Партия консерваторов была совершенно раздавлена поражением, понесенным в феврале 1974 года, тем более тяжким, что обязана этим была только самой себе, а не проискам врагов. Тэд Хит искал причины неудачи не там, где следовало. Он не мог понять, что разворот на 180 градусов, совершенный в 1972 году, оттолкнул от него и от партии самых преданных сторонников, обеспечивавших консерваторам победу на выборах. Люди, придерживавшиеся правых идей, на выборы не пошли, остались дома, левые проголосовали за левых, а центристы обратили свои взоры к либералам. Слишком далеко отойдя от программы, принятой в Селдсоне, Тэд Хит пожал бурю. «Он так хотел вновь стать премьер-министром, — напишет Маргарет, — что, в конце концов, сам вырыл себе могилу, потому что способствовал распространению слухов о создании коалиции или правительства национального единства».

Как бы там ни было, Тэд Хит понимал, что новые выборы состоятся довольно скоро. Лейбористам не хватало семнадцати голосов, чтобы иметь в парламенте абсолютное большинство. Гарольд Вильсон, новый обитатель дома 10 по Даунинг-стрит, не мог себе позволить, чтобы в парламенте сложилась такая ситуация, когда бы там образовалось противостоящее ему большинство, способное в любую минуту свалить его правительство. И он просто ждал наиболее благоприятного момента для действий.

Тэд Хит вознамерился выиграть новые выборы любой ценой. Для этого он избрал такую тактику: совершить в своих речах сдвиг к центру и держать от себя на приличном расстоянии наиболее радикальные элементы. По его мнению, забастовка горняков наглядно продемонстрировала, что править страной вопреки воле профсоюзов нельзя. Надо работать вместе с ними, работать над созданием системы общности классовых интересов и проводя политику вмешательства государства в экономические вопросы, политику, именуемую интервенционистской. Состав вновь созданного теневого кабинета свидетельствует о том, что эти идеи владели Хитом. Он сохранил по большей части свое старое правительство, но значительно продвинул своих самых близких сторонников, убежденных последователей идеи интервенционистской политики, вроде Роберта Карра, ставшего в теневом кабинете министром финансов. Этот знатный вельможа, выходец «Оксбриджа», представлял идейное течение, именовавшееся «Единой нацией», теоретически вдохновлявшееся идеями Дизраэли, но в основном руководствовавшееся идеями кейнсианства; представители этого течения были твердо убеждены в особых достоинствах кейнсианства и проистекавшей из него политики в области цен и заработной платы.

Однако Хит не мог полностью избавиться от представителей правого крыла партии консерваторов. Кит Джозеф тоже претендовал на пост главы Казначейства, хоть в теневом кабинете, хоть в действующем правительстве, ведь в области финансов он был наиболее компетентен, именно там он мог осуществить на практике свои теории, над которыми долго размышлял. Но Хит этого не желал. С другой стороны, он ни в коем случае не хотел, чтобы Кит Джозеф остался вне сферы его влияния, вне теневого кабинета, не желал заиметь еще одного Энока Пауэлла. Он полагал, что сумеет его нейтрализовать, назначив на должность министра без портфеля в теневом кабинете и возложив на него миссию обдумывания новой правительственной политики. Хит надеялся втянуть Кита Джозефа в теоретизирование. Но на самом деле он сам заложил под свое место динамит. В тени лидера партии Кит Джозеф спокойно разрабатывал доктрину, увлекшую его и его сторонников. По словам Мэгги, «сей ход оказался в такой же мере опасным для Тэда, в какой оказался благотворным для партии».

Сама же Маргарет тогда продолжала верно служить Хиту. В теневом кабинете ей досталось министерство по вопросам охраны окружающей среды, а также в ее ведении оказались вопросы, которыми в реальном правительстве занимались министр жилищного строительства и министр транспорта; в период между февралем и октябрем 1974 года она большую часть времени «посвящала размышлениям над проблемами жилья и местных налогов». На первый взгляд она не брюзжала, не роптала на то, что продолжала проводить прежнюю политику, вслед за лидером. Она работала не покладая рук над тем, что должно было быть одним из стержней программы Консервативной партии: над разработкой программы поддержки вступления во владение собственностью и над реформой местных налогов.

Первый вопрос ей казался вполне легитимным. «Для меня, — пишет она, — при демократическом строе правления вполне нормально, если всякая семья имеет свое жилье <…>. Кроме того, гораздо дешевле помогать людям приобрести жилье в кредит благодаря выплате части процентов ссуды, взятой заемщиком, из средств государственной казны или при помощи внесения взносов <…>, чем строить новое социальное жилье». Будучи твердо убежденной в истинности этой идеи, Маргарет вырабатывает политику, которую будет в дальнейшем проводить в жизнь.

Но Центральное бюро Консервативной партии желало большего. Оно хотело деталей, хотело получить сказочные цифры и суммы налогов, о которых можно мечтать, чтобы при их подсчете заработали калькуляторы и чтобы избиратель угодил в эту ловушку. Маргарет сочла, что глупо указывать точную процентную ставку при займах, в то время как базовая банковская ставка колеблется и инфляция составляет около 17 процентов. Она полагала, что каждое обещание, когда-то данное, должно быть выполнено и что лучше уж не заманивать избирателя в сети, как когда-то охотники заманивали жаворонков при помощи блеска зеркал, не сулить ему дорогостоящие небылицы, за которые когда-нибудь все же придется заплатить. «Я всегда думала, что мы сможем вести избирательную кампанию, не называя слишком точных цифр», — сказала она тогда Хиту. Она долго сопротивлялась, но 21 июня ее все же обязали публично произнести цифру в 9,5 процента, которая была ниже психологического порога, то есть 10 процентов.

Еще более сдержанно относилась Маргарет к идее продажи социального жилья съемщикам, проживающим в нем. Дело не в том, что идея ей не нравилась, нет. Кстати, по данным социологических исследований, именно этот пункт более всего понравился избирателям в Манифесте Консервативной партии 1974 года. Но в поисках популярности, обеспеченной любой ценой, Центральное бюро хотело пойти еще дальше: а почему бы не продавать эти квартиры в многоквартирных домах по ценам явно ниже рыночных? Маргарет недовольно поджала губы, предвидя, что подобные шаги вызовут гнев типичного электората консерваторов. «Я колебалась, опасаясь, что мы оттолкнем от нас семьи, уже <…> приобретшие по рыночной цене дом на территории частного землевладения и пошедшие ради этого на большие жертвы». Но она была вынуждена уступить, правда, ей удалось немного улучшить проект, внеся важные поправки: социальное жилье могло быть продано за две трети от стоимости, но если новый владелец вздумал бы его продать менее чем через пять лет, то тогда большая часть полученного в результате сделки дохода облагалась бы налогом, ведь целью этих мер было обеспечение стабильности в обществе, а не неконтролируемые спекуляции.

При рассмотрении вопроса местных налогов Маргарет вынуждена была временно отречься от своих убеждений. В последний раз она надела мундир славного маленького верного солдатика, сторонника «хитизма». Тяжеловесов из теневого кабинета преследовала навязчивая идея: объявить о намерении отменить местные налоги, нанеся тем самым тяжелый удар по политическим соперникам. Вместе со своими единомышленниками, в особенности с Чарлзом Беллерсом из отдела социальных исследований Консервативной партии, Маргарет сумела убедить, что делать этого не следует без всестороннего обсуждения. Но, увы, как оказалось, это ничего не значило. 16 августа, когда Маргарет находилась с семьей в отпуске в Ламберхерсте, ее вызвали на Уилтон-стрит, в резиденцию Тэда Хита. Она попала на совещание «слонов», где были Роберт Карр, Джеймс Прайор, Уилли Уайтлоу. Они настаивали на том, чтобы она объявила об отмене местных налогов в течение пяти лет в том случае, если консерваторы придут к власти. Маргарет впала в растерянность. Как это можно будет осуществить? Откуда возьмутся деньги? Должна ли она объявить о том, что затраты на функционирование различных местных служб, в том числе и муниципальных, будут оплачиваться за счет субсидий, предоставляемых государством? Надо ли предусмотреть увеличение государственных расходов на социальные нужды в форме кредитов и дотаций? Тэд Хит, с сигарой в руке, заявил: «Сначала давайте заставим избирателей отдать нам голоса, вновь придем к власти, а там посмотрим». Джеймс Прайор в конце концов сказал: «В любом случае года через два про прошедшие выборы все забудут».