По случаю праздника герцогиня надела на себя все фамильные драгоценности и, по мнению Зенки, стала напоминать рождественскую елку. В поджатых губах и колючем взгляде сквозило явное недоброжелательство: Кэтлин была, как всегда, недовольна своей воспитанницей.

– Я полагаю, – ядовито заметила она, – ты не собираешься ехать домой вместе с нами?

– Нет, – ответила Зенка. – Я приеду к вам завтра.

– Конечно, – протянула герцогиня. – Ты же у нас очень важная персона. – Сказав очередную гадость, герцогиня отвернулась, не дожидаясь реакции Зенки.

Прощаясь, герцог слегка приобнял свою воспитанницу.

– Зенка, ты стала очень красивой, – шепнул он. – Принц Уэльский обратил на тебя внимание и поздравил меня с тем, что моя крестница превратилась в красавицу.

– Спасибо, крестный, – поблагодарила его Зенка. – Я очень рада, что у меня такой замечательный опекун.

Весь следующий день в Гайд-парке Зенка старалась не попадать в поле зрения Вильгемины. Ей было немного неудобно перед кузиной, но, с другой стороны, Зенка считала, что накануне получила вполне приличную порцию нытья и имеет полное право отдохнуть от противной родственницы.

Как-то раз ей пришлось целый месяц гостить в Пруссенбурге, и Зенка от тоски стала считать дни до своего отъезда, так ей надоели Вильгемина и ее братья и сестры, все как один мелочные и нудные по характеру.

Больше в Пруссенбург Зенку не приглашали, и она подозревала, что причиной такой немилости стали особые знаки внимания, которые ей оказывал старший брат Вильгемины.

К сожалению, принц Ладислав был небогатым человеком, и в наследство от него Зенке досталась только красота и совсем немного денег. А приданое потенциальных невест ценилось значительно больше, чем хорошенькая головка, способная вскружить голову любому мужчине.

Зенка прекрасно знала, что в списке невест, имеющемся у каждой европейской венценосной мамаши, она занимает одно из последних мест, но не особенно огорчалась по этому поводу.

К вечеру Зенка наконец добралась до дома своего опекуна. И не успела она переступить порог особняка герцога, как ее охватило неясное предчувствие. Она знала за собой способность предугадывать события – в Шотландии ее даже называли ясновидящей, – но сейчас Зенка не понимала, что могло вызвать в ней тревогу и опасения.

Хотя день выдался жаркий, она поежилась от холода, чувствуя, как ее все больше охватывает страх и возникает желание убежать прочь. Решив не обращать на это внимания, Зенка твердым шагом пересекла полутемный и довольно угрюмый холл и по широкой лестнице стала подниматься в гостиную.

«Я, должно быть, устала», – наконец решила Зенка, сняла соломенную шляпку, расправила складки на шелковом платье и вошла в комнату.

Герцог стоял спиной к незажженному камину, и Зенке показалось, что ему, как и ей, было не по себе.

Она заставила себя улыбнуться и подошла к нему.

– Крестный, я вернулась.

– Очень рад тебя видеть, Зенка. – Он поцеловал ее в щеку.

Повернувшись к герцогине, которая сидела на диванчике у камина, Зенка присела в глубоком реверансе.

Герцогиня Стирлингская была занята вышиванием. Не подняв глаз на падчерицу, с сосредоточенным выражением лица, плотно сжатыми губами, она методично делала стежок за стежком.

– Надеюсь, тебе доставило удовольствие побывать в обществе именитых родственников. – Тон, каким герцогиня Кэтлин произнесла эти слова, не оставлял ни малейшего сомнения, что ее порадовали бы совсем иные впечатления.

– Конечно, – вежливо ответила Зенка. – Я очень рада, что побывала на таком празднике, и я его никогда не забуду. Все, кто был в Гайд-парке, любовались королевой, хотя ей, наверное, три дня торжеств дались нелегко.

– Наша королева – железная женщина, – усмехнулась герцогиня и бросила повелительный взгляд на мужа.

Собираясь с духом, тот откашлялся и сказал:

– Присядь, Зенка. Я должен тебе кое-что сказать.

У Зенки сжалось сердце: значит, предчувствие ее не обмануло. Но что же могло произойти? Чувствуя, что руки ее покрылись мурашками, Зенка присела на диванчик напротив герцогини и положила шляпку рядом с собой.

– В чем дело, крестный?

– В субботу утром у меня состоялся разговор с королевой, – начал герцог издалека.

Зенка не сводила глаз с его лица, но опекун отвел взгляд в сторону. Было ясно, что заготовленная речь давалась ему с трудом.

– Разговор был коротким, – продолжил герцог. – Ее Величество была очень занята. Она только что приехала из Виндзора, и ей нужно было отдохнуть, осмотреть цветочные композиции и подготовиться к торжественному обеду…

– На который нас забыли пригласить, – вставила герцогиня.

– Милая, но мы же не члены королевской семьи, – мягко заметил герцог.

– Естественно, мы же – не Зенка! – сверкнула глазами Кэтлин.

– Так почему же королева хотела тебя видеть, крестный? – попыталась направить разговор в прежнее русло Зенка.

Ей стало жаль герцога. Он не любил, когда его прерывали: из-за того, что он не отличался большой сообразительностью, герцогине всегда удавалось сбить его с толку.

– Сейчас расскажу, – крестный с благодарностью посмотрел на свою воспитанницу. – Тебе исполнилось восемнадцать лет, и королева решила выдать тебя замуж.

Вот этого Зенка никак не ожидала. Ее глаза широко раскрылись от удивления, и на мгновение она даже утратила дар речи.

– Но почему королева должна устраивать мою судьбу? По-моему, в этом нет никакой необходимости, – наконец вымолвила она.

– Ты забыла, – мягко сказал герцог, – что королева очень любила твою мать. Она никогда не забудет ни ее, ни твоего отца. Она была глубоко потрясена их гибелью.

– Я тоже никогда их не забуду, – глухо проговорила Зенка. – Но я не желаю, чтобы королева искала мне жениха, и, кроме того, в данный момент я не собираюсь выходить замуж.

– Моя дорогая, Ее Величество оказывает тебе честь, проявляя такую заботу.

– Знаю, – быстро сказала Зенка. – Но я хочу сама устраивать свою судьбу, я не хочу уподобляться другим принцессам.

Она сделала паузу, но, видя, что герцог молчит, продолжила:

– Удивительно, но именно сегодня я размышляла на эту тему и думала, как ужасно девушке оказаться в незнакомой стране и быть связанной жизнью с чужим человеком только потому, что королева решила, что такой брак будет способствовать равновесию сил в мире.

Герцог смущенно переступил с ноги на ногу.

– Ведь именно это тебе и сказала королева, не так ли, крестный? – неожиданно обратилась к нему Зенка.

– Да, примерно это, – пришлось сознаться герцогу.

– Тогда можешь передать от меня королеве, – воскликнула Зенка, – что я не позволю относиться к себе как к винтику в колеснице Британской империи!

Она взволнованно прошлась по комнате и, остановившись, сказала:

– Ведь мы всегда осуждали королеву за то, что она распоряжается судьбами других людей, подыскивая женихов своим дочерям и невест сыновьям. Но я не собираюсь плясать под ее дудку! Со мной этот номер не пройдет! Так и передай Ее Величеству!

– Милое дитя, все не так просто, как ты думаешь, – тяжело вздохнул герцог.

– К чему тратить время на бесполезные споры? – игнорируя Зенку, повелевающе сказала мужу герцогиня. – Ты прекрасно знаешь, что она должна выполнить волю королевы. Она несовершеннолетняя, а ты ее опекун. Расскажи ей все как есть и скажи, наконец, что ты принял предложение короля.

– Какого короля? – изумленно спросила девушка.

Герцог молчал. Не дождавшись ответа, Зенка повторила:

– Крестный, я требую ответа! Скажи мне, чье предложение ты принял?

Видя, что муж совсем утратил дар речи, в разговор вновь вмешалась герцогиня.

– Речь идет о каранийском короле Миклоше, – заявила она. – Милая моя, ты не понимаешь, как тебе повезло. Быстрее беги в часовню и благодари Бога, что станешь королевой.

Чувствовалось, что Кэтлин переполняет зависть, но сейчас Зенке было не до нее. Она с негодованием обернулась к герцогу.