Он медленно стягивал с нее рубашку, и его рука касалась полных бедер, изгиба талии, округлостей грудей. И при этом он, не переставая, целовал открывавшиеся его взору прелести.

Клэр не проявила подобной неторопливости, стягивая с него тунику. Она сунула руки под подол туники, и в одно мгновение сдернула ее с Бернарда, когда же она взялась за завязки штанов, он завладел ее руками.

— Пока не время, — сказал он.

Она смутилась от своей наивности.

— Если ты хочешь достичь удовольствия, я должен проявить сдержанность, — объяснил он.

Она улыбнулась.

— Ты позволишь мне их снять, когда скажешь, что настало время для твоего наслаждения?

Это прозвучало не как просьба, а как приказ. Он с радостью подчинится, но позже.

Не отпуская от себя Клэр, Бернард уложил ее на постель. Ему надо узнать, где на ее теле самые чувствительные места, и одновременно он смаковал каждый поцелуй, каждое ласковое прикосновение ее неуверенных пальцев. Она оказалась способной ученицей, и его страсть разгоралась все сильнее, так что он едва сдерживался.

Клэр нравилось, как он страстно стонет, когда гладит рукой по его гладкой крепкой груди. А когда она щекотала ногтем ему руку, то твердые мышцы подергивались. Стоило ей поводить пальцем по плоскому животу, как он вздрагивал.

Но каждый раз, когда ее руки приближались к завязкам на штанах, он отодвигался.

Трудно было поверить, что этот огромный мужчина обладал силой медведя и нежностью ягненка. Длинные пальцы, умеющие надежно сжимать саблю, играючи касались ее кожи, словно он проводил по струнам арфы.

Он, несомненно, все это проделывал не раз, и теперь Клэр извлекала пользу из его опытности. Его руки точно знали, где коснуться, где надо погладить.

Он сводил ее с ума. Она и не подозревала, что у нее на теле существует столько «вкусных» мест. Клэр снова потянула завязки на его штанах. На этот раз он не отшатнулся. Значит, пора.

— Поднимись, — прошептала она, и они оба встали на колени.

У Клэр тряслись руки, когда она развязывала узел у него на поясе. Наконец ей это удалось, и она спустила вниз штаны.

— Изумительно, — вымолвила она, не сводя глаз с той части его тела, которая, как она надеялась, должна поместиться у нее внутри.

— Ты считаешь это изумительным? — потрясенно выговорил он.

— Конечно.

— Осторожней, Клэр, — сквозь зубы прошипел он.

— Тебе больно?

— Это приятная боль.

Ага, значит, похоже на то, что ощущает она.

Он мгновенно скинул с себя сапоги и штаны, снял с нее туфли и чулки, затем опустил ее на тюфяк.

Она таяла от его нежности, в которой сочетались сила воина и обходительность рыцаря. Это действовало неотразимо и возбуждающе.

Клэр старалась отдать ему всю свою ласку. Когда он навис над ней с горящими от страсти глазами, она без малейшей растерянности развела бедра, чтобы соединиться с ним.

Как это было хорошо! Бернард со всей осторожностью, на которую только был способен, погрузился в бархатистое прибежище. Никогда в жизни он не тратил столько времени, чтобы овладеть женщиной. Только ради той, что лежит сейчас под ним и с радостью принимает его в свое девственное ложе, он был способен проявить такое терпение. Только ради Клэр.

Он проникал все глубже и глубже, наблюдая, как она закрыла глаза и приоткрыла губы, принимая его. Он застыл, наткнувшись на перемычку, о существовании которой всегда знал, но сейчас даже и не подумал.

Он должен оставить Клэр девственной. У него найдутся другие способы довести ее до состояния блаженства и разрядиться самому. Но за него решила Клэр. Она выгнула спину и сделала движение вперед бедрами. У нее перехватило дыхание, и она… улыбнулась.

Его дальнейшее проникновение было медленным, основательным и глубоким. Он вонзился в нее сильнее. Она вся напряглась и была на грани экстаза.

— Бернард! — выкрикнула она.

И тогда он полностью овладел ею.

Наслаждение зыбью перекатывалось у нее в чреве, сливаясь с биением его члена. Такого чуда в соитии он достиг только с Клер!

Ее сердце стучало прямо ему в грудь. Бернард терся лицом о ее шею и млел от нежных прикосновений пальцев Клэр к его волосам. Он покорился леди-распутнице, но отталкивать ее от себя не собирался. Он хотел скатиться с нее, чтобы ей было легче дышать, но она его не отпустила.

— А мы сможем опять это сделать?

К собственному изумлению, чресла у него, словно по приказу, мгновенно напряглись.

— Ты ненасытная девушка, — заметил он, готовый повторить все снова.

— И ты тоже, — ответила она.

На этот раз он овладел ею быстрее и жестче — вожделение преобладало над любовью. Ее бедра двигались в ритме его все усиливающихся толчков.

Она выкрикивала его имя, а он ощущал себя победителем и упивался этим. Женщина, просящая повторения соития и полностью подчинившаяся ему, уже не казалась распутной. В этот момент Бернард понял, что прекрасней и… сладострастней женщины, чем Клэр, ему не найти некогда.

С ней он может делиться самыми мрачными воспоминаниями, а затем получить ни с чем не сравнимое удовольствие.

Она должна стать его женой. Он попросил не ту награду, которую следовало. Брак с Клэр — вот что он должен был требовать.

— Мне нужно встать, — сказала Клэр, но продолжала неподвижно лежать.

— Лежи, — ответил он и, отодвинувшись от нее, поднялся на ноги.

Обнаженный Бернард был великолепен.

— Но я хочу есть, — заявила Клэр — у нее бурчало в животе от голода.

— Неужели не насытилась? — шутливо спросил он. В его глазах она прочитала приглашение продолжить любовную игру.

— Мне нужна другая пища.

Он засмеялся.

— Понял — я слышу «музыку» у тебя в животе.

Клэр откинула с глаз волосы, но не прикрылась одеялом. А Бернард смотрел на нее, и — прости, Господи, ей тщеславие — она была в восторге от восхищения, написанного на его лице.

Теперь они любовники. А чтобы быть в силах выдерживать его натиск, нужно подкрепиться.

— Кажется, остался пирог с мясом, — сказала она.

Бернард повернулся к ней спиной, и она имела удовольствие разглядеть его сзади. Какие у него потрясающие ягодицы! Мышцы словно вылеплены и крепкие как железо — это она успела почувствовать ладонями, когда он напрягался, вонзаясь в нее. Все мускулы на его теле играли, пока он двигался по комнате.

Бернард — хозяин Факстона. Даже голый он ходил по дому с уверенностью собственника. Если бы ее отец не проявил к его отцу такую жестокость… Но она тут же выбросила из головы эти мысли.

Бернард казался спокойным. Может, хоть какое-то время им удастся избежать волнений.

Он вернулся с мясным пирогом, оловянной кружкой и откупоренной бутылкой вина. Клэр с удивлением посмотрела на бутылку.

— Откуда это?

— Из Франции, — как ни в чем не бывало, ответил он.

— Ее не было в твоем мешке. Иначе я заметила бы.

— Я купил ее в Дерли. Думал приберечь для особого случая. Вот он и представился.

Он протянул ей вино и кружку и сел рядом с ней на тюфяк, скрестив ноги.

— Что за случай?

Он легонько чмокнул ее.

— Ты.

— Ой.

Польщенная Клэр налила себе вина и поставила бутылку с кружкой около его колена. Он разломил пирог на две части и отдал ей большую. Аппетитный на вид пирог вкусно пах, но Бернард едва притронулся к своему куску.

— Неужели ты не голоден? — не могла поверить Клэр.

— Не очень.

— Ты не заболел? Может быть, ты от меня заразился?

— Да нет. Просто не хочется есть.

Скорее всего, он был расстроен. Клэр боялась думать о его прошлом и уже ее жалела о том, что попросила его все ей рассказать. Но, с другой стороны, ей необходимо знать, какую роль сыграл ее отец в смерти родителей Бернарда.

Неужели возможность лишиться Факстона довела отца до крайности? Обычно, чтобы примерно наказать кого-нибудь, он использовал дыбу и плеть. Но нанять убийцу из-за потери рыцарской подати и двадцати бочек с рыбой?..