- И наша героиня, наконец, взяла власть в свои чистые руки и стала строить царство спаведливости? - ехидно поинтересовался Джибран. - Или нет?

  - Она предпочла вернуться в Валлей, чтобы отчитаться о проделанном пути.

  - Очень неосмотрительно. Дальше можешь не рассказывать. После Гевина храмовники - и алкские, и наши - спят и видят, как избавиться от нее. Наверняка ее тут же взяли под белы рученьки, наскоро судили храмовым трибуналом и приговорили... Не хочу тебя пугать, но почти наверняка к смерти. И уже казнили, обычно они не затягивают с приговорами.

  - Она жива. Ее повезли куда-то, где есть палач. В Валлее он умер.

  - Правда, дорогой? - заинтересовался Джибран. Наверняка ему в голову пришла какая-то идея, вот только какая? И не заставят ли его, Морреста, делать что-то крайне неприятное вместо того, чтобы спасать Эвинну? С другой стороны, если они с братом смогли закинуть сюда Морреста, может быть, они смогут его и вернуть? А потом и перебросить снова в Сколен - уже с оружием? Как будет добывать оружие в родной стране, Моррест пока не задумывался. - Это очень интересно, считай, на быструю смерть ты уже наговорил. Посмотрим, сможешь ли наговорить на жизнь. Так ты, значит, тут отдохнуть расположился? Покупаться, да? А шел-то куда?

  - За телегой с Эвинной.

  - Один против нескольких Воинов, а то и Витязей Правды? - прищурился. - Это что, новый способ самоубийства? Самоубийство, молодой человек - это грех.

  - Я не мог поступить иначе. Помогите, потом я сделаю для вас все, что в моих силах.

  - А ты, родной, итак все, что угодно, сделаешь. Но что самое интересное, это будет и в твоих интересах. Вернее, в ее.

  - Вы тоже хотите ее освободить?

  - Честно? Мне плевать, казнят ее или она освободится и наломает еще дров. В дрязги язычников нам лезть не интересно. Но выполняя то, что мы тебе поручим, ты, может быть, сумеешь помочь и себе.

  - Что я должен делать?

  - Прямо скажем, не так уж много. Просто вернуться в свое королевство, в свой мир - и доставить туда некий предмет. А уж вернешься ты обратно или нет - нас не интересует. Как не интересует и то, что ты доставишь из того мира сюда. Может быть, это будет чудо-оружие, способное уравнять твои шансы в бою с правдюками.

  - А вы? Сами-то вы не хотите получить стволы?

  - Зачем оно нам? Армии алков и прочих народов Сэрхирга мы все равно не одолеем. Но если мы сумеем сохранить писание Господа нашего Арлафа... и правдивую летопись правления святого императора Арангура и злодеяний нечестивого Эгинара... Тогда мы победим, хоть через тысячу лет. Теперь ты понял, что должен доставить в свой мир?

  - Знание?

  - На постижение Знания потребуются годы, даже десятилетия, а их у нас нет. У тебя тем более. Книгу. Точнее, две книги. Сумеешь их там оставить на хранение, может быть, переписать, чтобы они уж точно не пропали - считай, что задание выполнено и ты свободен. После этого можешь добывать себе оружие и возвращаться.

  - А как возвращаться?

  - Так же, как появился здесь первый раз. У меня есть еще порция этого напитка. Спустя месяц после возвращения в свой мир в полнолуние выйди на открытое пространство, и ровно в полночь выпей тот же самый напиток - и окажешься здесь, а человек из нашего мира - там. Но помни: решив вернуться в Сколен, ты больше не сможешь вернуться в свой мир.

  - Почему? Водку изготовить нетрудно.

  - Дело не в водке, она лишь инструмент. А еще инструментом может быть любовное соитие со жрицей, или пытка огнем.

   - А в чем?

  - В магии. Видишь ли, когда мир принимает нечто чужеродное, вот как ты, или настоящий Моррест в вашем мире, он как бы немного меняет траекторию своего движения, заданную изначально. Немного - это для мира, а для населяющих его людей очень даже много. Ты уже имел возможность убедиться: после твоего появления многое пошло не так. Например, Альдин. Сдается мне, именно он должен был стать любимым Эвинны. Вместо этого он просто помер, и теперь, кроме тебя, некому ее спасать. Если она погибнет до восстания, восстания не будет... Вернее, будет все равно, но по-другому. А Эвинна не должна была попасться на глаза Карду, сыну Валигара: что из этого получится, ума не приложу. Но то в мирное время и с отдельными людьми. А когда начинаются войны и восстания, отклонения резко возрастают, хочешь ты или нет, ты их сам спровоцируешь. И с каждым появлением, так скажем, странника, отклонения увеличиваются - просто потому, что наслаиваются одно на другое. Вот, принесешь ты оттуда свое оружие, освободишь Эвинну... Кто потом поручится, что это оружие не будет взято на вооружение сражающимися?

  - Я его уничтожу, когда освобожу Эвинну, - отозвался Моррест. А ведь верно говорит старикан: как бы ненароком не устроить тут научно-техническую революцию. Техника двадцатого века при менталитете пятого... Бр-р! Все равно, что дать атомную бомбу неандертальцам.

  - Дай-то господь, чтобы додумался. Но есть и другая проблема: каждый новый переход между мирами как бы расшатывает врата. И оба мира, твой и чужой, вынуждены защищаться: поэтому-то, трижды преодолев врата, ты не сможешь этого сделать в четвертый. Вообще не сможешь. Никакими средствами. Поэтому, если будешь возвращаться, подумай, к каким последствиям привело твое первое тут появление, и к каким приведет второе. Пока ты еще не слишком изменил путь истории Сэрхирга, но в следующий раз изменишь кардинально и непоправимо. И будут те изменения к добру или к худу - знает лишь Господь Арлаф.

  - А ваши книги... Они - не изменят?

  - Изменят. Но в очень небольшой степени, ведь они будут лишь пылиться в каком-нибудь архиве, ждать своего часа. Такое изменение можно довольно точно предсказать. Но в будущем, конечно, все равно сохраняется элемент неожиданности. Что будет, когда наши книги вернутся в этот мир? Мы не знаем, но до тех пор пройдет еще не один век. Даже не одно тысячелетие. А если и случится... Мы верим, что Господь Арлаф направит события в нужную сторону. Изменения, которые несешь миру ты, куда больше. Мы вынуждены на них согласиться, потому что это - плата за спасение наследия веры.

  - Я понял, Джибран-катэ, - негромко произнес Моррест. Как странно, еще час назад чужой человек, злейший враг, вождь кровавой секты, теперь казался почти родным. Спокойная мудрость старца действовала сильнее угрозы пыток. - Теперь глупый вопрос: когда приступать?

  - Если не хочешь показаться в своем мире с подбитым глазом, - хмыкнул старик. - То несколько дней спустя. А если тебе плевать - то хоть сейчас.

  - Каждый день на счету, - произнес Моррест. - А фингал, если что, кремом помажу.

  ...Когда Морресту развязали глаза, он был в небольшом помещении, комнатке со стенами, расписанными роскошными фресками. На одной из стен, искусно вписанный в изображение, виднелся золотой щит - точь-в-точь такой же, как тот, что стерег вход - только еще роскошнее, инкрустированный бриллиантами. Моррест аж присвистнул, увидев рубин с кулак величиной. Такой роскоши он не встречал даже во дворце Амори. Интересно, как они сохранили такое богатство, за три-то века преследований?

  - Ты готов? - поинтересовался Джибран.

  - Ага, - усмехнулся Моррест. "Чтобы попасть в иной мир, надо маленько побухать, - вертелось в голове. - Чтобы спасти народную героиню, надо лишь нажраться... Цирк, ей-богу, цирк!". На всякий случай проверил дорожный мешок. Книги на месте, оба меча тоже, хотя даром они там не нужны, на всякий пожарный немного еды. Опять же, запасная одежда - как знать, вдруг его угораздит попасть в зимнюю реку? А вот монетки можно бы и выложить - да только зачем? Пусть все будет с собой, потом ведь возвращаться.

  Джибран с интересом следил за его приготовлениями, все-таки на его памяти впервые уходили в иной мир... Бр-р, даже звучит как-то заупокойно! В руках старца невесть откуда появились два изящных серебряных флакона. Грамм сто, не больше. Многовато для яда, но мало для воды. Да что там такое?