Несмотря на удачу, сопутствующую группе Ли Ханя, совсем избежать столкновений с врагом не удалось. Стражники дворцового комплекса с пустыми глазами и безразличными лицами преследовали их на всех этажах и переходах, стремясь навязать бой и заставить остановиться до того, как подоспеют другие группы охранников. Но, теряя бойцов из числа воинов сиккэна, тайпэны и къёкецуки продолжали рваться к желанной цели.

В большой приемной было на удивление пусто и тихо. До этого чиновники и слуги, случайно попадавшиеся по дороге, не были большой редкостью, скорее даже наоборот. В этом же месте слишком явственно пахло засадой, так что фигуры в блестящих латах, выходящие из открывшихся в стенах провалов, не стали ни для кого неожиданностью. Лица императорских телохранителей закрывали стальные маски, такие же безликие, как у сохэй, но в отличие от последних, эти воины не ограничивали себя в выборе оружия. Кроме прямых обоюдоострых мечей и сабель, здесь были и осадные ножи–сашми, и изогнутые двуручные зигвалы, и даже тяжелые округлые топоры.

Ли насчитал десять массивных фигур дзи–вэй. С его стороны, включая Такату и Мао, было лишь восемь, а в спину уже дышали золотые стражники, грохот и лязг которых был слышен где–то за ближайшим поворотом. Командир воинов Всесильного Тэна хмуро оглядел своих людей.

- Нам приказано было сделать все, чтобы вы смогли пройти, тайпэн, — обратился к Ханю старший офицер. — Мы исполним свой долг.

Пластинчатые нагрудники полетели на пол вместе с полосатыми плащами, и пятеро бойцов шагнули навстречу бросившимся в атаку телохранителям Императора. Не в силах поверить в увиденное им за секунду до того, как солдаты Сумиёси ринулись в свой последний бой, Ли лишь в последнее мгновение успел укрыться за резной колонной из вековечного дерева. Таката оказалась рядом с ним, Мао нырнул куда–то в сторону, и пять взрывов слились в один. Заряды шахтерского порошка, обмотанные вокруг животов бесстрашных воинов сиккэна, никому не оставили шанса, неся в себе помимо всей разрушительной силы огня еще и сотни мелких железных ежей. Колонны и стены приемной покрылись трещинами и следами от попадания шрапнели. Из десяти хранителей Нефритового трона в живых осталось лишь трое, но все они были ранены и оказались теперь неровней опытной къёкецуки.

Знакомые Ханю двери распахнулись, пропуская их в святая святых Империи. В центре зала возносилась пирамида из нефритовых плит, и Избранник Неба молчаливо поднял свой грозный взгляд на тех, кто посмел столь бесцеремонно вторгнуться в это место. Тайпэны с обнаженными мечами уже замерли живым заслоном у подножия возвышения, увенчанного самым древним символом власти Империи. Из потайных дверей и со стороны роскошной обзорной галереи в зале появлялись все новые и новые дзи–вэй, следом поспешали не менее многочисленные императорские всадники.

- А вот и он, мой повелитель! — голос тайпэнто Мори дрожал от возбуждения.

Военный советник в черном суо, отливавшем серебром родовых гербовых знаков, стоял впереди остальных полководцев и меч в его руке указывал отточенным острием на Ли и Такату, замерших у порога.

- Как я и говорил! Стоило только вестям о том, что Юнь начали свое вторжение, докатиться до столицы, — вновь воскликнул Мори, потрясая каким–то свитком, — как этот подлый изменник нанес свой удар, сговорившись с преступниками и предателями, давно мечтавшими бросить страну к ногам южных варваров! Его игра теперь раскрыта, Великий Властитель, и больше у него нет пути к отступлению. Со своими демонами и злыми чарами ему остается лишь попытаться завершить задуманное и залить этот зал кровью по самые щиколотки. Но не волнуйтесь, мы не позволим ему этого сделать!

Слова замерли в горле у Ханя. Картина, нарисованная Мори, была слишком яркой и правдоподобной. Все это выглядело именно так, и оспорить разом слова тайпэнто было совсем не просто. Рядом с Ли рассерженной кошкой зашипела Таката. Къёкецуки резко обернулась назад, нанося стремительный удар, но ее меч успел лишь застрять между закрывающихся створок дверей, так и не сумев стереть довольную ядовитую ухмылку с толстого лица Мао Феня.

- За долгие годы своего существования Империя еще не знала подобного коварства, но было бы в высшей степени наивно ожидать иного результата, — тайпэнто Мори говорил, обращаясь ко всем, но смотрел при этом только на Ли. — С самого начала вся эта мутная история с беспорядками в западных землях, с оборотнями и карабакуру казалась мне и многим другим какой–то странной и нелепой постановкой, сошедшей к нам со сцены провинциального театра. Ну, разве мог в действительности обычный дзи, еще вчера бывший учеником, столь долго притворяться слугой Императора и так умело руководить обороной почти всей Тай–Вэй без всякой помощи извне? Разве возможно, что он сумел сыскать любовь простых жителей после того, как подавил полномасштабное восстание и послал на верную смерть еще большее число людей, чем те, кто пал от рук коротышек? Только магия очарования может объяснить подобное, ведь не мудрость же всесильных предков ожила в этом безродном мальчишке! Он даже не боялся в открытую демонстрировать свою связь с демоническими силами, и это, нужно признать, привлекло к нему внимание многих. Всякий, кто мнил себя достойным лучшей участи, но не желал добиваться ее тяжкой службой и верностью Нефритовому трону, готов был прибегнуть к тому, что предлагал им этот ведьмак. Он собрал многих, умело манипулировал событиями, копил силы и ждал, когда хозяева подадут ему знак. Видеть этого клятвопреступника, в который раз позорящего статус императорского полководца своими деяниями, мне просто невыносимо, и, думаю, я выражу общее мнение, если предложу покончить с ним здесь и сейчас, не вынося лишний сор за пределы Золотого Дворца.

Военный советник уже хотел сказать последнее слово, послужившее бы сигналом к атаке для собравшихся в зале воинов, но голос Ханя ожог его словно плетью.

- Моя жизнь не принадлежит тебе. Только один человек вправе решать судьбу тайпэна, и это не тайпэнто, если ты вдруг забыл.

Почтительные окончания и обороты исчезли из речи Ли, когда он обращался к Мори, и это не укрылось от присутствовавших.

- Внести раздор в наши ряды и опорочить других перед этим советом не удастся сейчас никому, — поджал губы Мори. — Даже посредством словесного колдовства, которому тебя, несомненно, обучили многохвостые лисы.

- Не раз и не два искатели истины проверяли меня и мои возможности, не найдя и намека на способность к темному чародейству, — выдерживая спокойный тон, парировал Хань. — И уж точно не я превратил дворцовую стражу в безвольных кукол, неспособных к самостоятельным действиям.

По рядам тайпэнов прокатилась волна удивленного шепота.

- В любом случае, мы можем вызвать сюда самых просветленных из монастырских братьев, и я уверен, они подтвердят мои слова.

- Конечно же уверен, — хмыкнул военный советник. — Ведь они тоже в сговоре с тобой, и я боюсь даже представить себе, какими посулами и обещаниями тебе удалось соблазнить столь многих стойких. Сохэй уже убивают ваших подданных на улицах города, мой Повелитель, — обернулся Мори к Императору. — Их преступления столь же явственны, как и безродного Ханя! Одно ваше слово…

- Пусть объяснится.

Военный советник, оборванный на середине фразы, в удивлении замер. Человек, восседавший на Нефритовом троне, спокойно перевел свой взгляд с тайпэнто на Ли, склонившего голову, и на Такату, невольно последовавшую примеру полководца.

- Я хочу знать, если покушение, о котором говорит мой советник, не было целью, то зачем тогда ты так рвался сюда, убивая верных слуг своего хозяина? Что послужило причиной? И видишь ли ты себе оправдание?

Редко когда доводилось кому–либо слышать столь длинную речь из уст Избранника Неба, и все кто, был сейчас в тронном зале, невольно прониклись необычайностью момента.