Уитни неуверенно скользнула руками под сюртук, пробираясь через толстую парчу жилета к его шее. Джереми резко втянул воздух и простонал:

— Ах ты, колдунья! Ты же мучаешь меня… — Она торопливо стала убирать руки, уязвленная и смущенная его словами. — Нет! Не останавливайся! Боже, не останавливайся! Я так долго мечтал об этом…

Он чувственно потерся бедром о ее бедро, припав губами к нежной коже ключицы. Его движения и слова, произнесенные дрожащим голосом, воспламенили Мередит. Она позволила своим рукам скользить по твердым мужским ягодицам и мускулистым бедрам. Джереми полностью перекатился на нее, прижимая к толстому ковру тяжестью своего тела. — О, Мередит… Я хочу… почувствовать… тебя всю… Чтобы ничего не лежало между нами.

Глаза Девлина мерцали, полуночно-синие от желания, когда его рот накрыл губы Уитни, а язык наполнил ее блаженством. Где-то глубоко внутри естества Мередит запульсировало щемящее томление, возникла сладкая боль. Она с ужасом осознала, что хочет почувствовать его в себе. Даже сама мысль об этом смущала Уитни, но тем не менее, ей страстно хотелось этого.

— Джереми, — выдохнула она, когда ее губы освободились. Он покусывал мочку уха Мередит, рассылая импульсы сладкой истомы по всему ее телу.

— Повтори…

— Джереми?

— Да?

Его дыхание вырывалось из груди короткими, резкими толчками, кожа стала просто обжигающей и влажной, словно у больного малярией.

— Мое имя… Ты никогда не произносила его… Джереми…

— Джереми, — повторила Уитни, дивясь его желанию услышать от нее собственное имя.

— Мередит… О, Мередит… — Рот Девлина осыпал безумными поцелуями ее шею и плечи. Наконец со звуком, похожим на всхлип, он оторвался от нее. — Мэри… дорогая… я хочу тебя. — Джереми медленно поднялся на ноги и, стиснув руки, прошел к окну. Прислонившись к холодному стеклу, он заговорил скорее с самим собой, чем с ней. — Но не желаю, чтобы это случилось вот так… Я собираюсь дождаться нашей брачной ночи, клянусь!

Уитни села, постепенно возвращаясь из страны безумия, которую только что посетила. В ужасе она осознала, что лежала, растянувшись, на полу в распутной интимной близости с Джереми Девлином. «Да это же дьявол, а не мужчина, — мелькнуло в ее голове. — Как ему удалось убедить меня, превратить в… распутницу?!»

Мередит поправила одежду, опустив юбки и подтянув корсаж, поднялась на ноги. Джереми повернулся к ней и устало улыбнулся. Его лицо казалось странно изможденным в тусклом свете свечей.

— Иди сюда… Я поправлю твою прическу. Она оцепенело подошла к Девлину. Он почти безразлично — нет, снисходительно, словно Уитни была маленьким ребенком, — отвел назад выбившиеся пряди, вынул несколько шпилек и, переместив их в другое место, закрепил локоны.

— Ну вот, теперь ты выглядишь почти так же… Если, конечно, никто не заметит румянца на твоих щеках и блеска в глазах. Думаешь, ты готова войти в клетку со львами?

— Джереми, то, что сейчас произошло…

Он усмехнулся и прикрыл ее рот ладонью.

— Не нужно говорить об этом. Просто помни и знай, что будешь иметь, тогда как те злобные старые грымзы лежат в своих пустых и холодных постелях. — Девлин убрал руку и игриво похлопал ее по заду. — Ладно, идем, а то создадим еще больше пищи для слухов.

Мередит прямо-таки выпучила глаза от подобного оскорбления: он обращается с ней как с какой-то шлюхой из таверны. Она уже собралась высказать все, что думает о его поведении, но сдержала себя. Нет, немного гнева совсем не повредит, а наоборот, поможет пройти через предстоящие испытания в гостиной.

Расправив плечи и вздернув подбородок, Мередит зашагала вперед, к своим гостям.

Джереми проводил ее до боковой двери, а сам обошел дом вокруг, чтобы войти прямо в бальную залу. Мередит понимала, что с точки зрения приличий это выглядело поистине мудрым поступком: люди принялись бы сплетничать, увидев их вдвоем после долгого отсутствия. Но, учитывая ее нынешнее положение, она почему-то почувствовала укол боли от того, что Девлин не желает, чтобы его заметили вместе с ней.

Уитни проскользнула в дверь и тихо прошла по коридору. Гости собрались в главном холле. Они занимались едой, пили различные напитки и беседовали. Полуночный ужин еще не закончился. Странно, как мало прошло времени с тех пор, как ей пришлось покинуть многолюдную толпу. Мередит показалось это целой вечностью.

Верил Уэйн флиртовала с Уиллом Литтлтоном. Они приветливо кивнули и улыбнулись Уитни. Она сразу же почему-то подумала, что эта пара не стала бы интересоваться, откуда возвращается хозяйка вечеринки. Впрочем, никому и в голову не могло прийти помыслить о ночном свидании. Наверное, никто даже и не заметил ее отсутствия.

Джереми вошел из танцевального зала в холл, вышагивая спокойно и невозмутимо. «Уж его-то лицо совершенно не хранит никаких следов происшедшего в кабинете», — с горечью заметила Мередит про себя.

Опал Гамильтон обернулась, сразу же увидела его и кокетливо взмахнула ручкой.

— А, мистер Девлин… Вот и вы. Я все гадала, где вы запропастились.

Он мило улыбнулся ей, и на щеках появились длинные мужские ямочки. «Господи, как несправедливо, чтобы мужчина обладал такой красотой, — мелькнуло в голове Мередит. — И зачем он поощряет Опал? Разве Джереми не замечает, как Ангус, прислонившись к стене, начинает сурово хмуриться?» Пока — Уитни наблюдала за происходящим, мистер Гамильтон оттолкнулся от своей надежной опоры и целеустремленно отправился в сторону любезничающей парочки. Она поспешила перехватить Ангуса, и краем уха уловила ответ Девлина.

— Я гулял в саду. Мне стало немного жарко после танцев.

— Один? — лукаво поинтересовалась Опал.

— Конечно, ведь вас там не было, — галантно отозвался он.

Мередит, слышавшая каждую фразу, чуть не фыркнула: «Боже! Какой бред!»

Мистер Гамильтон, однако, воспринял последние слова Девлина крайне серьезно. Он схватил жену за запястье, буквально отрывая ее пальцы от рукава Джереми. Тот уставился на него, и его голубые глаза внезапно засверкали.

— Прошу прощения?.. — ледяным тоном начал Девлин.

— А вам и следует! Ведь вы флиртуете с моей супругой!

— Ну же, Ангус! Мы совсем не флиртуем, а просто разговариваем.

Опал надула хорошенькие губки.

— Я видел, что вы делали, и к тому же слышал. Он отвернулся от нее и свирепо вперил взор в Девлина.

— Я был бы вам весьма обязан, если бы вы держались подальше от моей жены. Без сомнения, у вас привычки и манеры слуги, но в присутствии миссис Гамильтон будьте любезны вести себя как истинный джентльмен.

Челюсти Девлина сжались, и Мередит поняла, что он собирается ответить в том же духе. Ей удалось вовремя подоспеть и вонзить ногти в руку своего жениха с необычайной силой. Джереми даже дернулся и развернулся, чтобы посмотреть на нее.

— Дорогой, мне ужасно неприятно прерывать твою беседу с Гамильтонами, но я должна просить тебя об одолжении… Ты не принесешь мне стакан пунша? Ужасно хочется пить.

Естественно, он не мог отказать. Уитни видела по мерцанию его глаз, что Джереми понял ее вмешательство и даже одобрил сей поступок. Девлин грациозно поклонился.

— Разумеется, любовь моя. Прошу прощения, миссис Гамильтон. Мистер Гамильтон… Так приятно было побеседовать с вами.

Опал метнула на Мередит ядовитый взгляд, и хозяйке вечеринки пришлось отойти, едва не налетев на Алтею, которая тихо разговаривала с Елейном Рэндаллом.

— Ой, извините

— Мередит! — воскликнула кузина, приветливо улыбнувшись. Она выглядела сегодня необычайно хорошенькой. — Ах ты, скрытная скромница… Ты почему не рассказала мне?

— О чем?

— О своей помолвке, о чем же еще! Я прямо таки обомлела от неожиданности, когда мистер Харли объявил о ней. Никогда бы не подумала.

— Э-э… Извини. Это… гм-гм., . вышло как-то под влиянием минуты.

— А вот и ты, любовь моя, — непринужденно вмешался Джереми, подходя к ним сзади, чтобы подать Мередит стакан с красным пуншем.