— Тетушка! Я так рад! — Марк обнял леди Гонорию.

— Полагаю, я должен просить согласия у главы дома, то есть у вас, — заметил преподобный джентльмен.

— Вы его получили, — тут же ответил Марк. — Я никогда не посмел бы отказать в чем-нибудь моей тетушке. Я слишком боюсь ее.

— Глупости, нелепый мальчишка, — сказала леди Гонория, слегка похлопав Марка веером по руке в знак порицания.

Ее сиятельство с женихом продолжили путь, чтобы вместе полюбоваться звездами.

Ровена подумала, как странно слышать, что Марка называют мальчишкой. В конце концов, ему тридцать лет, он солидный и серьезный мужчина. Впрочем, ей казалось, что в последнее время его серьезность сделалась менее заметной. Марк чаще смеялся, и его мысли пришли в чудесную гармонию с ее собственными.

Если задуматься, одиннадцатилетний разрыв в возрасте — не так уж и много…

Ровена встретила взгляд герцога. Он по-прежнему наблюдал за ней с удивительной полуулыбкой на губах, и девушка вдруг поняла, что не может отвести от них глаз. Она никогда по-настоящему не замечала его рта. Или, быть может, всегда замечала. Каким крупным и подвижным он был, каким красивым!

Ровена попыталась представить, что она почувствует, если этот рот прижмется к ее губам. Она почему-то знала, что это будет нежное, ласковое касание. Сначала. Но потом, ощутив ее податливость, Марк примется целовать ее с большим жаром, а после этого…

— Уже поздно, мне пора в постель, — торопливо сказала Ровена. Все ее тело горело от стыда, и можно было лишь благодарить темноту за то, что Марк этого не видит.

— Да, поздно, — согласился герцог. — Нам пора в… то есть… пришло время для сна… завтра посмотрим Марсель… спокойной ночи, спокойной ночи.

Герцог казался совершенно растерянным и в следующую секунду поспешил прочь, даже не проводив Ровену до каюты, как того требовала вежливость и как он обычно поступал.

Они покинули побережье Франции и начали пересекать Средиземное море, направляясь к Калимару, маленькой стране на северном берегу Африки, которой правил султан.

— Мне говорили, что султан Калимара очень и очень странная личность, и я давно хочу с ним познакомиться, — объяснил Марк.

— Почему? — спросила Ровена.

— Потому что мне нравятся люди, которые выходят за рамки общепринятых норм, — сказал Марк, а потом подмигнул Ровене и добавил: — Вот почему мне так нравитесь вы.

— Да, вы-то уж точно всегда находили меня непредсказуемой, — со смешком ответила Ровена. — Расскажите мне подробнее о султане.

— Редко кому удается увидеть его. Говорят, у него потрясающий дворец, полный золота и драгоценных камней.

— Мы сможем туда попасть? — спросила Ровена,

— Надеюсь, но меня ему не представляли. Я рассчитываю, что, в крайнем случае, на него произведет впечатление яхта.

— Тогда вывесим флаги и будем надеяться на лучшее. Как бы мне хотелось посмотреть убранство султанского дворца! Я всегда буду об этом помнить и, возможно, опишу в своей книге.

Марк недоуменно посмотрел на Ровену.

— Вы пишете книгу? — спросил он.

— Да, я решила, что лучший способ уйти от папиных планов — посвятить жизнь литературе. Я даже подумываю о том, чтобы носить очки.

— Они вам нужны?

— Нет, но в них у меня будет строгий и заурядный вид.

— Ничто не заставит вас выглядеть заурядной, — отрывисто сказал Марк.

— Правильные очки заставят. Я выберу самые что ни на есть страшные и стяну волосы на затылке, как вы однажды видели. Глядя на меня, люди будут говорить: «Боже правый, такой безобразной может быть только гениальная женщина». Тогда мою книгу раскупят и я прославлюсь.

Марк громко расхохотался.

— Вы просто невероятны, — сказал он. — Но вам придется оставить мечты о славе литературного гения. Даже очки не помогут вам выглядеть некрасивой.

— И все-таки я делаю заметки обо всем волнующем и необычном в нашем плавании. Поэтому, пожалуйста, ну пожалуйста, попытайтесь провести нас в султанский дворец.

— Разумеется, я попытаюсь, — ответил Марк. — Но обещаний не даю.

Им понадобилось два дня, чтобы достичь Калимара. Оказавшись на месте, Марк немедленно послал во дворец записку, прося султана о чести познакомиться с ним и говоря, что его друг принц Уэльский часто рассказывал о великолепном дворце Его Величества. Ответ пришел на следующий день. Его Величество Владыка солнца и луны будет рад принять их. Ровена запрыгала от радости.

— Ах, какой вы молодец! — воскликнула она. — Я читала о султанах и необычайной жизни, которую они ведут. Это сказка наяву!

— Вы можете разочароваться, — предупредил ее Марк. — Последний султан, которого я посещал на другом конце света, оказался весьма неприятным человеком. Он часто чесался, разговаривая со мной, и предложил такой ужасный напиток, что мне пришлось якобы случайно опрокинуть стакан, поскольку его содержимое невозможно было пить.

— Будем надеяться, что здешний султан другой, — сказала девушка.

— Но я все же советую вам пить очень мало, а есть и того меньше, — предостерег Марк, — как бы вас ни мучили голод и жажда.

В положенное время за ними приехал экипаж, принадлежащий Его Величеству султану. Он был дорогим, искусной работы, и герцог прочел по лицу Ровены, что ее ожидания полностью оправдываются. Но, когда девушка принялась искать что-то в сумке, Марк торопливо шепнул:

— Не пытайтесь делать записи. Это воспримут как оскорбление.

Дорога была короткой. Очень скоро показался дворец: величественное здание с башенками, напоминавшими, что когда-то это была крепость, из которой в прошлые века султаны совершали набеги на врагов.

Гостей впустили через огромные бронзовые ворота, каждую створку которых открывало по пять человек, и они сразу же очутились в саду. Такого удивительного места Ровена еще не видела.

К ним навстречу вышел человек, одетый по-восточному. У него было вкрадчивое выражение лица и еще более вкрадчивые манеры. Он низко поклонился герцогу, не обратив никакого внимания на Ровену.

— Меня зовут Али. Достопочтенный сударь, Его великолепие велел мне препроводить вас пред его светлые очи.

— Благодарю вас, — ответил Марк.

— Мне велено передать, что Его Величество очень рад принимать у себя друга принца Уэльского, а также выразить надежду, что ваше путешествие было приятным.

— Весьма приятным, спасибо.

— Благороднейший сударь, Его Величество преисполнится радости, услышав об этом. Прошу, следуйте за мной.

Али пошел вперед, по-прежнему не замечая присутствия Ровены.

— Как невежливо, — пробормотала она.

— Боюсь, что в этой стране женщин ни во что не ставят, — шепотом ответил герцог.

Вскоре Ровена позабыла о досаде, дивясь тому, что представало ее взору. Повсюду были арки, усыпанные драгоценными камнями, а за ними виднелись пруды. В прудах били золотые фонтаны, отлитые в виде фруктов и животных с драгоценными камнями вместо глаз.

Казалось, все здание стоит на арках, настолько изящных, что было удивительно, как они выдерживают такой огромный вес. На каждом шагу Ровена встречала мозаику, украшенную ляпис-лазурью[5], которая играла на солнце, и оттого казалось, будто все вокруг излучает свет.

— Ах, пожалуйста, подождите, я так хочу посмотреть на…

Но Али пришел в ужас.

— Заставлять Его Сиятельство ждать — тягчайшее преступление, — отрывисто сказал он. — Будьте добры немедленно поторопиться.

Али зашагал вперед. Только сейчас он впервые, казалось, заметил присутствие девушки.

Потом они очутились во дворце и пошли по гладко вымощенному полу между стен с мозаикой, украшенной, кроме прочего, золотом и драгоценными камнями. Все это должно было стоить баснословных денег, и Ровене казалось, будто она в сказке.

Наконец их привели в огромную комнату, пол которой был выложен темно-красной плиткой.

— Изумительно, — заметил Марк. — Особенно плитка.

— Превосходно, сударь, вы очень наблюдательны, — сказал ему Али. — Славные предки нашего правителя специально выбрали этот цвет, потому что в этой комнате они обезглавливали своих врагов. — Заметив озадаченные взгляды гостей, он добавил: — На красной плитке не видно крови.