Теперь массивные кованые двери «Орлиного гнезда» не показались ей неприветливыми как прежде, а когда они распахнулись и Мигель спустился ей навстречу, она почувствовала, будто она вернулась домой, что, еще совсем недавно показалось бы ей просто невероятным.

Мигель обнял ее, и они пошли прямо к нему в комнату.

— Объясни мне, что произошло, — попросил он.

Вивьен все рассказала, и они немного помолчали, думая о Гарри.

— Ты не могла принадлежать нам обоим, — сказал наконец Мигель, — а если тебе надо было сделать выбор, то я благодарен судьбе, что этим счастливцем оказался я. Моя прекрасная, любимая Вивьен!

— Твоя израненная Вивьен, — сказала она, и Мигель осторожно поцеловал ее, стараясь не причинить ей боль из-за еще незаживших царапин и порезов. — Люди могут подумать, что ты меня бьешь, Мигель.

— Обещаю не начинать этого делать до тех пор, пока мы не поженимся, — сказал он и крепче обнял ее.

Наконец, неохотно разжав объятия, Мигель встал и, подойдя к столику с напитками, налил в бокалы золотистого хереса Навахас. Один бокал он подал Вивьен.

— За твое счастье, Вивьен!

— За твое, Мигель — за наше. За счастье Марии-Тересы и Фернандо! И надеюсь, за счастье Гарри тоже. А Мария-Тереса не хочет разделить нашу радость с нами?

— Она уехала на асиенду. Там у нее будет отличная дуэнья в лице сеньоры Эскобедо.

— Тогда мне тоже нужна дуэнья.

— Ты ее получишь, настоящего дракона, кузину Андреа. Знаешь, Вивьен, они уже ищут для себя дом. Каждый день Висенте возит их по округе, и я надеюсь, скоро мы их больше не увидим. О Вивьен, как я устал от них за эти годы! Я мирился с их присутствием, потому что они вели хозяйство, заботились о Марии-Тересе…

— Я даже не представляю, как буду справляться с таким большим домом.

— Так же, как это делала кузина Андреа — найдешь хорошую экономку. Вивьен, этот дом станет раем. Ты мне поможешь. Мы здесь все переделаем.

Он наполнил бокалы, а Вивьен вдруг предложила:

— Пойдем на террасу, Мигель, сегодня такой чудесный день. Здесь нужно будет сделать стеклянные двери и переоборудовать террасу. Мне не верится, что этот дом будет и моим, что я буду в нем жить. Я не могу в это поверить.

Они стояли вместе на террасе, яркое солнце заливало их светом, но его жар смягчался чудесной свежестью горного воздуха. Вивьен подняла голову. Воздух был невероятно чист и так прозрачен, что каждая вершина четко вырисовывалась на фоне голубого неба.

Мигель взглянул на Вивьен; его обычно серьезное выражение лица сменилось счастливой улыбкой.

— Я сам с трудом в это верю, — сказал он. — Но мы будем здесь жить, этот дом теперь твой. И не только дом, дорогая моя. — Он обвел рукой пространство вокруг себя. — Вивьен, я дарю тебе эту Долину орлов. И пусть она с этого дня станет долиной нашей любви!