Первой экспедиции отводилось ведущее место в структуре создаваемого органа политического сыска. Ее задачи состояли в предупреждении «злоумышлений против особы государя императора»; обнаружении тайных обществ и заговоров; сборе информации о положении в империи и за границей, состоянии общественного мнения, настроениях в политических течениях в различных слоях населения, в тайном надзоре за государственными преступниками, «подозрительными лицами» и т.п. Помимо этого, к ведению первой экспедиции был отнесен общий контроль и наблюдение за деятельностью государственного аппарата, выявление злоупотреблений местных чиновников, беспорядков при дворянских выборах, рекрутских наборах и т.п.

На вторую экспедицию возлагался надзор за «направлением», «духом» и «действиями» всех существовавших в России религиозных сект и особенно раскольников. В нее же должны были поступать «известия об открытиях по фальшивым ассигнациям, монетам, штемпелям, документам» и т.п., равно как и сведения об открытиях, изобретениях, усовершенствованиях, а также об учреждении и деятельности различных обществ в сфере науки, культуры, просвещения. В подчинение второй экспедиции перешли изъятые из ведения Министерства внутренних дел секретные политические тюрьмы – Алексеевский равелин Петропавловской крепости в Санкт-Петербурге, Шлиссельбургская крепость, Суздальский Спасо-Ефимьевский монастырь и Шварцгольмский арестный дом в Финляндии, «в коих заключаются государственные преступники». Помимо этого, в ее обязанности входило разбирательство жалоб, просьб и прошений по «тяжебным и семейным делам», поступавшим в Третье отделение на царское имя, она же ведала личным составом нового органа госбезопасности, вопросами определения, перемещения, награждения и увольнения чиновников отделения.

Третья экспедиция выполняла разведывательные и контрразведывательные функции. В этом качестве она надзирала за пропуском иностранцев через границу, осуществляла постоянный контроль за их пребыванием на территории Российской империи, вела негласное наблюдение за их поведением и образом жизни, высылала неблагонадежных иностранцев за пределы страны. Также ей подчинялись командированные за рубеж с секретными миссиями сотрудники и агенты Третьего отделения. Подробно об этом будет рассказано в главе, посвященной политической разведке.

Четвертая экспедиция должна была заниматься «всеми вообще происшествиями в государстве и составлением ведомостей по оным», т.е. сбором информации о пожарах, эпидемиях, грабежах, убийствах, крестьянских волнениях, злоупотреблениях помещиков властью над крепостными и т.п. Эту информацию предписывалось систематизировать и еженедельно обобщать в виде специальных сводных таблиц. Бенкендорф полагал, что экспедиции не должны были представлять собой некие обособленные, независимые друг от друга структурные звенья. Все имевшие важное значение (с точки зрения правительства) дела, независимо от их характера и принадлежности к сфере деятельности других экспедиций, в обязательном порядке подлежали рассмотрению в первой, самой главной экспедиции.

Таким образом, задачи, возлагавшиеся на вновь формируемое Третье отделение, были весьма широки и многогранны. Тем больше поражает то незначительное количество сотрудников этого центрального органа, которым предназначалось заниматься их решением. В той же записке Бенкендорфа, утвержденной Николаем I, приводится весь штат Третьего отделения по экспедициям:

Первая экспедиция

Экспедитор (начальник. — Прим. авт.) – титулярный советник П.Я. фон Фок

Старший помощник – титулярный советник A.M. Садовников

Младшие помощники:

коллежский секретарь– Н.Я. фон Фок губернский секретарь – Л. К. фон Гедерштерн

Вторая экспедиция

Экспедитор – титулярный советник В.И. Григорович

Старший помощник – титулярный советник Я.М. Смоляк

Младший помощник – титулярный советник С.Л. Леванда

Третья экспедиция

Экспедитор – титулярный советник барон Д. И. Дольет

Старший помощник – титулярный советник А.Г. Гольст

Младший помощник – титулярный советник А.А. Зеленцов

Четвертая экспедиция

Экспедитор – титулярный советник Н.Я. Лупицын

Старший помощник – титулярный советник Я.И. Никитин

Младший помощник – титулярный советник К.А. Зеленцов

Экзекутор – надворный советник К.Л. фон Гедерштерн

Журналист – губернский секретарь Я.П. Полозов

Помощник экзекутора и журналиста – губернский секретарь Ф.Ф. Элькинский.

Эти 16 чиновников руководили всем политическим сыском в Российской империи. Хотя численность Третьего отделения с течением времени росла, она всегда оставалась небольшой, ограничиваясь несколькими десятками человек даже в периоды высшего подъема революционного движения, и на момент его ликвидации в 1880 г. так и не перевалила за сотню.

Если в 1826 г. – в год образования Третьего отделения – в нем трудилось 16 человек, то в 1828 г. – 18, в 1841 г. – 27, в 1856 г. –31, в 1871 г. – 38, в 1878 г. – 52, в 1880 г. – 72 человека. При этом следует иметь в виду то обстоятельство, что возможность карьерного роста у сотрудников этого ведомства практически отсутствовала, а их жалованье достаточно долгое время было ниже, чем у чиновников других отделений императорской канцелярии. Так, в 1829 г. наивысший оклад чиновника Третьего отделения составлял 3 тысячи рублей ассигнациями в год, тогда как в других отделениях получали по 4,5–5 тысяч.

Третье отделение до 1838 г. размещалось в доме на углу набережной Мойки и Гороховой улицы, а затем переехало в дом № 16 на набережной Фонтанки у Цепного моста, на углу Пантелеймоновской улицы. Через это учреждение проходил гигантский объем документации. В первые годы его существования одних только жалоб о пересмотре решений местной администрации, суда, полиции, о служебных делах, о восстановлении прав, по поводу личных оскорблений, семейных дел и на правительственные учреждения поступало в год от 5 до 7 тысяч. Объем этот неуклонно рос, и только в одном 1869 г. Третье отделение представило царю 897 «всеподданнейших докладов», завело 2040 новых дел, получило 21 215 входящих бумаг и отправило 8839 исходящих – каждый день эта структура, по подсчетам исследователей, получала в среднем около 60 и отправляла более 24 документов.

Показательно и то, что с ростом численности сотрудников параллельно расширялась и без того громадная сфера деятельности Третьего отделения. После подавления восстания 1830–1831 гг. в Польше в Западной Европе появляется многочисленная польская политическая эмиграция. Для надзора за ее деятельностью создается заграничная агентурная сеть Третьего отделения, которая вскоре начинает следить и за обосновавшейся на Западе русской революционной эмиграцией. Систематические командировки чиновников государственной безопасности «как для изучения на месте положения дел, так и для приискания надежных агентов и организации правильного наблюдения в важнейших пунктах» начинаются с 1832 г. Объектами наиболее пристального интереса стали страны наибольшего сосредоточения революционной эмиграции – Франция и Швейцария. В феврале 1834 г. Россия заключает соглашение о взаимном сотрудничестве в сборе сведений о политических эмигрантах, о воздействии и гонениях на революционную печать с Австрией и Пруссией, также кровно заинтересованных в подавлении польского революционного движения.

Не ограничиваясь за границей слежкой за русско-польской эмиграцией, Третье отделение организует там пропагандистские кампании в поддержку русского самодержавия, а также собирает для Николая I сведения о внутриполитическом положении в европейских государствах, направлении и деятельности различных политических партий, об отношении иностранных правительств к России и т.п. Таким образом, оно частично выполняет функции внешней разведки. С течением времени эта сторона его деятельности постепенно развивается.