— А потом тебе говорят, что отделы должны доверять друг другу и делиться информацией, — добавил Кенни.

Я размышляла над этим, когда мы вышли из лифта в здании «Глориос», и пыталась подсчитать, сколько часов моей жизни было убито впустую из-за этой междуусобицы. Я неожиданно испытала прилив гнева по отношению к моему новому боссу, но быстро подавила: в конце концов, Мэтт не обязан был знать о наших вечерних мероприятиях по четвергам. Мы уселись на знаменитый диванчик возле офиса Фила, поставили постеры у стенки и стали ждать. Из офиса Тони доносились размеренные щелчки.

— Опять Тони прыгает со скакалкой, — пробормотал Кенни, постукивая карандашом по колену. — Если просидим достаточно долго, он может открыть дверь и дать нам посмотреть, как он подтягивается.

— Тони сейчас нам совершенно ни к чему, — сказала Черил и моргнула раз пятьдесят. — Он уже и так раздражен из-за того, что макет для «86» еще не готов.

— А что случилось? — Фильм выходил на экраны через неделю.

— Расхождения по вопросам имиджа, — объяснил Кенни. — Когда с кастингом застопорилось, как-то так получилось, что право появиться на постере было дано четверым актерам. И с тех пор начался цирк.

Я посмотрела «86» во время последнего уик-энда, на банкете. Фильм был так себе, но прессе очень понравился саундтрек, которым мы предусмотрительно снабдили всех журналистов.

Сабрина пригласила нас в офис Фила. Я не была там с момента моей оплошности, которая едва не погубила меня в первую же неделю. Рот Фила был чем-то набит, и он жестом велел нам сесть на диван, такой тесный, что, пока мы сидели, локоть Кенни упирался мне в ребра.

— Фил, прежде чем показать вам новые постеры для «Полисвилля», разрешите представить Карен Джейкобс. Она была помощницей Аллегры, но мы взяли ее к себе в отдел.

Фил задержал на мне взгляд на долю секунды и вернулся к поеданию того, что, как я теперь поняла, представляло собой суши в богатейшем ассортименте и было разложено по красивым тарелкам японской керамики. Суши-бар «Нобу» доставлял еду для Фила в офис. Он прославился тем, что отказал в этой привилегии японскому императору во время его последнего визита в Нью-Йорк.

— Итак. У нас шесть вариантов, которые мы создали после нашего разговора, — начала Черил, заморгала и потянулась к принесенным заготовкам. Я помогла ей расставить постеры и закрепить их на рейке, расположенной на уровне глаз Фила. С секунду он взирал на них.

— Это все говно, — сказал он спокойно, окунул суши с угрем в соевый соус и отправил в рот.

— Вам ни один не нравится? — спросил Кенни.

— Я непонятно выразился? Это все говно. — Он говорил спокойно и буднично, как будто сообщал нам точное время.

— А что конкретно не нравится?

Фил поднял глаза, оторвавшись от сашими с желтохвостом и луком-шалот.

— Конкретно мне не нравится то, что это говно. — Теперь он говорил громче, и слово «говно» отдалось эхом. Фил откусил большой кусок и от души хлебнул диетического «Доктора Пеппера».

Черил похолодела:

— Мы учли все ваши пожелания. Что же тут не так?

— Не так тут. То. Что. Они. Говно! — На сей раз Фил заорал. — Они просто говно! — Он захватил пригоршню суши из креветок, вывалял в целой горе васаби, обмакнул в соевый соус и затолкал в рот. Пережевывая все это, он продолжил: — Почему у меня нет постера, который не говно? Я что — слишком много прошу от вас, когда мне нужен постер, который не будет говном, как все остальные?

К очкам Кенни прилипло несколько крупинок риса.

На рев Фила примчался Тони. Он был мокрым от пота; на нем были майка и спортивные штаны для бега. Клочья волос на плечах напоминали эполеты. Запах пота Тони в сочетании с суши мог послужить основным компонентом какого-нибудь химического оружия.

— Что случилось, Фил? — Он вытянул из риса кусок тунца и отправил в рот. — В этом соевом соусе, старина, столько натрия, что можно быка убить. — Он повернулся, оглядел нас троих и перевел взгляд на рейку с постерами. — О, «Полисвилль»! — Он покачал головой. — Ну и говно.

То, что Тони подтвердил первоначальный диагноз Фила, произвело больший эффект, чем если бы он ударил брата в живот. Фил поднялся на ноги, заполнив помещение своей тушей.

— По-твоему, я не знаю, что это говно? — Он грохнул кулаком по столу, породив соевое цунами, которое выплеснулось за пределы блюда мне на колени. Я уставилась на соус, не зная, как быть. — С каких это пор я должен у тебя спрашивать, что говно, а что нет? — провыл он сквозь стиснутые зубы.

— Всегда! — заорал в ответ Тони. — С самого первого дня. — Он поднес средний палец так близко к лицу Фила, что чуть не попал ему в ноздрю.

Фил выбрался из-за стола, схватил все шесть постеров и разломил их напополам об колено. Одну половину он сунул Тони в лицо, подбираясь к горлу.

— Пошел на хрен из моего офиса, — заявил он, угрожая Тони куском пенопласта.

Тони сграбастал другую половину и отбил пенопласт Фила. Вскоре они фехтовали искрошенными кусками постеров. Пенопласт рассыпался на миллион крошечных белых катышей, которые дождем сыпались на Кенни, Черил и меня. Кенни сделал нам знак, и мы быстро убрались из офиса, спасаясь от ударов и выпадов Тони и Фила.

Я пригладила волосы и взглянула на руку: ее покрывали крупинки пенопласта. От соуса осталось большое возмутительное пятно, а в штанах были дыры после утренней встречи с бестией Джеральдины. Черил и Кенни внимательно на меня смотрели. По-моему, они проверяли, не расплачусь ли я. Но я просто стояла столбом.

— Добро пожаловать в маркетинг, Карен! — возгласил Кенни. — Шла бы ты домой. Уже шесть часов, и с тебя на сегодня достаточно.

— Карен, что с тобой?

Я обернулась и увидела, что на диванчике сидит Далила.

— Я только что перешла дорогу соусу Фила, остаткам постеров к «Полисвиллю» и зубам Харви, — ответила я, начиная смеяться. Далила озадаченно смотрела на меня, а потом тоже расхохоталась.

— У меня встреча с Филом по поводу «86», — сообщила она. — Мы собираемся продавать саундтрек к фильму вместе с диском «Тауэр рекордс».

— Здорово придумано, — сказал Кенни.

— Неделя выдалась удачная, — гордо сказала Далила. — Мне удалось заинтересовать «Полисвиллем» компанию, выпускающую противоугонное устройство, которое крепится к рулю. Я показала им сценарий, и они пришли в восторг от перспективы партнерства. Их устройство фигурирует прямо в кадре.

— Ага. Ну, увидимся позже, Далила, — сказал Кенни, показывая нам, что пора идти.

Пока мы спускались в лифте, Черил явно старалась перехватить взгляд Кенни, но тот упрямо смотрел перед собой. Наконец она нервно сказала:

— Наверное, у Далилы ранняя версия сценария.

Но Кенни лишь опять сказал: «Ага». На углу я попрощалась с ними и пошла к метро.

— Плохой день, Карен? — спросил консьерж, впуская меня в дом.

— Вообще-то нет. — Он действительно не был плохим, если задуматься. Несмотря на все произошедшее, ничто в маркетинге не предвещало психологической войны, которая велась в моем бывшем отделе. Дома я бросила брюки в мусорное ведро и встала под душ, старательно вычищая из волос белую крошку. Едва я переоделась в джинсы и свитер, вошла Эллен.

— Ты сегодня рано.

— Похоже, что в маркетинге меня не заставят работать по вечерам.

— Как раз об этом я и хотела с тобой поговорить. Я просмотрела контракт и не могу позволить тебе его подписать.

— Почему?

— Он абсолютно безумен. Он лишает тебя всех прав.

— Я думаю, они дали мне такой же контракт, как и всем остальным.

— Может быть, но все равно это не лезет ни в какие ворота. Я даже послала его по факсу однокурснику, который занимается трудовыми соглашениями, и он ответил, что это нечто из ряда вон выходящее.

— Да что же там такого? — Я полагала, что услышу какой-нибудь латинский термин, который пугает юристов, но не простых людей.

— Ну, прежде всего то, что если ты уйдешь из «Глориос» и даже если они уволят тебя, ты не сможешь работать ни у кого из их конкурентов.