Соревнования начались в полдень следующего дня на Крейтон-Медоу, почти идеально ровном участке на плантации Уэйнов. Владелец земли использовал его под пастбище, поэтому всю траву подчистую выщипал скот. Это было лучшее место для скачек на многие мили вокруг.

Зрители в каретах и открытых колясках выстроились почти ровными шеренгами по обе стороны трассы. Кучер Дэниэла поставил их экипаж почти у финишной черты, где они могли хорошо видеть победителя.

Мередит, поплотнее укутавшись от холода в плащ, напряженно вглядывалась в стартовую линию на дальнем краю поля, где ходили несколько мужчин, водя под уздцы своих грациозных скакунов. Ей не потребовалось много времени, чтобы выделить среди них Джереми. Он был выше других и шире в плечах. Ненапудренные волосы блестели золотом под яркими солнечными лучами. Он шел по треку, изучая его, как и другие участники соревнований, и вел за собой в поводу Акробата, чтобы тот размялся и согрелся. Достигнув конца трассы, Девлин повернулся в сторону кареты и слегка поклонился Мередит, белозубо сверкнув улыбкой. Уитни порозовела, радуясь, что на ней — широкополая шляпка, закрывающая лицо. Она смотрела, как Джереми вскочил на лошадь, и при этом его мускулы бедер перекатывались и вздувались. Он сбросил камзол и жилет и остался в одной тонкой батистовой рубашке и бриджах, заправленных в мягкие сапоги. Мередит заметила его напряженные мускулы рук и груди, когда Девлин схватился за поводья, пуская Акробата медленным шагом. Скакун являл собой саму Необузданную Силу, и Джереми управлял им твердыми, словно камень, бедрами. Она улыбнулась, нечто похожее на гордость за него согрело ее грудь. Мередит впервые ощутила крошечную толику удовлетворения, напоминающего то чувство, которое описывал Девлин ей во время вечеринки. Что ж, он ее мужчина, и вызывает у нее гордость, даже самодовольство. Любая женщина, увидев Девлина верхом на великолепном скакуне, испытает восторженный трепет от его мужественности — и позавидует Уитни, потому что скоро сей прекрасный всадник станет ее мужем.

Мередит не могла поверить в то, о чем постоянно думала, и попыталась отвлечься мыслями от Джереми. Она кивала друзьям и знакомым, слушая добродушные пари и подшучивания вокруг нее, но сама воздержалась от такого занятия. Дэниэл вышагивал рядом с каретой, нервно щелкая пальцами. Лидия осталась внутри экипажа, защищающего от холодного зимнего ветра. Мередит полагала, что ей лучше бы тоже не выходить из кареты, соблюдая приличия, но ей было довольно тепло под плотной накидкой, и она махнула на все условности рукой. Уитни огляделась и окончательно успокоилась, заметив еще нескольких дам, стоящих рядом со своими экипажами. Она прикрыла глаза ладонью, вглядываясь в длинное поле, где мужчины на лошадях уже выстраивались в линию.

Кожа Акробата блестела на солнце. Рядом стоял Блейы Рэндалл с волосами цвета воронова крыла, как и масть его коня. Серый жеребец Неда Крэддока выглядел меньше двух других лошадей. Сам Нед любил верховую езду и скачки, но редко выигрывал их, не слишком хорошо разбираясь в тонкостях этого дела.

Глаза Уитни пробежали по линии, остановившись поочередно на гордом белом жеребце, принадлежавшем Кеннету Литтлтону и гнедом мерине Пардона Уэйна. Белая считалась единственной лошадью, представлявшей реальную угрозу Блейну и Джереми, но Мередит верила, что Кеннету не сравниться в мастерстве с Девлином. Она знала: Рэндалл — прекрасный наездник, поскольку видела его на прошлогодних скачках. Хотя он и выглядел не так массивно и основательно, как Джереми, изящные пальцы Блейна цепко и твердо держали поводья. Стройность тела сочеталась в нем со стальной крепостью рук и ног.

Наблюдая все эти подробности, Мередит заметила Галена и Алтею, стоявших рядом со своим отцом через несколько экипажей от нее. Кузен обернулся и, увидев ее, натянуто и неохотно кивнул. Уитни вздохнула. Совершенно очевидно, что он разочаровался в ней. А вот Алтея не обращала ни на Мередит, ни на кого бы то ни было ни малейшего внимания. Ее взгляд словно прилип к стартовой линии, а руки сжались в кулачки. Уитни вспомнила необычный интерес своей подруги к скачкам, который особенно проявился во время ее последнего посещения «Четырех дубов». Она сопоставила вопросы и поступки Алтеи — и все внезапно встало на свои места. Мередит улыбнулась. Ну, конечно, как это раньше ей не приходило в голову! Разумеется, у кузины романтический интерес к Блейну Рэндаллу! Тогда, на вечеринке, лицо Алтеи просто светилось от счастья, когда она стояла рядом с этим молодым человеком. Кстати, они не единожды танцевали вместе. Интересно, отвечает ли Рэндалл на чувство Алтеи? Нельзя, конечно, с уверенностью сказать, что это подходящий тип мужчины для застенчивой кузины, но он все-таки отнюдь не интеллектуал, а его основные интересы — плантация и лошади. Правда, Блейн — не кутила, как его брат Перси. А вот удовлетворит ли он Алтею? И станет ли ценить ее неброское очарование в сонме других, более броских, прелестниц? Мередит всем сердцем надеялась на лучший исход этой истории. Если Рэндалл тот, кого желает Алтея, Уитни от всей души хотела, чтобы желание ее подруги осуществилось.

Толпа затихла, и Мередит прикрыла глаза ладонью, стараясь разглядеть дальний край поля. В горле пересохло, в животе похолодело. Она вытащила носовой платок и нервно смяла его в ладонях.

Выровняли линию участников. Эммит Литтлтон, избранный дать старт скачкам, поднял руки над головой и быстро опустил их — лошади рванулись вперед.

Акробат нервничал, и это сказывалось на его беге. Он дергал головой, желая закусить удила и понестись, не обращая внимания на всадника: Трубочист и белый жеребец оказались впереди него, а его твердой рукой сдерживал Девлин.

Джереми старался вести своего скакуна вблизи Трубочиста, но не пытался обогнать его. Белая сразу же обошла всех и возглавляла гонку. Но когда животные приблизились к финишной черте, лошадь Кеннета явно устала и начала замедлять бег. Вот тогда-то Девлин и дал Акробату полную волю, и гнедой резко рванулся вперед. Его морда достигла седла скакуна Рэндалла. Мередит скомкала платочек и, схватившись за декоративный поручень кареты, встала на спицу колеса, чтобы получше все увидеть. Ее сердце стучало так же бешено, как и лошадиные копыта.

Джереми низко склонился над вытянутой шеей Акробата, совершенно слившись с гнедым воедино. Пока Уитни пристально наблюдала за ним, радостное возбуждение нарастало в душе и какое-то необычайное тепло растекалось по всему телу. Напряженная и трепещущая, как натянутая струна, она не замечала никого вокруг. Ее взгляд не отрывался от фигуры Девлина, который понукал жеребца, заставляя его нестись вперед, пока тот не оказался шея в шею с вороным Трубочистом. Мередит не видела изумленного взора Галена, когда тот обернулся и увидел ее, ненадежно возвышающуюся на колесе кареты со светящимся лицом и глазами, прикованными к происходящему на треке.

Джереми ударил Акробата стеком по холке, и гнедой вырвался вперед. Внезапно он оказался на целую голову дальше Трубочиста. Они почти одновременно пронеслись через финишную черту, и Мередит с воплем восторга вскинула руки кверху, отшвырнув в сторону измятый платок. Она спрыгнула на землю, когда всадники натянули поводья, останавливая разгоряченных лошадей, и обняла Дэниэла, который улыбался от уха до уха.

Отчим развернулся к ней.

— Ох, Мередит, девочка моя… Я сделал это! Я знал, что этот ирландский дьявол сможет выиграть!

— Конечно, — колко заметила Уитни. — Ведь они с Акробатом — родственные души.

Харли расхохотался и снова обнял ее, а потом ему пришлось отпустить падчерицу, чтобы принять поздравления людей, столпившихся вокруг него.

Наездники рысцой возвращались к толпе, и несколько мужчин и мальчишек бросились навстречу им, возбужденно болтая о невиданной скорости состязаний и их эффектном завершении.

Мередит, совершенно не думая, что делает, понеслась по полю вместе с ними, торопясь к Девлину и негодуя на мешающие ей обременительные кринолины и корсет. Он привстал на стременах и помахал ей рукой. Его лицо раскраснелось от только что затраченных усилий и, конечно, победы. Игнорируя поздравления других, Джереми подъехал прямо к Мередит. Оказавшись рядом, он, вместо того, чтобы спешиться, наклонился и, обхватив ее одной рукой за талию, поднял вверх. Какое-то мгновение ноги Уитни болтались в воздухе, но затем Девлин твердо и решительно усадил ее в седло перед собой. Акробат прямо-таки выкатил глаза от этой неожиданной новой ноши, но был слишком утомлен, чтобы протестовать.