расскажи, дай мне порадоваться твоей хорошей новости, своих-то у меня так мало!

Хотя Шарлотта и сочувствовала подруге и ее проблемам, все же она понимала, когда ею пытаются манипулировать, а Бет делала это мастерски.

— А может быть, сделаем так? — Шарлотта предложила компромисс: — Когда у меня будут хорошие новости, обещаю ими поделиться. А сейчас все, что у меня есть, — это… это надежда.

Надежда, которую она держала близко к сердцу и боялась выпустить ее на свет из страха, что при свете дня она развеется, мечта останется только мечтой, а она останется одна, как мать.

Шарлотта встретила озабоченный взгляд подруги.

— Если мне будет что рассказать, ты будешь единственным человеком, которому я расскажу. — Она наклонилась к Бет и сжала ее руку. — Даю слово.

Бет тяжело вздохнула.

— Я знаю. Мне только обидно, что я одна такая слабая — выкладываю все свои проблемы и горести.

— Ты не слабая, ты просто человек.

Бет пожала плечами.

— Давай выпьем. — Она подняла пластиковый стаканчик с кофе. — Твое здоровье!

— Твое здоровье.

Шарлотта допила чуть теплый чай, получая удовольствие от каждого глотка.

— Ладно. Бет, ты готова взять на себя магазин на сегодня? Я бы хотела закрыться в своей квартире и вязать.

— О-о, кажется, это очень увлекательное занятие!

Шарлотта рассмеялась:

— На самом деле не очень. Но деньги, которые мы получим, когда готовые заказы будут доставлены, определенно стоят нескольких часов, которые мне предстоит провести, сидя перед телевизором.

Бет встала.

— Лучше ты, чем я.

— Встретимся вечером на детском бейсбольном матче, ладно?

Магазин «Мансарда Шарлотты» выступал спонсором местной команды, и Шарлотта старалась по возможности приходить на матчи и поддерживать ребят. Сезон только начался, но они уже сыграли две игры и сегодня вечером рассчитывали выиграть. Шарлотта воспринимала детскую бейсбольную команду как свою собственную и гордилась каждым ударом, каждым голом.