Из-за стойки с развлекательной аппаратурой вышел мужчина. Он был немного ниже Рисс, выглядел лет на шестьдесят; у него были гладко причесанные седоватые волосы и выразительное, с красными прожилками лицо. Одет он был в вечерний костюм.

В руке держал большой бластер Альянса, направленный ей прямо в грудь.

— Умница, — сказал он. — Ты немножко пошумела, когда лезла в окно, и это меня слегка обеспокоило.

— Вы же должны были быть в театре — как его телохранитель.

— Да, я телохранитель, — согласился мужчина. — Но я горжусь тем, что никогда не оказываюсь там, где меня ожидают видеть.

Рисс следила за его ногами, и, как только мужчина ступил на ковер, она быстро присела и, оттолкнувшись от пола, выбросила назад ногу и нанесла удар.

Мужчина вскрикнул и отшатнулся, пытаясь устоять на ногах. Не успел он выстрелить, как Рисс выбила пистолет из его руки и резко ударила под дых, слегка толкнув его назад в следующий момент.

Воздух с шумом вышел из легких, он поперхнулся и согнулся пополам.

Рисс достала баллончик с газом, наклонилась над корчащимся мужчиной и, задержав дыхание, прыснула ему в лицо. Он дернулся, повалился на бок и вытянулся на полу. Теперь будет в отрубе часов восемь, подумала она. Тяжело дыша, Рисс взяла наизготовку бластер.

Похоже, шума никто не заметил…

— Кто ты такая? — спросил тонкий голосок.

Девочка проснулась и села на кровати. Казалось, она ничуть не напугана.

— Привет, Дебора. — Мичел старалась говорить спокойно и доброжелательно. — Ты не хочешь пойти домой, к мамочке? Я работаю у нее.

— Я уже думала над этом, — самодовольно проговорила девочка. — Как вам известно, вы не первая, кто приходит меня освобождать. А как мы к ней пойдем?

— Я надену другой костюм, и мы просто выйдем отсюда, спустимся в вестибюль по служебной лестнице, а потом поднимемся на лифте и выйдем из него как обычные постояльцы. Надо только ничего не бояться и держаться как ни в чем не бывало.

— А мы не полезем через окно? Я слышала, как ты забиралась по наружной стене, и видела, как прыгнула в ванную.

Мичел поняла, что девочка не прочь еще раз испытать ее альпинистские способности.

— Надеюсь, нет.

— Нет? Какая жалость! Было бы так классно! — И девочка обиженно замолчала.

— Ну? — прервала паузу Рисс. Она уже была готова снова применить газовый баллончик.

— Я размышляю. Ты же знаешь, мама не так уж хорошо обращалась со мной в последнее время.

Вот маленькая стерва, подумала Рисс.

— Пожалуй, я пойду с тобой, — наконец решила девочка. — Папа в последнее время вел себя со мной совсем отвратительно, никуда не пускал и ничего не разрешал. — Она встала с кровати, все еще прижимая к себе потрепанную куклу. — О'кей. Надо выйти отсюда, пока папа и его бандиты не вернулись.

Рисс подошла к двери спальни и повернула ручку. Она опустилась на колено и посмотрела вдоль коридора на высоте лодыжки.

Мичел с трудом сдержала ругательство.

В дальнем конце коридора стояли и болтали два здоровяка в темных очках. Судя по всему, это были телохранители.

Их на несколько секунд отвлек проходивший мимо светловолосый человек, но затем они опять стали следить за коридором.

Рисс закрыла дверь.

— Выбираем второй вариант, — прошептала она. — Через окно.

— Вот здорово! — с искренним энтузиазмом воскликнула девочка.

Рисс заставила Дебору надеть тапочки, закрепила на своей спине рюкзак и показала отверстия для ног. Девочка, с круглыми от возбуждения глазами, залезла на нее.

Мичел стояла, прикидывая вес ребенка. Не будет и половины от обычной армейской выкладки.

Она шагнула к окну.

— Подожди, — прошептала Дебора. — Моя кукла.

Мичел сдержала стон и протянула игрушку Деборе.

Они вернулись в ванную; Мичел, положив на подоконник бухту троса, вытянула из нее полуметровый конец и крепко привязала его. Потом сняла рюкзак.

— Теперь я попробую отсюда выбраться. А потом ты. Видишь петлю? Это опора, сунешь в нее ногу.

Дебора кивнула. Мичел, извиваясь как угорь, выбралась за окно и повисла на тросе, держась за карниз. Дебора ловко последовала за ней и скоро тоже оказалась снаружи. Она бросила взгляд вниз и переменилась в лице.

— О черт! — выругалась Мичел. — Не смотри туда! Если испачкаешь мне костюм, твоей матери придется покупать новый.

Дебора, не в силах сказать хоть слово, только кивнула.

Мичел и представить не могла, как сможет в таком положении снова надеть рюкзак, но ей это удалось.

— А теперь — спускаемся.

Она передвинула зажим на тросе, и они немного спустились. Потом она расфиксировала второй самохват, и они медленно двинулись дальше. И так снова и снова, с предельной осторожностью.

Рисс чувствовала себя превосходно, только руки словно вытянулись на метр больше нормального размера. Она была уверена, что когда — а не если — они достигнут земли, то она побежит на четвереньках, словно длиннорукая обезьяна.

Изловчившись, она глянула вниз — спускаться еще метров пятьдесят.

— Ну, — спросила она девочку, — как тебе это нравится?

— О, не совсем так, как я думала, — выдавила из себя Дебора.

— Держись, малышка. Через пару минут твои ножки будут стоять на твердой земле.

Они двинулись дальше. Подошвы ботинок Рисс скользили по стене отеля.

Потом ее пятки во что-то уперлись. Это была земля.

Рисс разрезала трос. Они направились в переулок, где ее должна была ждать заказчица похищения.

В этот момент Рисс краем глаза увидела, как из дверей отеля вышел швейцар, чтобы проводить какого-то постояльца. Рисс не обернулась, но чуть прибавила шагу.

Клиентка ждала ее, где и было договорено.

Мать оказалась сильно укрупненной копией своей дочери. Она вскрикнула и стала вытаскивать Дебору из рюкзака.

— О, вот ты и здесь, вот ты и со мной, — причитала она, заключая Дебору в объятия. Девочка тоже ее обняла, но вяло.

— А разве могло быть иначе? — спокойно промолвила Рисс. — Я же говорила, что все будет в порядке.

— О, я вам так благодарна! Я перед вами в неоплатном долгу! — затараторила женщина. — Утром я пришлю чек, и поверьте, вы будете достойно вознаграждены.

— Всегда можете на меня рассчитывать. — Рисс почему-то почувствовала беспокойство.

Две недели спустя Мичел Рисс сидела в кафе на набережной канала. Перед ней стояли чашка травяного чая и блюдце с печеньем. Это был одновременно и завтрак, и обед.

Она бодрилась, но было похоже, что женщина, которая так горячо благодарила ее за похищение ребенка; испарилась без следа.

Для дамочки, которая «всех знает» и у которой «все схвачено», сумма оказалась неподъемной.

Что дальше?

Будущее было в полном тумане, и Рисс обратила свои взоры в прошлое.

Чувствовала ли она боль оттого, что, служа на Флоте, получала невообразимые задания от утиноголового полковника — только потому, что не стала его секретуткой в «инспекционной поездке» на неспокойную планету?

Да, она до сих пор чувствовала себя из-за этого не в своей тарелке. Она вспомнила, как добывала сведения о то ли спутнике, то ли глыбе космического льда, где предполагалось размещать какие-то части.

Все равно что переливать из пустого в порожнее.

А может, ей стоило захватить с собой бельишко попривлекательнее и пококетничать с полковником? Не такой уж он был урод, чтобы с ним нельзя было лечь в койку.

У нее заурчало в желудке. Она еще никогда не занималась сексом не по собственной инициативе. Лучше умереть с голоду, чем изменить своим принципам.

Стоило подумать о голоде, как желудок снова напомнил о себе. Ты большая здоровая девочка, словно сказал он ей, и у тебя хороший аппетит. И чая с печеньем для тебя явно маловато.

Нет, не надо думать о том, как мало денег осталось в старенькой сумке. И сколько нужно заплатить за обед в этой шикарной закусочной, редкие посетители которой даже не понимают, как вкусно мясо, которое они едят.