Он ощутил, как дрожь пробежала по всему ее телу.

— Ты ведь боишься мужской силы? Я знаю, как обращался с тобой отец и почему герцог отправил тебя в монастырь.

Арлен зло засмеялся:

— Я не ошибся, когда решил, что ты будешь рада повидать парочку монастырских подружек. И вот пришли мы — твой будущий муж и священник, который нас обвенчает.

Фелиция в ужасе смотрела на него и не могла ни сдвинуться с места, ни выговорить ни слова. Арлен будто загипнотизировал ее, как удав гипнотизирует кролика.

— Я даю тебе право выбирать, — сказал Денис. — Так что? Ты без лишних слов выходишь за меня замуж или я убиваю герцога прямо на твоих глазах? Выбирай!

Арлен ждал. Фелиция словно окаменела. Она не могла ничего сказать в ответ, даже не могла дышать. Девушка не верила в происходящее. Все это было похоже на страшный сон, на кошмар.

Денис Арлен крепко стиснул ее запястье, в другой руке он держал черный зловещий пистолет. Фелиция не сводила с него глаз. Вот из этого пистолета Арлен убьет человека, который был к ней так добр, которому она доверяла, который так заботился о ней и обещал защитить от всех бед.

Фелиция вдруг поняла, что сейчас герцог не сможет помочь ей, настал ее черед спасти его.

Она не позволит ему умереть! Она не допустит, чтобы этот ужасный человек выстрелил в ничего не подозревающего герцога.

Фелиция ясно представила, как прогремит выстрел и герцог упадет, истекая кровью.

— Ну, так что же ты решила? — спросил Арлен.

Его слова прозвучали зловеще. В монашеском одеянии он показался Фелиции еще страшнее. Арлен, словно уловив ее мысли, откинул с лица белый плат.

Решив, что сопротивление девушки сломлено, он выразительно посмотрел в сторону священника и кивнул ему. Фелиция заметила, что святой отец держит в руках какую-то книгу.

— Я, кажется, знаю ответ на мой вопрос, — сказал Денис с издевкой.

Фелиция с трудом заставила себя говорить.

— Пожалуйста… не делайте этого, — начала она. — Это страшное преступление. Вас все равно поймают и повесят.

— Меня не поймают, — сказал он хвастливо. — А если и поймают, с твоими деньгами я смогу нанять лучших адвокатов. Во Франции даже судьи продажны, надо только не скупиться на взятку.

— Вам нужны мои деньги? — воскликнула Фелиция. — Я дам вам любую сумму, отдам все, только не убивайте герцога!

Казалось, Фелиция совсем обезумела от ужаса. Ее голос срывался от волнения. Денис внимательно посмотрел на нее и свистнул.

— Так вот откуда ветер дует! — произнес он с насмешкой. — Конечно, я должен был ожидать, что ты влюбишься в Красавчика. Мне говорили, что перед ним не устояла еще ни одна женщина. Все вы рано или поздно отдаетесь ему. Но он не женится на тебе, даже не надейся! У него и без тебя много денег, так что придется мириться с таким мужем, как я.

— Я вас ненавижу! — воскликнула Фелиция.

— А вот ты мне очень даже нравишься, — ухмыльнулся Арлен в ответ. — Ты довольно миленькая. Не мой тип, конечно, но жить можно. Я соглашусь на жену даже с внешностью верблюда, если у нее есть семьсот тысяч монет.

Фелиция молчала. Зато впервые за все время заговорил священник:

— Мы теряем время, Арлен.

— Что, уже волнуешься? — спросил Денис Арлен. — Не стоит, его светлость еще не скоро вернется.

Он снова взглянул на Фелицию.

— Ну, решайся, — поторопил он ее. — Так что же из двух: я женюсь на тебе или я убиваю Красавчика? Так глупо умереть в расцвете лет? Но, впрочем, он заслуживает такого конца.

По его тону Фелиция поняла, что он будет даже рад убить герцога. Каждая ее клеточка содрогнулась при этой мысли.

Она не допустит этого. Дарлингтон не умрет. Кто же тогда будет спасать ее от мужчин, которых она так боится, от мужчин, подобных тому, что стоит сейчас перед ней с пистолетом в руке?

Она представила себе, что станет женой Дениса Арлена, и чуть не потеряла сознание при одной мысли об этом.

Но выбора у нее не было.

Потом она, может, умрет или сбежит от него в монастырь, но сейчас важнее всего было спасти жизнь герцогу.

Он уже дважды спасал ее. Настала пора отблагодарить его. Она не даст ему погибнуть.

— Давай! Что же ты решила? — грубо спросил Арлен.

Фелиция с трудом узнала собственный голос. Он доносился издалека, словно из недр ада:

— Я… выйду… за вас замуж, — был ее ответ.

Фаэтон герцога катил вдоль Елисейских Полей. Герцог, не переставая, думал о Фелиции, вспоминал каждое ее движение и слово. Как прекрасна она была сегодня утром!

Она была все еще расстроена и встревожена событиями прошлой ночи. Герцог понял, каких усилий ей стоит не показывать этого. Дарлингтон подумал, что немногие женщины проявляют такую силу духа в подобных обстоятельствах.

Дарлингтон буквально возненавидел Дениса Арлена, даже мысль о нем приводила герцога в ярость. Он придумывал, как наказать Арлена за возмутительное поведение, как следует проучить негодяя, но не вызвать при этом шумного скандала.

О дуэли с Арленом не могло быть и речи. Нельзя было ввязывать во все это Фелицию, ее имя должно оставаться незапятнанным. Герцогу оставался единственный разумный выход — жениться на Фелиции. Это бы разом решило все проблемы. Охотники за ее наследством отпадут сами собой, бесконечные поклонники перестанут докучать ухаживаниями.

Дарлингтон с тоской подумал, что пройдет еще немало времени, прежде чем Фелиция полюбит его так же сильно, как он любит ее.

Одна только мысль о девушке зажигала в его груди огонь. Ни одну женщину герцог не желал так, как Фелицию. В то же время он обожал ее, боготворил, им владела любовь духовная, не похожая ни на одно чувство, которое он когда-либо испытывал.

Дарлингтон улыбнулся про себя: никто больше не сможет назвать его Красавчиком. Он изменится, остепенится и заживет спокойной, размеренной жизнью, о которой так давно мечтал.

Его размышления были прерваны цокотом копыт. За фаэтоном мчался всадник. Герцог выглянул из окна. В человеке, догонявшем их, Дарлингтон узнал своего лакея. Тот во весь голос кричал кучеру:

— Arretez! Стой! Стой же!

Кучер оглянулся и остановил лошадей. Лакей остановил коня у окошка фаэтона и быстро заговорил:

— Ваша светлость, дворецкий послал меня вслед за вами. Мне велено остановить вас.

— С какой же стати? — спросил герцог недовольно.

— Я сейчас все объясню, месье герцог. Сразу после вашего отъезда в дом пришли две монахини и спросили мадемуазель.

— Монахини? — озадаченно повторил герцог, но дал лакею продолжить.

— Дворецкий проводил их в гостиную. Они показались ему очень подозрительными. От обеих монашек сильно несло бренди.

Герцог изменился в лице.

— Поворачивай обратно! — приказал он кучеру. — Гони во весь опор!

Повелительный тон герцога заставил кучера поторопиться. Он со всей силой стегнул лошадей, и скоро они уже подъезжали к дому.

Дарлингтон успел заметить, что немного поодаль, у дороги, стояли трое мужчин весьма неприятной наружности. Они пристально смотрели ему вслед, но не отходили от своей маленькой закрытой коляски.

Герцог вспомнил, что рассказывала ему настоятельница. По ее словам, точно такая же коляска стояла у часовни, куда ученицы приходили на воскресную службу.

Кучер остановил лошадей у парадного входа, и герцог поспешно спрыгнул на землю.

Дворецкий уже ждал его. Он был взволнован и не знал, правильно ли он поступил и стоило ли тревожить герцога без определенной причины.

— Я счел нужным оповестить вас, ваша светлость, — сказал он тихо.

— Спасибо. Вы поступили очень правильно, — похвалил Дарлингтон.

С этими словами он решительно направился в дом, потом остановился и спросил:

— Мадемуазель в гостиной?

— Да, ваша светлость.

— Хорошо. Я войду через черный вход, — сказал Дарлингтон. — Зайдите, если я позову вас. А пока ждите здесь.

Дворецкий кивнул и поспешил занять место в передней.