Возможно, при свете дня он спит в гробу в том самом склепе, возле дверей которого стоял всего несколько мгновений назад.

При мысли об этом Энни ощутила леденящий душу ужас.

– Так вы полагаете, что Нелли убил кто-то из ее постоянных клиентов? – спросил он.

– Это предположение не кажется мне лишенным смысла, сэр, – ответила Энни Петри.

Снова наступило молчание. Похоже, туман сгущался все сильнее, поглощая скупые остатки лунного света, проникающие на землю. Стало так темно, что Энни уже не видела очертания склепа.

– Ну что ж, очень хорошо, я наведу для вас справки, – сказал он наконец. – Если, конечно, вы уверены в том, что хотите получить ответы на свои вопросы.

– Что вы имеете в виду, сэр? – удивилась Энни.

– Знаете, в делах такого рода не редкость, когда клиенты признаются, что предпочли бы не знать правду о покойном, – помолчав, промолвил он.

– Кажется, я понимаю, о чем вы говорите, сэр. Но Нелли была моей сестрой. Как и большинство из нас, она делала все для того, чтобы свести концы с концами. Нелли была очень хорошим человеком. И я не смогу в зеркало смотреть на собственное отражение до тех пор, пока хотя бы не попытаюсь выяснить, кто так чудовищно обошелся с ней.

– Понимаю вас, миссис Петри, – проговорил он. – Я свяжусь с вами, как только мне удастся что-нибудь выяснить.

– Спасибо, сэр, я очень вам благодарна. – Энни откашлялась. – Я слышала, что ваши услуги небезвозмездны.

– Да, миссис Петри, я всегда назначаю за них цену.

Услышав это, Энни почувствовала, как по ее телу снова пробежала дрожь, но постаралась не подать виду, что ей страшно.

– Что ж, полагаю, нам следует обсудить, каковы же ваши условия, сэр, – проговорила она. – Я честно зарабатываю продажей солнечных зонтиков, но я не богатая женщина.

– Я не беру деньги за свои услуги, миссис Петри, – возразил голос. – Скорее, цена за них выражается в других услугах.

Энни сковал страх.

– Прошу прощения, сэр, но я не понимаю, о чем вы говорите.

– Возможно, в один прекрасный день мне понадобится один солнечный зонтик. Или два, – ответил он. – В таком случае я обращусь к вам. Вы согласны на эти условия?

– Да, сэр, – с облегчением прошептала Энни. – Только мне трудно представить, что вам когда-то может понадобиться женский солнечный зонтик.

– Кто знает… – со вздохом промолвил он. – Важно, что сделку мы заключили. Никому не говорите о том, что встречались со мной тут ночью.

– Нет, сэр, никому не скажу, – кивнула Энни. – Обещаю.

– Доброй ночи, миссис Петри.

– Доброй ночи, сэр. – Она не знала, что делать дальше. – Спасибо вам. – Повернувшись, Энни быстро зашагала к воротам кладбища.

Выйдя на улицу, миссис Петри разожгла фонарь и поспешила в свое уютное жилище, расположенное над магазинчиком, в котором она торговала солнечными зонтиками.

Она сделала все, что могла. О человеке, с которым она только что встречалась, судачили немало, но, что бы там о нем ни говорили, теперь она была уверена в одном: ему можно доверять и слово свое он держит.

После второго взрыва древние каменные стены задрожали, а фонарь, который Конкордия Глейд судорожно сжимала в руке, закачался. Слепящий свет яростно рвался в ледяную тьму, окружавшую саму Конкордию и четырех юных леди, которые следом за ней спускались вниз по потайной лестнице.

Все они, включая и Конкордию, то и дело испуганно вздрагивали.

– Что, если эта лестница не выдержит и развалится, прежде чем мы спустимся вниз? – Судя по голосу Ханны Радберн, она была на грани истерики. – Мы же окажемся заживо похороненными здесь.

– Со стенами ничего не случится, они не обрушатся, – с деланной уверенностью проговорила Конкордия.

Уравновесив фонарь в руке, чтобы он меньше качался, она поправила очки, плотнее прижав их к носу.

– Вспоминайте, что мы знаем об истории замка Олдвик? Мы же внимательно изучали ее, прежде чем принять решение о том, где установить взрывные устройства. Эта секция замка стоит уже несколько сотен лет. Это самая старая и мощная часть строения, она способна выдерживать удары катапульты. Так что уж сегодня она точно выстоит. – «По крайней мере я надеюсь, что она не рухнет», – добавила про себя Конкордия.

На самом деле истина заключалась в том, что сила двух взрывов, мягко говоря, превзошла все ее ожидания. При первом – вылетели стекла из окон новой пристройки, распложенной неподалеку от той комнаты, в которой два джентльмена из Лондона наслаждались после обеда портвейном и сигарами. Со своего «наблюдательного пункта» в классной комнате, занимавшей часть старой секции замка, Конкордия видела, с какой ошеломляющей скоростью и яростью пламя начало пожирать все вокруг.

Второе устройство было приведено в действие через несколько мгновений, и последствия взрыва оказались еще более разрушительными.

– Второй взрыв был еще громче, не так ли, мисс Глейд? – дрожащим голосом спросила Феба Лейленд. – Я все думаю, не было ли какой-нибудь ошибки в формуле, которую мы нашли в той старой книге.

– Да нет, инструкции по смешиванию химикатов были вполне правильными, – отозвалась Конкордия. – И мы в точности следовали им. Видимо, дело в том, что устройства не следовало приводить в действие в закрытых комнатах. Обычно происходит что-то… неожиданное, невероятное, во всяком случае, именно на это мы рассчитывали.

Мисс Глейд старалась говорить уверенно и спокойно. Им всем несдобровать, если только она хоть словом, хоть движением выразит тот страх, который переполняет все ее существо. Жизнь четырех девушек, которые следом за ней спускались по лестнице, была в ее руках. Им суждено выжить и убежать, только если они будут точно следовать ее указаниям. А истерики и паника приведут к настоящей катастрофе.

Со двора до них доносились приглушенные тревожные крики. Вся немногочисленная челядь замка боролась с огнем. Если повезет, с тушением пожара провозятся долго, и тогда ей и девочкам удастся добежать до конюшен.

Они должны выбраться отсюда этой ночью, или все погибло. Вечером Конкордия подслушала разговор двух лондонских джентльменов и была уверена в своей правоте. Но важно было все держать в тайне. Мисс Глейд ничуть не сомневалась: грубые и мрачные стражники, которые маскировались под садовников и рабочих, без раздумий перережут горло или застрелят невинных девчушек по команде одного из двух роскошно одетых мерзавцев, приехавших из города.

– Тут так темно, – едва слышно прошептала Ханна.

Конкордия приподняла фонарь повыше. Здесь не просто темно – лестница была узкой и кривой. Им всем было очень трудно спускаться, но Ханна, ко всему прочему, страдала фобией – боялась замкнутого темного пространства.

– Да мы уже почти внизу, – уверенно проговорила Конкордия.

– Я чувствую запах дыма, – заявила шестнадцатилетняя Теодора Купер.

Ее сестра-близняшка Эдвина ойкнула.

– Может, это крыло замка тоже горит? – шепнула она.

Ошибиться было невозможно – по лестнице действительно зловеще поднимались клубы дыма. Еще один удар по напряженным нервам Конкордии, однако она сумела взять себя в руки и заговорила спокойным, ровным голосом – таким, каким обычно говорила в классе:

– Эта секция замка совершенно безопасна. Запах дыма мы чувствуем по одной причине – оттуда, где горит, дует ветер, и дым разносится по помещению, попадая в него через щели под дверями.

– Может, нам стоит вернуться, мисс Глейд? – захныкала Эдвина.

– Не говори глупостей, Эдвина, – меланхолично заметила Феба. – Тебе же отлично известно, что пути назад у нас нет. Если только ты не хочешь, чтобы нас захватили эти ужасные люди.

Эдвина замолчала, остальные девочки тоже притихли.

Оглянувшись назад, Конкордия улыбнулась Фебе. Как и она, девочка носила очки. Из-за прозрачных стекол на Конкордию смотрели удивительно умные голубые глаза, полные решимости, которая казалась слишком зрелой для ее пятнадцати лет.