— Вы, действительно, не знали обо мне? — спросила Кетлин.

— Нет. Если бы я знал… — Куин тяжело вздохнул и замолчал.

— А теперь вы свободны от своей работы?

— О да, — поспешно сказал он. — Я уже в отставке.

Наконец-то Кетлин получила ответы на все свои вопросы, но легче от этого не стало. Она ощутила лишь пустоту и уныние.

— Скажите, вы понимаете, что наделали?

Куин ответил не сразу.

— Да, Кетлин, я понимаю. Но как бы мне хотелось, чтобы на моем месте оказался кто-то другой!

Он помолчал. В наступившей тишине был слышен только шум прибоя и крики чаек.

— Я могу попросить тебя об одном одолжении? — спросил Куин, когда понял, что Кетлин больше ничего не скажет. — Мне бы хотелось еще немного побыть здесь, чтобы мы с Джулией могли заново узнать друг друга.

— Этого хочет мать?

— Я надеюсь, что она согласится на мое предложение.

— Мне кажется, она хочет этого.

— А ты, Кетлин? Или ты думаешь, что я прошу слишком много, стремясь лучше узнать тебя?

— Да, — ответила Кетлин после долгой паузы. — Слишком много. Я выросла без отца и не думаю, что ваше внезапное появление что-то изменит в моей жизни. У вас своя дорога, а у меня — своя. И не нужно ничего пытаться изменить.

Поздно ночью Нико открыл дверь в комнату Кетлин. Девушка лежала на кровати и просматривала папку с корреспонденцией. На ней была короткая желто-зеленая шелковая сорочка, которая едва доходила до середины бедер и открывала длинные стройные ноги. Кетлин казалась спокойной, очень красивой и… недоступной.

— Что ты читаешь? — Нико недовольно поморщился от резкости своих слов. Он собирался спросить совсем о другом: что она делает в этой комнате, почему не находится в его спальне, в его кровати? Но не решился, потому что боялся услышать ответ.

Как только Нико вошел в комнату, Кетлин охватила дрожь, но она постаралась как можно спокойнее отложить в сторону письма и одернуть сорочку.

— Это из журнала «Интерьер». Они собираются написать очерк о Суонси и хотят взять у меня интервью.

— Ты согласишься?

— Может быть, — Кетлин бросила на Нико быстрый взгляд из-под густых темных ресниц. Неожиданно до нее дошло, что уже два часа ночи, а на нем — черные джинсы и черный свитер. — Ты был на острове, да?

— Да.

Она резко села.

— Ты что, с ума сошел? Сегодня же полнолуние!

— Поэтому я и отправился туда. Я решил, что на острове все будет спокойно, и оказался прав.

— Все равно, ты не должен был ездить! Как тебе удалось попасть туда?

— На лодочной станции было три исправные моторные лодки, я взял одну из них. Ты не знала, что они отремонтированы?

Кетлин задумчиво посмотрела на Нико.

— Знала.

Черт побери! Он говорит совсем не о том!

— Я плавал на маленькой лодке.

— И?

— Я нашел следы их деятельности, но не обнаружил ничего, чтобы «зацепить» Ретига.

— И что ты теперь собираешься делать?

— Следить за ними, Кетлин, — голос Нико неожиданно дрогнул. — А вот что ты здесь делаешь? Почему не в моей комнате? Нашей комнате?

Кетлин опустилась на подушки и сцепила пальцы.

— Я решила, что эту ночь проведу у себя.

— А как насчет завтрашней ночи? — спросил он как можно спокойнее, хотя испытывал жгучее желание схватить ее и ласкать до тех пор, пока у нее не останется сил сердиться на него. — Где ты собираешься спать завтра?

— Не знаю.

Нико сел рядом с ней на кровать. Кетлин попыталась отодвинуться, но он поймал ее руку, удерживая на месте.

— Кетлин, я знаю, тебе сейчас очень больно, ты запуталась, но, пожалуйста, не отталкивай меня. Давай вместе переживем это.

Ей нужно было быть осторожнее, нельзя было подпускать его так близко… Присутствие Нико волновало Кетлин, она снова попыталась вырваться, но он крепко держал ее.

— Я не запуталась, Нико. В сущности, все предельно ясно. Мне казалось, ты должен был все рассказать, а не давать Куину обещаний хранить молчание, — в глазах Кетлин, словно драгоценные камни, засверкали слезы.

— Прежде всего я заботился о тебе, любимая. Мне не хотелось причинять тебе боль, поверь.

— Я не нуждаюсь в защите, черт возьми! Повторяю тебе это еще раз!

— О, отлично! Ты — настоящая Деверелл, настойчивая и упрямая. Но на меня это не производит впечатления.

— Меня не волнуют твои чувства.

— Зато меня волнуют. Мне кажется, что появление неизвестно откуда твоего отца не должно бросать тень на наши отношения.

— Ты думаешь, что в этом все дело?

— Да. Пойми, Куин должен был рассказать тебе обо всем сам, а не я.

Кетлин сидела, рассматривая свои руки.

— Ты считаешь, что у меня нет никаких причин так вести себя?

— Нет, не совсем. Ты испытала сильное потрясение и еще не совсем оправилась от удара.

— Тогда помоги мне, Нико. Просто уйди и дай возможность пережить эту историю!

Он долго смотрел на нее, потом вздохнул.

— Не могу. Мне бы хотелось сделать так, как ты просишь, но я, действительно, не могу. Не отталкивай меня, мы вместе выдержим удары судьбы. Я хочу помочь тебе.

— Ты даже не слушал меня, да? — вскрикнула Кетлин.

— Ты не права, я всегда слушаю тебя, но несколько дней тому назад признался в том, что я — негодяй. Однако, несмотря на все свои грехи, люблю тебя, поэтому, если ты не хочешь вернуться в мою комнату, я остаюсь здесь.

Нико взял ее за руки и опрокинул девушку на кровать. Кетлин отчаянно сопротивлялась.

— Не надо, Нико, я не хочу… Давай поговорим…

— Ну нет! Ты опять будешь спорить со мной, а это может вбить еще один клин между нами. Я не могу рисковать, ты слишком много для меня значишь.

Он нежно приник к губам Кетлин, лишь слегка поцеловав ее, чтобы успокоить и доказать свою любовь. Нико почувствовал, как Кетлин постепенно оттаивает, становится мягче и податливее. Он хотел любить ее, разжечь в ней пламя страсти, почувствовать ласковое прикосновение этих нежных рук. Нико нетерпеливо сорвал с Кетлин трусики и вошел в нее, но тут же замер и посмотрел ей в глаза.

— Скажи, что хочешь меня, — слова прозвучали одновременно как приказ и как мольба.

Кетлин изогнулась под ним и крепко обхватила руками бедра, словно пытаясь вонзить его в себя как можно глубже.

— Я хочу тебя! Боже, как я хочу тебя!

Нико не нужно было просить дважды. Он снова вошел в нее сильно и быстро, отправляя их обоих в сказочный мир испепеляющей страсти, диких желаний и огромной любви.

Темные тучи сгущались над горизонтом, острые огненные молнии разрезали небо и исчезали прямо в воде. Прохладный ветер дул Кетлин прямо в лицо. Она наблюдала, как далеко в море зарождается шторм, скоро он придет и сюда. Ей придется покинуть берег, но не сейчас…

Кетлин сидела на густом зеленом ковре из трав, обхватив руками колени, подставив лицо навстречу ветру и вдыхая свежесть воздуха, который никогда раньше не касался земли. Во время шторма в Суонси она всегда испытывала какое-то странное возбуждение.

Неслышно подошла Джулия, обдав Кетлин ароматом дорогих духов. Серебряные браслеты на руках матери тихо зазвенели, когда она опустилась рядом с дочерью на траву.

— Люблю шторм, — тихо проговорила Кетлин, даже не оглянувшись на мать.

— Я знаю, — печально сказала Джулия, — помню, всегда находила тебя здесь во время шторма под этим пронизывающим ветром и дождем. Ты была таким неистовым маленьким существом. Мне до сих пор кажется, что вы с Суонси можете выдержать все.

Кетлин улыбнулась, она чувствовала то же самое.

— Я уже выросла, стала старше и мудрей.

— Но я по-прежнему нахожу тебя здесь.

— Шторм еще не пришел, — девушка повернулась к матери. Волосы Джулии развевались по ветру, гладкое без морщин лицо было прекрасно, как и в годы молодости. — Как ты, мама? У нас даже не было возможности поговорить.

— Я думаю, что уже оправилась от потрясения. А ты?

— Спасибо, я тоже. Я наблюдала за тобой и Куином последние два дня. Как идут дела?