На вилле Бойдов Вивьен сразу влилась в ее теплую сердечную атмосферу. Здесь она вздохнула свободно просто. С ней обращались как с членом семьи, к тому же семьи, где все очень любят друг друга. День начинался с завтрака на террасе, приготовленного чаще по-английски, чем по-испански. После завтрака они строили планы на целый день. Почти каждый день Гарри или его отец отправлялись в Каса Маргарита, где работы уже приближались к концу. Иногда они ездили туда все вчетвером и проводили там целый день. В заросшем саду уже наводился порядок, расчищались дорожки. Миссис Бойд и Вивьен высаживали цветы на клумбах и в горшках; скоро внутренний дворик превратился в великолепный оазис.

— Я просто в восторге от этого дома, — призналась Вивьен. — Как вам повезло, что он у вас есть.

— Мы всю жизнь много работали, — откровенно заявила миссис Бойд, — и было бы обидно, если бы нам не привелось пожить здесь в таком хорошем и удобном доме.

— Я не это имела в виду, — смутилась Вивьен. — Я хотела сказать, что вам повезло, когда вы нашли такой красивый дом, а мистер Бойд, имея опыт строителя, смог превратить его в настоящее чудо.

— Ты права, дорогая. Приезжай к нам в гости, когда захочешь. Тебе здесь всегда будут рады, и не только я.

Этот намек на Гарри (несомненно, слова миссис Бойд относились именно к нему) заставил Вивьен задуматься. И мысли эти были приятными. Как чудесно было бы войти в эту дружную семью, жить то в Англии, то в Испании, останавливаясь в этом прекрасном доме. А лучшего мужа, чем Гарри, невозможно даже и пожелать: он всегда был таким внимательным, добрым, надежным. И хотя он был очень добродушным по натуре, Вивьен была уверена, что при необходимости он может проявить и твердость, и решительность. Миссис Бойд уже сообщила Вивьен, что у ее сына еще нет постоянной девушки.

— У него, конечно, были знакомые, с которыми он иногда встречался, — с улыбкой сказала она, — но дальше свиданий дело не заходило. И мы даже были рады этому. Я думаю, что ни одна из них не была для нашего Гарри достаточно хороша. — Она произнесла эти слова чуть иронично, но Вивьен решила, что в них, несомненно, есть доля правды. Однако ей казалось, что лично она родителям Гарри все-таки нравится.

Как-то вечером они все вчетвером пошли пообедать в ресторан, о существовании которого они только недавно узнали. Ресторан находится высоко на холме, и добраться туда было не просто.

— Говорят, там отличная кухня, — сказал мистер Бойд, — и изумительная обстановка.

Они решили сделать этот обед праздничным и заказали столик заранее.

Как только они вошли в ресторан, сразу же стало ясно, что туристы здесь не бывают. Посетители в подавляющем большинстве были испанцами. Со вкусом обставленное помещение было украшено коврами и ярко освещено многочисленными светильниками, что делало его не столь мрачным, как это обыкновенно бывало в испанских домах. Богатые парчовые шторы на широких окнах были раздвинуты, так что были видны мерцающие огни на побережье. Прекрасные икебаны придавали интерьеру завершенность.

Все столики у окон были уже заняты, за исключением одного, который, видимо, тоже был заказан.

— Я слышал, здесь всегда так, — одобрительно заметил мистер Бойд, выбирая из многообразного меню блюда с наиболее интересными названиями.

Когда за пустовавшим столиком наконец появились посетители, Вивьен оказалась просто поражена. Их было шестеро, и среди них она сразу узнала Мигеля и Марию-Тересу. Появление столь важных персон вызвало легкий переполох у официантов, потому что в Испании богатство и высокое положение ценится как нигде. Многие за соседними столиками обратили на это внимание. Вивьен внезапно захотелось оказаться где-нибудь подальше от этого места. Она сидела как раз напротив столика Мигеля, справа от мистера Бойда и слева от Гарри. Всем троим была хорошо видна компания Мигеля, но и те их могли сразу же заметить. Вивьен осознала, что после посещения асиенды она еще не рассказала Гарри и его родителям, что она знакома с тем самым испанцем, который так настойчиво стремился приобрести Каса Маргарита.

Сейчас Вивьен спрашивала себя, почему она так поступила. Потому ли, что, рассказав о нем, ей пришлось бы упомянуть и о его неприязни к англичанам и о его негодовании по поводу засилья иностранцев в его стране?

Вивьен старалась не смотреть в сторону того столика, но не могла удержаться. Сидевшие за ним люди выглядели очень важными и холеными. Ну просто послы на дипломатическом приеме, с иронией подумала Вивьен, но когда она посмотрела на Марию-Тересу, ей стало не до смеха. Девушка выглядела бледной, замкнутой и какой-то безжизненной. Она была прекрасна, как всегда, но искра жизни, которая еще недавно была в ней, погасла. Она улыбалась сидящему с ней рядом мужчине, но это была печальная, почти покорная улыбка, которую Вивьен уже доводилось наблюдать в самом начале их знакомства. Значит, ее опять вернули в лоно церкви! Бедная Мария-Тереса!

Вивьен увидела, что девушка что-то говорит своему брату, но туг ей пришлось возвратить свое внимание Гарри и поддержать беседу с его родителями. Когда же она опять взглянула в сторону того столика, который притягивал ее как магнит, то с удивлением обнаружила, что Мигель, мрачнее тучи, с явным неодобрением смотрит в их сторону.

Она тут же отвела взгляд. Почему он так рассердился? Может быть, Мария-Тереса сказала ему, что Бойды теперь владеют Каса Маргарита. А может быть, Мигель просто видит в них иностранцев, которые ему ненавистны и которые в конце концов добрались даже до этого ресторана, прежде посещаемого только испанцами.

Неудивительно, что Мария-Тереса никогда не могла противоречить своему суровому брату да и другим членам своей семьи. Проще было уступить, что она, вероятно, и делала с самого детства.

В конце концов Гарри заметил Марию-Тересу и сообщил об этом за столом, тогда и Вивьен была вынуждена рассказать о ее семье, о доне Мигеле и о том, почему он так неприязненно относится к семье Бойдов.

— Ну, — произнес мистер Бойд, — я тут совсем ни при чем. Это их семейные проблемы; видимо, у бывшего хозяина были причины препятствовать возвращению Каса Маргариты в руки родственников. А я лишь купил дом, который продавался, вот и все.

— И это обстояло именно так, — согласилась Вивьен.

— У него, видимо, скверный характер, — заметила миссис Бойд. — А вот его сестра — красавица. Пожалуй, только очень бледная и хрупкая.

— Обычно она выглядит иначе, — возразил Гарри, который видел ее оживленной, смеющейся в обществе Вивьен, Тессы и Джеймса. — Может быть, она была больна.

«Нет, — подумала Вивьен, — она не была больна, бедняжка Мария-Тереса. Ее опять загнали в клетку, из которой она начала было вырываться; и теперь она выглядит так же, как раньше, когда я увидела ее впервые».

Разговор перешел на другие темы; обед был продолжен, а в самом конце его подали кофе и ликеры. Они поднялись из-за стола раньше сидевшей у окна компании. Гарри взял изумрудную мохеровую шаль, которую Вивьен захватила с собой, и осторожно набросил ей на плечи. Когда они выходили из ресторана вслед за старшими Бойдами, он обнял Вивьен за талию и наклонил к ней свою светлую голову, внимательно слушая то, что она ему говорила. Со стороны они выглядели влюбленной парой, к тому же парой очень красивой. Очень многие провожали их взглядами, а Мигель Навахас, извинившись перед своими гостями, поднялся и последовал за ними.

— Извините, — окликнул он их в вестибюле. Гарри и Вивьен обернулись, но мистер и миссис Бойд прошли вперед, не услышав его.

— Могу я поговорить с вами, сеньорита? — спросил он Вивьен.

— Добрый вечер, сеньор. Конечно… Вы, кажется, не знакомы с мистером Гарри Бойдом? Гарри, это брат Марии-Тересы, дон Мигель Навахас.

Гарри сразу протянул руку, но Мигель, смотревший только на Вивьен, видимо, этого не заметил. Он сказал:

— Я бы хотел условиться с вами о встрече, сеньорита. Завтра, если можно?

— А не могли бы вы сказать, в чем дело, сейчас?