Конечно, вчерашние курсанты, даже такие одаренные, как Борисов и Рачков, для участия в перегонке не годились. Их нужно было готовить. Молодежь свели в авиаэскадрилью, командовать которой поручили опытному капитану Мещерину.

Константин Александрович Мещерин пришел в морскую авиацию еще на заре ее становления. В 1930 году его, восемнадцатилетнего плотника Астраханской судостроительной верфи, пригласили, как молодого коммуниста, в райком партии и сообщили, что поддерживают его просьбу о добровольном поступлении на военную службу, — так он стал курсантом Ейской военной школы морских летчиков. В 1933 году успешно окончил ее и, как лучший, был оставлен инструктором.

На ответственной инструкторской работе в последующие пять лет раскрылись дарования талантливого летчика, развились педагогические качества. Не один десяток отлично подготовленных морских соколов получили путевку в небо из рук Константина Мещерина. За год до войны с белофиннами способного старшего лейтенанта перевели на Краснознаменный Балтийский флот помощником командира эскадрильи, потом назначили комиссаром ее, В боях 1939–1940 годов Мещерин проявил незаурядное мужество и героизм и был награжден орденом Красного Знамени. Великую Отечественную летчик встретил там же, на Балтике. После ранения ему поручили командовать учебной эскадрильей запасного авиаполка, из которой и отозвали в 13-й, предложив в месячный срок подготовить из молодежи «всепогодных» летчиков.

В помощь Мещерину из Ейского авиаучилища перевели другого опытного командира — старшего лейтенанта Макарихина Федора Николаевича. Усилиями командира и его заместителя молодежная авиаэскадрилья уже через месяц была в основном подготовлена к перегоночным перелетам.

Прошло полгода. О перегоночной группе Мещерина заговорили на всех трассах — она стала одной из сильнейших. Им доверяли самые дальние перегонки, и не было случая, чтобы ответственное задание осталось не выполненным.

В напряженной работе незаметно пролетел год. На личном счету Михаила Борисова было уже 24 перегнанных боевых самолета, у Ивана Рачкова — 16. Но друзья по-прежнему стремились к тому, что считали главным в своей жизни, — к боям…

В августе 1944 года приказом командующего авиацией ВМФ генерал-полковника авиации Жаворонкова экипажи капитана Мещерина и младших лейтенантов Соколова, Борисова, Зубенко и Богачева были переведены на Краснознаменный Балтийский флот для усиления 51-го минно-торпедного авиаполка, сформированного почти полностью из молодых летчиков. Прибывшие летчики были зачислены в третью эскадрилью.

В первой половине сентября 1944 года Ленинградский и три Прибалтийских фронта во взаимодействии с Краснознаменным Балтийским флотом закончили подготовку к наступательной операции по освобождению советских республик Эстонии и Латвии. Военный совет Краснознаменного Балтийского флота приказал командующему военно-воздушными силами генерал-лейтенанту авиации Михаилу Ивановичу Самохину сосредоточить все рода авиации на ближайших к театру военных действий аэродромах с целью нанесения систематических бомбардировочных, штурмовых и торпедных ударов по вражеским портам, военно-морским базам и коммуникациям. Что и было исполнено. Вслед за наступающими войсками соседних фронтов основные ударные силы морской авиации перебазировались на аэродромы северной Литвы.

Для прикрытия приморского фланга войск Ленинградского фронта, уже вступивших на территорию Эстонии, на прежних аэродромах оставлялись 9-я штурмовая авиационная Ропшинская Краснознаменная дивизия и 51-й минно-торпедный авиаполк из состава 8-й минно-торпедной Гатчинской Краснознаменной дивизии. Этот авиаполк предназначался сугубо для войны на море в акватории Финского залива и в северной части Балтики против вражеских боевых кораблей, транспортов посредством низкого торпедометания, минных постановок и топмачтового бомбометания.

51-й минно-торпедный был самым молодым авиаполком на Балтике. Сформированный к июню 1944 года, он принял активное участие в летнем наступлении Краснознаменного Балтийского флота в Финском заливе и в операциях войск Ленинградского и Карельского фронтов, но понес большие потери и уже в конце июля был отведен в Новоладожский учебный центр для пополнения. Теперь ему приказали срочно завершить переформирование и перелететь на фронтовой аэродром юго-западнее Ленинграда — Клопицы.

Пополнялся авиаполк исключительно молодежью, только накануне, в начале августа 1944 года, закончившей учебу в ВМАУ имени С. А. Леваневского, Потому-то командующий морской авиацией и направил пять экипажей на его усиление. Выбор такой был не случаен; перегонщики в совершенстве владели самолетами А-20Ж, которыми вооружался авиаполк. Этот самолет был двухмоторным трехместным фронтовым бомбардировщиком-штурмовиком. Своим раздутым фюзеляжем, высоким килем и широкими крыльями он больше походил на транспортный, чем на боевой, и для немецких зенитчиков представлял превосходную мишень. Но боевых машин не хватало, а врагов нужно было бить, потому его и использовали для войны на море, тем более, что запас горючего позволял ему находиться в воздухе до пяти-шести часов. Поэтому эти самолеты стали использовать в качестве торпедоносцев и топмачтовиков, Для того чтобы брать на борт тысячекилограммовые авиационные торпеды и крупнокалиберные авиабомбы весом в 250, 500 и 1000 килограммов, снаружи фюзеляжа специалисты авиаремонтных мастерских укрепляли по два, четыре бомбо — и торпедодержателя, от них вели механическую (тросовую) и электрическую проводку в кабину летчика. Сбрасывание бомб и торпед осуществлялось либо от боевой кнопки на штурвале, либо тросом с помощью специального рычага.

Торпедометание как средство борьбы на море было еще сравнительно новым делом, поэтому для него не было даже специальных прицелов. Прицеливание по кораблям противника производилось летчиком посредством стрелкового коллиматорного прицела, установленного над приборной доской, и прикреплявшейся к нему кустарно изготовленной плексигласовой планки с делениями для учета упреждения на скорость хода судна-цели.

Самолет был неплохо вооружен крупнокалиберными пулеметами. Их на борту было девять; в носу располагалась неподвижная шестиствольная батарея, огнем которой управлял летчик от боевой кнопки на штурвале; для охраны верхней полусферы сразу за центропланом в хвостовой части самолета стояла башня — спаренная турельная установка, прикрытая полукруглым сферическим колпаком из плексигласа; нижняя полусфера простреливалась из люкового пулемета.

На самолете было оборудовано две кабины: в передней, расположенной в носу фюзеляжа сразу за пулеметной батареей, помещался летчик, в задней — воздушный стрелок-радист в башне и у него под ногами — люковый воздушный стрелок. Место для штурмана было не предусмотрено. Чтобы устранить этот дефект конструкции, наши техники в задней кабине на месте люкового стрелка крепили к борту приборную доску с самыми необходимыми для самолетовождения навигационными приборами.

Все работы по переоборудованию бомбардировщика в торпедоносец на Краснознаменном Балтийском флоте выполнялись во флотских авиаремонтных мастерских.

Начальник минно-торпедной службы авиаполка инженер-майор Киселев собрал приехавшие экипажи на теоретические занятия в учебном классе. По схемам и таблицам он объяснил сущность методов боевой деятельности, ознакомил с устройством торпеды, прицелов, способами расчета исходных данных для торпедо — и бомбометания, провел несколько тренировок, а затем принял зачеты. Собственно, летчикам, недавно окончившим военно-морское авиаучилище, другой теории было и не нужно; им просто пришлось повторить то, что знали. Но один из летчиков оказался «сухопутчиком», и если еще о метании торпеды он имел определенное представление, то вот топмачтовое бомбометание было для него загадкой. Киселев стал терпеливо объяснять:

— При низком бомбометании бомба, отрываясь от самолета, плашмя ударяется о воду, рикошетирует, летит дальше, пока не встретится с бортом корабля-цели. Но почему этот метод называется топмачтовым? На любом корабле есть наивысшая точка — это верхняя площадка на конце мачты, ее называют топом. От поверхности воды этот топ находится в зависимости от высоты мачты. На крупных кораблях — высота мачты около 20 метров. Именно на этой высоте и летит ваш атакующий бомбардировщик. Отсюда и произошло название метода — топмачтовый, а самолета, применяющего его, — топмачтовик. Похоже на бомбометание с бреющего полета. Только бомба при ударе о воду подпрыгивает до пяти, семи метров. Значит, если вы сбросите ее преждевременно или с опозданием, она может перепрыгнуть через цель. Прибора для определения дистанции до цели нет. Эту дистанцию летчик определяет сам на глаз. Значит, надо научиться делать это точно.