Тристан открывает дверцу.
— Конюшни всего в паре минут ходьбы, вон в ту сторону. А забор я починю. Бабушка терпеть не может, когда опаздывают.
— Спасибо. — Я выскакиваю из кабины. Выбравшись из автобуса, я замечаю, что Тристан одет в узкие светлые бриджи, которые обтягивают сильные стройные бедра. Мэдс права — Тристан весьма хорош. Впрочем, подруга забыла упомянуть о том, что парню не больше восемнадцати. Честное слово, он с успехом мог бы сидеть в одиннадцатом классе и зубрить ямбический пентаметр. По-моему, деревенский воздух неблагоприятно действует на Мэдс.
Чтобы избавить вас от долгого и мучительного описания, скажу коротко: через двадцать минут я снова сижу в автобусе. Если Тристан — настоящий герой приключенческого романа, то его бабушка как будто сошла со страниц книги Стивена Кинга. Она просто ужасна.
— Кэти Картер? — рявкает она, когда я вбегаю во двор. — Ты опоздала!
— Да, простите, — задыхаясь, говорю я. — Но…
— Никаких «но», девочка, время дорого. Я хозяйка конюшни, зови меня миссис Эм. Ты умеешь ездить?
— Ну… э…
— Да или нет? — кричит она. — Отвечай поживей, мне некогда.
— Да, — неуверенно подтверждаю я. Прежде чем успеваю понять, что случилось, на меня нахлобучивают шлем и что-то вроде панциря, отчего моя бедная грудь буквально вминается в позвоночник. Я кажусь себе похожей на пушечное ядро.
— Так, — говорит миссис М., выводя из стойла огромную серую лошадь, — это Тень. Ну, посмотрим, что ты умеешь.
Следовало бы сказать «нет, спасибо» и гордо уйти, но при взгляде на миссис М. я понимаю, что она не потерпит возражений. На ней старомодные, в духе пятидесятых годов, бриджи, которые пузырятся на бедрах, а больше всего эта дама смахивает на офицера СС. Недостает только свастики. И мне совсем не нравится, как она постукивает хлыстом по сапогам.
— Давай, давай! — И она подсаживает меня в седло с такой силой, что я чуть не падаю с другой стороны. — Залезай!
События развиваются с потрясающей скоростью. Не проходит и пяти секунд, как Тень становится на дыбы, я вылетаю из седла и приземляюсь на задницу. Миссис М. недовольно цокает языком и снова подсаживает меня. Повторяется то же самое.
— Сдаюсь! — кричу я, вылетев из седла в третий раз.
— Сдаешься? — с презрением переспрашивает миссис М. — Да что такое с нынешней молодежью? Меня учил ездить сержант лейб-гвардии, и в мои времена никто не помышлял о том, чтобы сдаться. Чтобы научиться, надо семь раз свалиться! А ну вставай!
Семь раз? Ну уж нет. И так весь зад отбила.
— Простите, — говорю я. — Боюсь, ничего не получится.
И я ухожу, оставив миссис М. ворчать по поводу современной молодежи. Нам, мол, недостает решительности. Миссис М. ошибается. Я настроена очень решительно — не желаю свернуть себе шею.
Вернувшись к микроавтобусу, я с облегчением вижу, что Тристан уже выкатил машину на дорогу и развернул. Но самого юноши нигде не видно.
Странно.
Открываю дверцу и сажусь. Кости ноют, все тело ломит. Даже такие места, которые до сих пор вообще не замечала. Как печально, что в тридцать лет утрачиваешь гибкость.
— Ой! — восклицаю я, взглянув в зеркальце заднего вида и заметив Тристана. — Не ожидала, что ты здесь.
Тристан в изумлении разглядывает чудовищный груз. Эротические игрушки вывалились из коробок, когда я врезалась в изгородь. Мальчик держит в одной руке огромный вибратор, а в другой — съедобные трусики.
— К какой же церкви вы принадлежите? — игриво спрашивает он. — Я не прочь к ней присоединиться…
— Положи на место. — Из моих уст вырывается какое-то шипение. — Это не мое.
— Да не пугайтесь. — Тристан запихивает все обратно в коробки. — А вы быстро управились. Получили работу?
— Нет.
— Жаль. — Тристан подмигивает. — А то бы мы повеселились.
Со мной заигрывает восемнадцатилетний парень?
Он выскакивает из автобуса и захлопывает дверцу.
— Если захотите покататься верхом — вы знаете, где меня найти. Пока.
Он неторопливо идет по дороге, слегка покручивая упругой попкой. Я краснею до ушей, но в то же время ощущаю нечто вроде гордости. У меня не идеальная грудь, не идеальные зубы, не идеальное тело — то есть я не гожусь на роль фиктивной подружки Гэбриела, — но только что со мной, почти старухой, заигрывал восемнадцатилетний мальчик. Я еще не утратила форму.
Завожу мотор. Каждая косточка болит, но я улыбаюсь, возвращаясь в деревню. Возможно, я не получила работу, зато чувствую себя на редкость хорошо. Ищу в сумке телефон Джейсона Говарда. Стоит нанести ему визит и поболтать. В конце концов, не так уж трудно присматривать за двумя маленькими детьми. В отличие от Тени вряд ли они меня убьют. В конце концов, я учительница. Твердый орешек.
Я ошиблась.
Всего четверть седьмого, но я уже валюсь с ног от усталости и мечтаю, чтобы Джейсон Говард поскорее вернулся с работы. Голова болит, горло охрипло от постоянного крика на двух дьяволят, по ошибке наделенных внешностью ангелочков. С той минуты, как я забрала их из школы, мне нет покоя.
«Никогда, никогда не заводи детей, Кэти».
Неудивительно, что Джейсон Говард готов платить такие деньги. Это чертовски опасная работа.
После неудачной поездки в конюшни я оставила микроавтобус возле дома, ловко развернув его боком в стене, чтобы Ричард не заметил свежие царапины, после чего отправилась через Трегоуэн пешком. День выдался прекрасный. В садах цвели примулы, чайки сновали над головой, деревня кишела туристами, которые толпились на узких улочках и бродили по причалу. Жуя пирожок, я бродила вместе с ними, заглядывая в сувенирные лавчонки и восхищаясь видами, пока наконец не добралась до пристани.
Миновать галерею не удалось бы при всем желании — она была выкрашена в ярчайшие цвета, а название выведено убийственно розовой краской. Воплощенная мигрень. Бросив остатки пирожка чайкам, я вошла и чуть не ослепла от обилия пестрых полотен, которые висели и стояли буквально повсюду. Лодки самых невероятных оттенков соперничали с размашисто нарисованными домиками — сплошь ослепительные пятна и мазки. Смело, броско — и до жути вульгарно. А больше всего похоже на то, как будто здесь позволили порезвиться компании первоклассников.
— Чем могу помочь? — Хозяин возник передо мной словно по волшебству. На нем были брюки, забрызганные неизбежными яркими красками, и вылинявшая рыбацкая блуза, волнистые волосы стянуты резинкой, на носу — пятно гуаши.
Я слегка разочарована, потому что ожидала чего-нибудь в героическом стиле капитана фон Траппа. Джейсон, конечно, привлекателен по-своему — стиль хиппи, длинные худые руки, яркий шарф… но точно не моего типа.
Во-первых, он оказался рыжим.
Да, да, мне это не нравится. Ничего не могу с собой поделать. Если мы начнем встречаться, представляете, как это будет выглядеть со стороны? И вообразите бедных детей, награжденных двойным комплектом соответствующих генов. Ни за что.
Придется серьезно поговорить с Мэдс. Она понятия не имеет, что такое настоящий романтический герой. Я заставлю ее прочитать все собрание романов Миллза и Буна.
— Джейсон? Я Кэти Картер. — Я протянула руку. — Пришла по объявлению.
— Слава Богу. — Джейсон крепко пожал ее. — Вы приняты.
Я удивилась:
— Вас не интересуют мои рекомендации?
— Не сомневаюсь, что они безупречны, — сказал Джейсон. — И потом, вы ведь гостите у священника. Поэтому я вам доверяю.
Я уже хотела сказать, что могу оказаться кем угодно, но решила не спорить. В конце концов, мне нужна работа. Всё лучше, чем притворяться подружкой Гэбриела. Насколько я могу судить по своему опыту, большинство родителей скорее удавятся, чем поручат своих детей постороннему человеку, но в данном случае у меня отчего-то не возникло подозрений. В конце концов, мои предки всегда были только рады спихнуть нас с Холли любому, кто мог дать нам приют. Длинноволосый Джейсон с мечтательным взглядом был чем-то похож на них.
— Я квалифицированный учитель, — сказала я. — Последние семь лет работала в лондонской школе.
