Чего себе голову зря морочить! За последние два дня он слышал эти слова от Дэна раз сто, если не больше. Доже мне, остряк, — раздраженно подумал Брайан. — Что мы здесь, на „чертовом колесе" в парке катаемся, что ли? Господи, да нас же могут взять на мушку в любую секунду! Правда, надо отдать Петри должное; до сих пор, тьфу-тьфу, его план срабатывал безотказно".

Первой частью этого плана был перелет в Сайгон. Дэну каким-то образом удалось раздобыть для Брайана фальшивое репортерское удостоверение своего агентства. Вдвоем они втиснулись в „С-130", забитый новобранцами. Как Дэну удалось это провернуть, один Бог знает. „Везуха", — только и прокомментировал Петри со своей обычной ухмылочкой. Все было бы отлично, но тут вдруг один подполковник из дивизии, где раньше служил Брайан, захотел почему-то взглянуть на его бумаги. Господи Иисусе, как же он тогда струхнул! Весь покрылся липким потом. Но офицер, ознакомившись с удостоверением, не нашел в нем ничего предосудительного. Слава Богу, подполковник его не узнал. Брайан потом понял, почему. Да он бы и сам себя,наверно, не узнал! Еще бы, фунтов на сорок, если не больше, похудеть — это кое-что да значит. Из здоровяка, каким он был всего полгода назад, он превратился в изможденного аскета с лицом, прямо как у Хо Ши Мина.

Через шесть часов в офицерскую комнату аэропорта заглянул дружок Дэна из „Старз энд Страйпс" и провел их на вертолет, летевший в Да Нанг. Добираться туда было совсем недолго. Вскоре под ними открылся чудесный, почти открыточный, вид: голубая вода залива и пляжи цвета хаки, окаймленные зеленью джунглей. Глядя с высоты птичьего полета на эту благодать, трудно было представить, что совсем рядом люди заняты тем, что убивают себе подобных.

Потом, однако, с удачей, подумал Брайан, стало как-то туговато. Дэн безуспешно пытался уговорить сержанта, отвечающего за парк вездеходов, одолжить им ненадолго один из его джипов. Когда дело, похоже, совсем застопорилось, Дэн с видом фокусника, извлекающего из шляпы очередного кролика, достал откуда-то парочку свеженьких, в глянцевых обложках, журналов с голыми девочками, пачку сигарет с опиумной добавкой — и джип очутился в полном их распоряжении.

Следующей проблемой было достать шофера: здесь Дэн снова продемонстрировал свои способности, и в результате им удалось заполучить Нгуена… Впрочем, думал сейчас Брайан, такая уж ли это дикая удача?

Удача, решил он, явно изменила им в тот момент, когда они свернули с шоссе. Тогда он согласился с Петри, что безопасней, пожалуй, будет добираться до Тьен Сунга по проселочным дорогам: обычно там мало кто ездит и меньше шансов нарваться на патруль. Сейчас, однако, он склонен был думать, что они едут неверной дорогой…

Эта территория, подсказывало ему чутье, контролируется вьетконговцами. Неожиданно Брайан почувствовал, как у него стянуло кожу на голове. К горлу подступил тяжелый ком.

— Ну что, мучают сомнения, а? — спросил Петри, впиваясь своими голубыми буравчиками в посеревшее лицо Брайана.

— Нет, — ответил тот как можно тверже.

„Пусть, — подумал он про себя, — им суждено быть убитыми, ему все равно надо попытаться любым способом увидеться с Рэйчел".

— Да, — мечтательно протянул Дэн, — эта твоя докторша, должно быть, и в самом деле высший класс.

И Петри принялся насвистывать мелодию из фильма „Мост через реку Квай".

А Брайан сосредоточил все свое внимание на узкой дороге, по которой катил их джип. Ведь каждую минуту они могли подорваться на мине. Или стать мишенью снайпера. Господи Иисусе, как бы ему хотелось, чтобы с ним был его верный друг „М-16". Или, на худой конец, просто пистолет. Но еще в Да Нанге Дэн настоял: никакого оружия! Здесь они выступают как штатские. „Ясно?!" Петри в упор поглядел тогда на Брайана, чтобы тот усвоил его мысль — штатские люди путешествуют без оружия. В этом и состоит их защита, их единственная надежда, какой бы вшивой она ни казалась. Да и потом, резонно заметил он, пара карабинов, учитывая меткость вьетнамских снайперов, не дала бы им и секунды, чтобы успеть помолиться перед смертью.

Слова Дэна натолкнули Брайана на одну идею. Ведь, кроме „пушек", можно запастись и другим оружием! И вот накануне их отъезда из Да Нанга он побывал в местной католической церкви, располагающейся в центре города. Священник, стройный евразиат, говорящий по-английски с явным французским акцентом, провел его по лабиринту узких коридоров с каменными стенами и полом, и они очутились в небольшом саду, огороженном высоким забором. Стены ограды были увиты вьюнком и жимолостью; среди искусно разбросанных камней крохотными бугорками возвышалась похожая на мох трава; в маленьком пруду, как бы окруженном драгоценной оправой сада, плавали водяные лилии. Такого прекрасного сада Брайану еще не доводилось видеть. Вдвоем с отцом Себастьяном они присели на тиковую скамью под сенью развесистого дерева, и священник угостил гостя горьковатым китайским чаем. Потом оба они, опустившись на колени в мягкую траву, стали молиться. Брайан не чувствовал особой близости к Богу, но старые слова и полузабытые мелодические переходы подействовали на него успокаивающе, словно это мать положила ему на лоб свою любящую руку. Потом священник благословил его на совершение правого дела и дал ему то, ради чего он пришел к нему… то, что сможет, как он надеялся, обеспечить их безопасность. Сейчас дар отца Себастьяна был у него под ветровкой. Надежно спрятанный. Кроме Брайана, о его существовании никто не знал. Даже его попутчик и ангел-хранитель Дэн Петри.

После очередного толчка, швырнувшего Брайана на спинку сиденья, шофер внезапно остановился, резко нажав на тормоза.

Ярдах в двадцати от них, преграждая путь, стоял парень в черной ситцевой робе и сандалиях на босу ногу. На вид ему казалось лет шестнадцать: он вполне мог бы быть деревенским жителем, шагавшим на работу в рисовых полях… если бы не винтовка. Притом советская, „АК-47".

— Дунг лай! — скомандовал парень.

Брайан с сознанием своей полной беспомощности, напрягшись, следил за тем, как их водитель проворно выпрыгнул из машины и засеменил навстречу человеку с ружьем, чавкая по грязи плетеными сандалиями.

О чем они там говорят, яростно жестикулируя? Сидящие в машине не понимали ни единого слова из того мелодичного потока вьетнамской речи, который до них долетал.

— Не вздумай пошевелиться, — прошептал Дэн, касаясь ладонью руки Брайана. — Улыбайся. Как будто тебе только что дали второе место на конкурсе „Мисс Америка".

Брайан последовал его совету. Он так растянул рот в улыбке, что ему показалось: его губы никогда уже не смогут вернуться в нормальное состояние.

Застыл, однако, не только рот — казалось, вот-вот лопнут и напряженные мышцы. На лбу выступили капли пота, внутренности сжались узлом от ужаса.

Неожиданно Нгуен закончил свой диалог, повернулся и пошел обратно к джипу. Лицо водителя было угрюмым, щелочки глаз презрительно сузились.

Дэн тихо выругался.

— Черт! Невезуха. Не пропускает. Еще скажи спасибо, что не стрелял в нас, — и, помолчав, мрачно заключил: — Впрочем, он, может, припас это напоследок.

Брайан не слушал. Он думал о Рэйчел. Ему во что бы то ни сталонадо до нее добраться.

И тут внутри него словно подожгли запал: теперь действовать следовало без малейшего промедления.

Освободив руку из цепко державших ее пальцев своего спутника, он выпрыгнул из машины. Черт, сообразил Брайан, к сожалению, уже чересчур поздно, надо было бы действовать менее стремительно! Вспышка оранжевого пламени… шипящий звук водяных капель, попавших на раскаленную плиту… горячая струя воздуха, обжегшая щеку возле самого уха.

Теплая грязь пахла навозом. Он лежал на животе, прикрывая руками голову, ощущая у затылка все еще горячее дуло полуавтоматической винтовки.

„Вот сейчас я погибну. После всего, что со мной было. Меня пристрелят на дороге, как кролика. Господи Иисусе! Пройти большую часть пути — и все зря…" — крутилось в мозгу.