И согласно наклонил голову заезжий грек Михаил, отложивший в сторону меч.

Отодвинув в сторону чертеж подвалов, Рогволд почесал макушку и, отхлебнув пива из кружки, продолжил свой спор с Винтом и Уруком. Инга не принимала участия в затянувшемся споре, молча сидя у края стола. Почти все было решено, они намеревались проникнуть в подземелья через старое кладбище на юго-востоке Ашура. Правда, кладбищем это назвать было нельзя, хотя на земле лежали могильные камни. Огромная, круглая, как чаша, равнина, окруженная кольцом вполне обычных склепов. Другое дело, что под ней скрывался древний комплекс мавзолеев. Эти мавзолеи все вместе представляли собой огромную пяти—, а в некоторых местах и семиэтажную усыпальницу, построенную в незапамятные времена как наземное здание, некогда гордо возвышающееся над городом.

Эта усыпальница предназначалась для древних правителей города Ашура и наиболее знатных горожан и вельмож, гордых честью и после смерти быть рядом q теми, кому они служили при жизни. Двести лет строился мавзолейный комплекс, и со всех концов земли приезжали люди, желая подивиться его великолепию. Лучшие мастера резали по камню и драгоценным сортам дерева, создавали прекрасные мозаики, придумывали хитроумный способ навсегда обеспечить водой фонтаны несказанной красоты.

Века летели подобно мигу, здание заносилось песком, засыпалось пылью. Казалось, сама земля зовет к себе похороненных, затягивая могилы в свое нутро. И ныне сохранились только память о некогда прекрасном здании да пыльная лужайка, заросшая блеклой травой.

Многие жители Ашура слышали об этом чуде, построенном древними мастерами. Но только слышали, считая, что гробница разрушена в незапамятные времена неведомыми завоевателями, которые потом нагрузили сорок караванов награбленными там сокровищами. И не поверили бы городские болтуны и сплетники, узнав о том, что гробницы целы, что никто их не грабил, а просто мать-земля забрала свое себе.

В пяти кварталах от исполинского кладбища стоит здание ордена Некромантов, стоит уже восемь веков, служа некромантам верой и правдой. Стоит на фундаменте древних подземелий, принадлежащих до того ордену Семи Молний. Разное говорят о магах, умерших восемь веков назад и почти тысячелетие живших в Ашуре. Считалось, что последние маги ордена Семи Молний умерли во время чумы, неведомым образом заполнившей город и добравшейся до их неприступных подземелий. Три четверти жителей города умерли во время той эпидемии, умерли вместе со всей семьей правителей, и с тех пор городом правят выборные городского Совета…

Сам спор был о времени выступления в подземелья. Винт и Урук отстаивали поход завтра утром. Винт заявлял, что, мол, ночью на кладбище всякие забулдыги да влюбленные парочки. Попробуй пройти к нужному склепу никем не замеченным. Орк дополнял мысли ведьмака тем, что им всем необходимо выспаться перед дорогой.

— В подземелье не поспишь, а мы уже почти вторые сутки на ногах. Случись с кем драться, так реакция не та. И вообще, — подытожил свою речь Урук, — такого сонного орка, как я, мир еще не видел.

Им возразила Инга: — Дедушку могут убить в любой момент. Чем скорее мы его вызволим, тем быстрее вы отправитесь дальше.

Поначалу Рогволд поддержал Ингу, но потом в голове у него появилась мысль, убедившая всех.

— Почтенные, — обратился к спутникам сын старосты, — мы не поняли главного. Со слов Инги ясно, что Гостомысл никогда не враждовал с некромантами. Но он собирал старинные рукописи и знает тех, кто интересуется ими. Мало того, судя по всему, он нужен некромантам живым, иначе они бы убили его прямо в башне. А Ингу они решили убить по двум простым причинам. Во-первых, чтобы в городе не узнали о пропаже звездочета, видно, она им живой, в отличие от ее деда, не нужна. Ну, а во-вторых, они получают возможность с помощью городской стражи схватить Ратибора, который будет обвинен не в краже книги, огласки самого существования которой они опасаются, а в обычном убийстве. Потом, за взятку, Ратибора передают им, например, по обвинению в краже молитвенного коврика или могильного камня, и готово. Поэтому спим, а завтра на рассвете выходим.

Похоже, речь сына старосты убедила и примирила всех. Спор замер и возник снова, но уже по поводу: стоит ли идти в подземелья Инге. Конец спору положила она сама, заявив, что никто из них четверых, кроме нее, не знает дедушку ни в лицо, ни по голосу, значит, они не смогут его узнать, и точка. Встав из-за стола, Инга поправила волосы и промурлыкала сонным голосом: — Теперь пора баиньки, и только попробуйте меня не разбудить.

На лицах Винта и Рогволда мелькнула растерянность, стало ясно, что именно это они и планировали сделать. Все разошлись по отведенным им комнатам, спать оставалось несколько часов — за окнами «Пяти Углов» стояла глубокая ночь, а выходить было решено на рассвете…

Этой ночью Филин тоже не терял времени зря. В комнате, заставленной книжными полками, сам воздух превратился в марево табачного дыма. Верховный Ведьмак сидел за столом, на котором лежали копии чертежей подземелья некромантов и подробное послание от Винта, присланное почтовым соколом. Чуть поодаль на столе лежал толстый ведьмачий манускрипт с описаниями наиболее известных магических предметов. Он был раскрыт на странице, изображающей во всех подробностях, включая точные размеры, жезл мага Абдуррахмана, заказанный Винту графом Гуго. Филин сидел, откинувшись в кресле, покуривая любимую трубку, прикрыв глаза. Со стороны он казался почти спящим, но мозг Вершигоры работал напряженно, и старый ведьмак, уже долго размышлявший, успел прийти к определенным выводам.

Ему стало ясно, зачем графу понадобился жезл, бесполезный для человека или даже ведьмака и нужный только магам, называй их как угодно: волхвы, друиды или верховные ведьмы. Вариант, что граф выжил из ума и захотел сделать могущественный магический предмет украшением своего собрания диковин, ведьмак отбросил сразу. Как только о том, кто похитил у них жезл, прознают некроманты, жизнь графа Гуго не будет стоить и рубленого динара. И все связи, все богатство графа не сможет ему помочь. Но несмотря на это, Гуго потратил уйму денег и, добыв чертежи подземелий, ухитрился сделать невозможное. Мало того, не верящий никому граф Гуго открыл часть своих планов вору, которого граф видел первый раз в жизни. Граф явно рисковал, поставив этим на карту свою жизнь. Он не мог не понимать, что если некроманты схватят Винта, то под пыткой он заговорит. Нет такого человека, который бы промолчал, а есть плохие палачи. У ордена Некромантов палачи хорошие, и тем не менее граф сознательно пошел на риск.

Значит, жезл нужен графу для обмена с кем-то из магов. А что может потребоваться графу из того, чем владеют маги? Ответ лежит На поверхности: граф не молод, а маги владеют эликсиром долголетия, останавливающим старость и на целый век продлевающим жизнь человека. Только Великие маги обладают этой тайной. И в обмен на жезл, делающий своего хозяина неуязвимым для любой магии, они с радостью дадут графу бутылек, выделяющий его из прочих смертных. За следующие сто лет жизни граф попробует добыть другой артефакт или окажет услугу своим партнерам, за чем последует второй бутылек. Так он сможет и Мерлина пережить. И Винт ему нужен именно для этого — для краж магических предметов. И тут граф не поскупится ни на золото для своего мастера воровских дел, ни на кинжал ему в спину, когда Винт станет ненужным.

Значит, посмотрим, кто может пойти на такую сделку с графом Гуго. Маги Востока отпадают. Они никогда не пойдут на такую сделку с человеком, будь он хоть трижды граф. Для них султаны и эмиры — это пыль на дороге, черви под ногами. Волхвы русов, также владеющие тайной, на сделку с графом не пойдут. Значит, граф будет искать покупателя на Западе. И верховные ведьмы, и друиды обладают тайной эликсира.

Кто? Авалон или Корнуолл?

Сизый дым мягко стелился по хранилищу рукописей и хроник братства Ведьмаков. Казалось, дым из трубки сам нашептывает на ухо верные ответы, наводя на верный след. После долгих раздумий Филин остановился на друидах из Корнуолла. Конечно, у Гуго вражда с ведьмами Авалона, последние сорок лет граф приговорен к смерти и может попробовать откупиться, но Его Светлость не зеленый юнец. Граф скорее умрет, но перед смертью досадит ведьмам как следует. А для мести как нельзя лучше подойдет Мерлин. Последние деяния Верховного Друида навели Филина на эту мысль. Ранее ведьмак был уверен, что тому удалось прибрать к рукам Избранного, который был предназначен «Равному», мечу Странников, теперь у Филина появились подозрения, плавно перерастающие в уверенность, что дело не только в этом.