— Откуда же я знаю? А ну-ка скажи, тебе сегодня задали уроки? — Малыш ходил в детский садик и, конечно, никогда не получал домашних заданий. Но ему нравилось, что отец задает ему те же взрослые вопросы, что и Флетчеру.

— Не-а.

— Дела все сделал? — Он отвел взгляд от лица Дори и очень выразительно посмотрел на сынишку.

— Я хотел только показать еще Дори свинку Эмили, — ответил тот и добавил, повернувшись к ней: — У нее тоже будут детки, но только не сейчас, попозже. Можешь даже не смотреть. Придешь потом и увидишь.

— Спасибо. Буду очень ждать. — И надо не забыть спросить у матери, есть ли в том магазинчике сковороды в форме свиньи, чтобы заранее подготовиться к дню рождения поросят.

— Покажешь Дори свинку попозже. Делу время, помнишь?

— Да, папуля. — И он поскакал по шуршащему сену к выходу из сарая, и потом вдруг остановился, вспомнив что-то важное: — Да, Дори будет с нами ужинать.

— Об этом я уже слышал, — ответил Гил, возвращаясь взглядом к Дори.

Когда он тихонько вошел в сарай, то заметил, как она смотрела на Бакстера. Она сидела на сене и весело смеялась. Бет точно так же смотрела на Флетчера до того, как заболела. Он никогда не видел такого взгляда на лице своей второй жены и начал уж было думать, что это одно из чудесных качеств, которыми была наделена только Бет. Но вот тебе пожалуйста, то же самое выражение на лице Дори. Глубочайшее выражение бесконечной нежности и удовольствия.

— Привет, — сказала она, поднимаясь на ноги. Дверь сарая захлопнулась за Бакстером.

— Привет.

Она ожидала увидеть на его лице хотя бы улыбку или какой-то другой признак радости, что она пришла, но Гил просто продолжал смотреть на нее, взгляд его бродил вверх и вниз по всему ее телу, как будто раздевая, срывая всю одежду, а потом возвращался к лицу и разглядывал все черточки еще внимательнее, заглядывал еще глубже, в самую середину сердца. Она не выдержала и резко проговорила:

— Я пришла посмотреть на теленка.

Совсем не убедительно.

Он кивнул, и губы его медленно сложились в улыбку, а в глазах запрыгали искорки понимания. Он-то знал, зачем она пришла.

— А потом Мэтью уговорил меня остаться на ужин, — самолюбиво добавила она. — Ему ведь невозможно отказать, сам знаешь.

Он снова кивнул. Улыбка на его лице становилась все шире и шире.

— Он так напоминает мне мою матушку.

Еще одно понимающее движение головой, и Гил взял ее за руку.

— Пойдем со мной, составишь мне компанию. Мне еще надо кое-что доделать.

От одного выражения его лица все тело Дори, с головы до пяток, покрылось колючей гусиной кожей. Если бы все зависело от него, он вполне мог бы взять ее прямо здесь, в сене, напротив коровы с теленком. Но, слава Богу, где-то в мозгу этого человека вместе с другими законами жизни был запечатлен черным по белому основной закон всего семейства — Сначала Сделать Дела.

Гил открыл дверь сарая, придержал ее и вывел Дори во двор. Они пересекли дорожку и направились к большому строению, не такому высокому, как сарай, но почти в два раза шире и длиннее. Огромная металлическая дверь была полуоткрыта, и, подойдя к ней, он наконец-то отпустил руку Дори и провел ее внутрь.

— Что это такое? — спросила она, медленно привыкая к темноте.

— Трактор.

— Нет, я и сама вижу, что это трактор. Что это за здание? — Она прищурилась, чтобы получше разглядеть неопределенной формы предметы.

— Машинное отделение. Здесь у нас хранятся сеялки, плуги, машины для стрижки газонов, автокары, культиватор, запчасти ко всей этой технике. — Он огляделся. — Комбайн сюда, конечно не влезет, но все остальное хорошо входит.

Это правда. Все здание было просто забито разной техникой. Многие вещи стояли поверх чего-то еще, чтобы занимать поменьше места. Некоторые части явно нужно было присоединить к другим машинам, чтобы ими пользоваться. Не у всех были моторы. Инструменты, лестницы, баки, канистры — в углу стояла даже раковина, наполовину забитая грязью и пылью.

— И что мы тут будем делать? — спросила она, оглядываясь вокруг и потирая руки, как будто на самом деле собиралась помочь разобраться во всех этих машинах. Дома она просто ненавидела кухонную раковину, но здесь горела желанием попробовать себя в чем-то еще. — С чего начнем?

— А вот прямо с этого, — сказал он, обнимая ее и прижимая к себе. Улыбаясь, он пробежал языком по тонкому алому шраму на ее щеке. Взгляд его проникал прямо в сердце и сам находил там ответы на своп вопросы. — Я очень ждал и надеялся, что ты придешь сегодня посмотреть теленка.

Она мягко и почти неслышно рассмеялась. Губы его оказались совсем близко и прикоснулись к ее губам. Язык беспрепятственно проник между ними и начал осваиваться там, внутри, играя и поддразнивая. Руки его быстро пробежали по спине до самого затылка и потом на некоторое время обосновались в кармашках ее джинсов, прижимая ее тело все крепче и крепче к себе. Потом руки вновь отправились путешествовать по нему, как будто он хотел прикоснуться абсолютно ко всему одновременно.

Она крепко обнимала его, плотно прижимаясь грудью к его груди, и это, казалось, снимало возбужденное напряжение. Она играла прядками его волос на затылке, гонялась за языком, а когда он прижал ее еще крепче и поцелуй стал более настойчивым, требовательным и глубоким, она вдруг ослабела и обмякла в его объятиях. Ей просто не хватало воздуха, она задыхалась от такого накала страсти в каждом его движении.

— Мм, вкусно. — Это глубокое выражение удовольствия восхитило ее. Ничего более приятного он не мог сказать. Гил поднял голову и вновь стал разглядывать ее лицо, держа его в ладонях. Он удивленно и одобрительно покачал головой, счастливо улыбнулся и опустил руки, тяжело и обреченно вздохнув. — Масло.

— Что?

— Нужно поменять масло в тракторе, — ответил он, отходя от нее. — Здесь совсем нет света, а то бы я… Ладно, это я сделаю попозже, вечером, после…

Он еще раз посмотрел на нее, прежде чем собраться с мыслями. Кашлянул и отвел глаза. Он точно знал, что означают эти ощущения, но не был готов и не ожидал такого. Безусловно, он просто хотел ее, и ничего другого за этим не стояло. Просто хотел. Но ему совсем не хотелось, чтобы эмоции так играли на струнах его сердца. Не хотелось, чтобы это желание, дикое, необузданное желание привело к страсти, которая высушит его душу и опять переломает всю его жизнь. Он не хотел поддаваться этой страсти и всерьез верить, что знает эту женщину — знает, о чем она думает и что хочет от него.

— Значит, начинается подготовка к чему-то новому, — сказала Дори, чувствуя, что нужно нарушить это внезапно наступившее и весьма неловкое молчание. — Я думала, что пшеница уже посажена.

— Она действительно уже посажена, — ответил Гил, выбирая нужные инструменты. Он осмотрелся и залез под трактор. — На той неделе приедут двое ребят. Они будут здесь работать. Нужно посеять кукурузу, а потом чечевицу. На силос.

— На что?

— Силос. Это корм. Для коров.

Дори скрестила ноги и прислонилась к какой-то большой дверце, а Гил начал рассказывать о своей ферме.

Даже такой сугубо городской человек, как Дори, понимал, что фермерство заключается не только в том, чтобы разбросать удобрения на полях, а потом сидеть и ждать результатов. Но то, что рассказывал Гил, больше напоминало работу на торговом этаже биржи, а вовсе не вековую практику выращивания разных продуктов питания. Здесь нужно было обладать тонким сочетанием знаний, иметь необходимое время и чуточку удачи.

Гил, например, рассказал ей, как чередует посевы на полях, оставляя половину земли под пар. Целый год они половину земли не обрабатывают, чтобы восстановить естественную влажность и нужный минеральный состав почвы, а потом, только следующей осенью, на этих полях снова засевают пшеницу, а другая половина отдыхает и восстанавливается.

Твердые озимые сорта пшеницы сажают обычно в середине сентября, а то и в октябре, в зависимости от погоды. Иногда даже в конце ноября. В идеале пшеницу нужно посеять достаточно рано, чтобы до начала зимы она дала ростки. Тогда снег покроет посевы и убережет ростки от зимних перепадов температуры и заморозков, и они будут спокойно спать до самой весны. Если все будет нормально, к концу марта или началу апреля пшеница начнет снова прорастать, а где-то к середине мая на колосьях появятся молодые зерна. И вот тогда надо обязательно ухаживать за посевами — оберегать от заболеваний, опылять от вредных насекомых, укрывать при сильном ветре, граде, проливном дожде — да много бывает непредсказуемого в природе. И вот в первые две недели июля можно уже собирать урожай.