Въехав на служебную стоянку своей станции ТВ-КТБС, Джилл Лэнсинг улыбалась своим мыслям. Поставив свое «вольво» на первой же свободной площадке, она выключила двигатель. И снова улыбнулась. Сегодня наконец наступил тот день, когда ее мечта о кинообозрении, ориентированном на вкусы женщин, станет реальностью. Джилл задумала это обозрение несколько лет тому назад, во время горячего спора с одним из обозревателей, сетуя на то, что на телевидении, как и в остальной жизни, имеет место перекос в сторону интересов мужчин.

Кинообозрение «Мое кино». Ее программа. Ее шанс на успех.

Она до сих пор не могла поверить, что ее мечта скоро воплотится в жизнь.

Джилл опустила зеркало заднего вида, заглянув в него, быстро проверила, в порядке ли у нее помада и прическа, а потом вернула его на место. Потом она вышла из машины, и потоки солнечного света сразу же обрушились на нее. Она подняла лицо к безоблачно-синему небу. Даже погода была под стать ее настроению. Но, с другой стороны, погода в южной Калифорнии редко бывала плохой.

Пройдя через автостоянку, Джилл уже через считанные минуты прошла через стеклянные двери телестанции и поднялась на лифте до этажа, где располагались кабинеты сотрудников.

— Привет, Энни, — поздоровалась она с секретаршей, направляясь к своему столу. — Отличная блузка и очень тебе к лицу.

— Спасибо. Моя последняя обнова… Только не проговорись моему мужу, — улыбнулась Энни. — Ты, должно быть, ужасно рада.

Рассмеявшись, Джилл заговорщически склонилась к секретарше:

— У меня такое радостное настроение, что я могла бы поклясться, что сегодня — Рождество.

Секретарша засмеялась.

— Дана у себя. Готова и ждет. Иди к ней. И — удачи!

Джилл махнула рукой в знак благодарности и направилась по коридору в кабинет Даны Хоубен. Дана была продюсером новой передачи — и близкой подругой Джилл. Впервые они встретились три года назад, в гостях у общего знакомого. Обе недавно прошли через развод. Их раны были еще свежи — и обе нуждались в поддержке. Завязавшаяся в тот вечер дружба сохранилась и со временем лишь окрепла.

Дверь в кабинет Даны была приотворена. Джилл негромко постучала и вошла. Дана подняла голову от какой-то бумаги и улыбнулась:

— А, это ты. Отлично!

Джилл ответила улыбкой.

— Ты ведь не думала, что я сегодня опоздаю?

Бросив сумку на кресло для посетителей по другую сторону от стола Даны, она встревоженно спросила:

— А где Клейтон? — Она ожидала, что второй ведущий кинообозрения разделит ее нетерпение поскорее приступить к работе. — Только не говори мне, что он проспал!

Улыбка Даны погасла.

— У нас проблема.

— Проблема? — повторила Джилл, озабоченно хмурясь. — Что случилось?

— Дело в Клейтоне. — Поднявшись, Дана вышла из-за стола. — Его арестовали.

— Арестовали?! — Джилл недоверчиво ахнула. — За что?

— За наркотики.

— Не может быть! — Джилл прижала руку к сердцу. — Но это же наверняка какая-то ошибка. Наркотики и Клейтон? Не представляю себе такого!

— Никакой ошибки. Его остановили за превышение скорости, и полиция нашла на сиденье машины рядом с ним грамм кокаина. — Дана засунула руки в карманы блайзера. — Это его первый арест, так что в тюрьму он скорее всего не попадет. Но ему придется пройти курс лечения.

Джилл по-прежнему не могла поверить подруге, хоть и понимала, что та не могла обманывать. Клейтон всегда казался ей таким надежным и консервативным…

— Когда это случилось?

— В четверг вечером. Я пыталась тебе дозвониться. И весь уик-энд тоже. Где ты была?

— Мои родители проводили уик-энд в Сан-Франциско, Ребекка была с отцом, так что я просто… поехала. — Джилл всмотрелась в серьезное лицо подруги, и сердце у нее упало. — И это значит… Программу отложат, пока мы не найдем нового обозревателя?

— Мы его уже нашли.

— Правда? — Джилл ошеломленно помотала головой. — Ты уже смогла заменить Клейтона? Так быстро? — Дана кивнула, и ошарашенная Джилл невольно отступила на шаг. — Но, Дана, как же ты могла принять решение, не посоветовавшись…

— Привет, Джилл.

Мужской голос ласкал слух, словно теплый мягкий шелк кожу, вызвав такое яркое воспоминание, что у нее перехватило дыхание.

«Джек Джейкобс. Не может быть! — Она застыла в напряженной позе. — Только не Джек!»

Джилл еще пыталась убедить себя в том, что слух и память сыграли над ней злую шутку, а сердце у нее уже начало отчаянно колотиться и ладони вспотели. Она медленно повернулась, стараясь овладеть своими эмоциями.

Она зря надеялась на чудо. Оно не произошло.

В дверях стоял Джек, наклонив темноволосую голову и изогнув губы в озорной полуулыбке, которую она так хорошо помнила. Джилл не видела его уже пять лет — с того дня, когда, осознав всю бесперспективность их отношений, она ушла из его жизни. Быстро скользнув по нему взглядом, она попыталась найти в нем перемены. Их почти не было. Черты лица стали немного резче — но это сделало его только еще красивее и притягательнее. В лице Джека и в его манере держаться всегда было нечто необыкновенное — какая-то раскованность и вкрадчивое обаяние.

Джилл снова посмотрела ему в лицо — и их взгляды встретились. На одну секунду она вдруг снова перенеслась в прошлое и неожиданно испытала сильную боль. Ей снова было двадцать пять, и она смотрела в темно-синие глаза своего возлюбленного. Джилл, позабыв на мгновение о своей передаче, ощутила легкую дрожь возбуждения.

Усилием воли она прогнала эти неуместные ощущения, смутившись тем, что даже спустя столько времени ей достаточно только посмотреть на Джека, чтобы снова вернуться в прошлое.

— Джек, — с трудом выговорила она севшим от волнения голосом.

— Вы знакомы? — непритворно изумилась Дана.

— Были знакомы, — негромко ответил Джек. — Очень давно.

— Да что вы говорите? Вот уж действительно, мир тесен.

— Дана, извини! — С этими словами помощник продюсера заглянула в дверь. — Дэниэл просит тебя зайти к нему. Немедленно.

— Спасибо. — Дана посмотрела на часы. — Ну, ребята, наводите мосты. Я на минутку.

Джилл проводила взглядом стремительно удаляющуюся фигуру Даны, ужасно жалея о том, что не может уйти с нею. Сейчас она готова была оказаться где угодно — только не наедине с человеком, который причинил ей столько боли когда-то, что она даже не надеялась оправиться.

Повернувшись к Джеку, она поймала на себе его взгляд. Лицо у него было серьезным.

— Нет слов, Джилли? — негромко проговорил он.

Джилли. Так он ее ласково называл. Когда они были любовниками. Это имя заставило ее почувствовать себя незащищенной, ранимой. Она с трудом сглотнула:

— Как жизнь?

Уголок его рта приподнялся в кривой улыбке.

— Прекрасно. А у тебя?

— Все хорошо. — Она кашлянула. — Как дела в «Пипл»?

— Прекрасно. А как тебе нравится работать в «Лос-Анджелес таймс»?

— Очень нравится.

Он засунул руки в передние карманы светлых джинсов и осмотрел ее с ног до головы, словно замечал все детали.

— Ты прекрасно выглядишь, — пробормотал Джек, снова глядя ей в глаза. — Ты совсем не изменилась.

Не изменилась? Она чувствовала себя совсем не так, как та двадцатипятилетняя женщина из прошлого. И тем не менее его слова заставили Джилл испытать неожиданный прилив радости. Ей не должно быть дела до того, что он думает о ее внешности, ей не следует получать удовольствие от его комплимента. И тем не менее она ничего не могла с собой поделать. И это неприятное открытие заставило ее встряхнуться.

Переплетая пальцы, Джилл сказала:

— Спасибо.

Он перевел взгляд на ее губы, задержал его там на несколько томительных секунд, а потом снова посмотрел ей в глаза.

— Говорят, у тебя ребенок.

Ее чудесная Бекки! Она сделала глубокий вдох, стараясь успокоиться.

— Да. Ребекке в марте исполнится пять.