— Лично от меня.

— А насколько полковник осведомлен об этом?

— Он только знает о возможном существовании белого мага, но Одрика пока не подозревает. И я постараюсь, чтобы его никто не подозревал как можно дольше. Я всегда хорошо относился к этому молодому человеку и зла ему не желаю.

— Это хорошо, что не желаете…

— Так что по поводу выброса?

Я еще раз обдумываю, что ответить. Врать уже нет смысла, асса умный маг и уже сам обо всем давно догадался, а если сказать правду, то можно будет обсудить, что делать с моим женишком дальше.

— Да, я подозреваю в этом Одрика. Даже не подозреваю, а знаю, что это он. Но! Но он сам боится того, что сотворил, и чтобы ему сотворить такое его нужно очень, очень сильно разозлить, вывести из себя. Я думаю, что осознанно управлять своими способностями он не умеет, и только подозревает у себя наличие каких–то особенных способностей и боится их. Слишком долго его все убеждали, что в магии он полная бездарность. Сейчас он умеет делать сны и прочие мелкие плетения, не доступные другим магам, но у него большие проблемы с классической магией. Вот вам пример, он легко и без малейших усилий может зарядить амулеты для зарядки плетений, но до недавнего времени не мог их делать самостоятельно. Сейчас научился и очень–очень этим удивлен. А еще он ленив, и учиться не хочет, у него все есть, деньги и положение он получил на блюдечке с голубой каемочкой и теперь ему просто не к чему стремиться. Он всем доволен, к счастью для него и к несчастью для магии.

Такого асса от меня не ожидал. Теперь его очередь думать, что сказать в ответ на мою тираду. Пока я говорила, трубка погасла, и я раскуриваю ее заново.

— Да, стимула учиться у него действительно сейчас — нет. Но юноша не ленив, он некоторое время учился без учителей и сам сдал на патент, так что учиться самостоятельно он умеет. Другое дело, что сейчас ему это не надо. В этом я с вами согласен. — Вордер немного помолчал и продолжил. — Ему обязательно нужно научиться владеть своими способностями, по крайней мере, контролировать эти «выбросы», иначе рано или поздно это плохо закончится как для самого Одрика, так и для окружающих. А еще есть Орден равновесия, и если там узнают о настоящем цвете его магии, то я за жизнь юноши не дам и ломанного медного грошика.

— А этот Орден он и вправду существует? Я всегда считала, что это красивая легенда.

— К несчастью, существует, и вмешивается во все. И не только вмешивается, но и устраняет «нарушающих равновесие». И белый маг, с их точки зрения, гигантский риск для мирового равновесия, за которое они так радеют.

— А вот вам и предлог, чтобы заставить юношу учиться. Что может быть лучше, чем борьба за собственную жизнь?

— Главное чтобы он понял, насколько все серьезно.

— Асса, а может быть вы с ним побеседуете, как–нибудь на эту тему, и просветите юношу о его положении? А то мне он не поверит.

— Поговорить–то можно, но… мне он тоже вряд ли поверит. Уж очень он толстокож в этом отношении. Пока убивать не придут, не поверит. Ладно, асса, не буду более вас задерживать, счастливых вам праздников.

— Праздников?

— Так ведь завтра начинаются дни богов, у нас они летом отмечаются очень пышно, рекомендую посмотреть, да и в храмы сходить не помешает.

— Да, посмотрю, схожу. До свидания…

Асса Вордер шел обратно в казарму Тайной стражи и думал, что же рассказать полковнику? Беседа с Анной его озадачила. Он ожидал наглого вранья, просто сухого ответа, а получилась нормальная беседа. Анна действительно переживает за судьбу юноши и хочет ему помочь, но интерес тут скорее братский, если не сказать материнский. Вот уже и казарма, а он так ничего и не придумал.

— Ну что асса, поговорили? — Сразу же спросил его полковник, как только асса Вордер переступил порог его кабинета.

— Поговорили, поговорили…

— И что?

— Все то же самое, что и на кристалле. Ничего нового я не узнал, зря ходил.

— А почему она так грубо ответила на мое предложение посетить Тайную стражу?

— Полковник, полковник, вы взрослый, если не сказать пожилой мужчина, у вас внук уже есть, вы столько лет были женаты…. Мне ли вам объяснять, что у женщин бывают такие дни, когда в силу некоторых физиологических причин они ведут себя несколько … э–э–э … неадекватно. А на Вас она всегда реагировала неоднозначно, вот вы и попали под раздачу…

Полковник густо покраснел и маг продолжил:

— Вот пройдет дня три, тогда и вызывайте и спрашивайте, а еще лучше посетите ее сами, а то в кабинете, как–то неудобно. — После этой фразы полковник почему–то покраснел еще гуще и покосился на стол, заваленный бумагами.

Да, храмы надо бы посетить… А еще надо знать когда и какие и что при это делать, когда и кому и чем кланяться. Я в этом вопросе человек совершенно дремучий, в усадьбе храмов нет, так… есть алтарь, на который в дни богов жители усадьбы разные дары приносят, но тут кому какой бог нравится, и ходят к алтарю в одиночку. Я помню, что в самом начале ярмарки купила интересную книжечку «Традиции и боги Каравача» тоненькая такая, типа справочника, вот ее я и почитаю на ночь.

В первый день богов местное общество чествует Светлый лик Лари и женщинам положено сходить в храм. Я тоже решила не отставать от остальных и сходить в местный храм Лари.

Храм Лари в Караваче богатый, сразу видно, что горожане богиню почитают и жертвуют щедро. Была поражена количеству женщин с округлившимися животами, с демографической ситуацией в Караваче все тоже в полном порядке. Принесла Светлому лику купленный тут же у ворот храма букетик цветов, надо было его купить где–нибудь в другом месте или самой где нарвать. Это же сущее разорение — золотой за букетик! Посмотрела на всеобщее веселье, но почувствовала себя чужой. При выходе на ступенях собралась приличная толпа, с цветами, гостинцами, подарками, внимательно оглядывают каждую выходящую, но я что–то ни у кого интереса не вызываю. Ну и ладно, и не очень–то хотелось. Уже вышла на дорогу, где стояла череда экипажей, и сзади послышалось:

— Асса Анна, асса Анна!

Оборачиваюсь, всматриваюсь в цветастое скопище народа. Кто–то вышел из экипажа, выделяющегося из всей пестроты элегантной сдержанностью, и машет мне рукой. Да это отставной маг Тайной стражи, он то, что здесь делает?

— Здравствуйте, асса Тадиринг, как ваше здоровье?

— Спасибо, не жалуюсь. С праздником, асса Анна. Не ожидал Вас встретить в храме.

— Почему же, приобщаюсь к местным традициям. А вот к встрече с Вами не была готова, сегодня, как я поняла, в храм приходят женщины.

— Да, правильно, но не все подряд. Посмотрите внимательно, нет ни девочек, ни старух, только женщины, способные дать жизнь. И конечно дающие ее, а все остальные их сопровождают, дарят подарки, всячески услаждают. Ведь забавлять женщину в ожидании, значит умилостивить Богиню.

— Ах, вот как! То–то я смотрю столько дам в интересном положении, — я к ним не отношусь, значит, подарков мне сегодня не полагается.

— А как Вы думали! Каравачу надо расти, здесь божественные и государственные стремления совпадают.

— Да уж, политика у вас. Правящая элита призывает к увеличению народонаселения. А некоторые из элиты даже сами претворяют эти призывы в жизнь. Даже экипаж и старого друга привлекают, чтобы свозить в храм свою горничную…!

— Асса Анна, неужели это Вас до сих пор настолько волнует? Я надеялся что, ваши мечты заняты другим. Где он, кстати, почему не с Вами?

— Он занят, дела….

— Дела в дни Богов! Нехорошо.

— Дела у нас как раз праздничные, у его сестры свадьба. А полковника я тоже что–то не вижу. Опять в кабинете засиделся, а Вы за него отдуваетесь?

— Сейн Калларинг отдыхает, я решил, ему надо побыть в тишине…. Я сам вызвался, а полковник взял на себя материальное обеспечение. К тому же я люблю походить по базару и умею торговаться, а он не любит и не умеет. И у меня, в отличие от него масса знакомых дам, с которыми я могу посоветоваться даже в деликатных вопросах. Вон подарков для Кайте набрал, чтоб была она не хуже других. Поверьте, она этого заслуживает, — действительно, в экипаже на полу стоит плетеный короб набитый всякой всячиной, даже крышка не закрывается. Из толпы к нам направляется знакомый юноша, это денщик полковника.