— И это все? — воскликнули они одновременно.

— Боюсь, что ничего не могу добавить, — сказал Дэн.

— Значит… все это неправда? И мама знает?

— Нет, дочка, Бэрил ничего не знает. Она и сейчас уверена, что я изменил ей.

— Но почему? Ты же мог опровергнуть… Разве… — Айрин так растерялась, что не могла подобрать слов.

— Дорогая, я хорошо знаю твою мать. Она бы мне ни за что не поверила. Все равно мы бы не смогли жить вместе… Это уже было бы невозможно.

— Ты прав, — сказала потрясенная Айрин.

— Вы знали, что именно ваша жена наняла детектива следить за вами? — спросил Дональд.

— Что?! — Дэн был ошеломлен.

— Да, того самого детектива, который сделал эти снимки.

— Этого не может быть… Бэрил ничего не подозревала… Она никакого отношения не имеет к случившемуся.

— Факты говорят другое, — заявил Дональд. — Это ее рук дело.

— Подождите… это недоразумение…

— Папа, Дональд нашел маму в списке клиентов этого детектива. Совпадает и год, и месяц.

Никогда еще Дэниел так не удивлялся. Бэрил наняла детектива… Она никогда не отличалась проницательностью, а уж делать что-то за спиной исподтишка вовсе не в ее характере. Она скорее устроила бы бурную сцену, это больше похоже на Бэрил. Неужели она не поняла, что если бы он хотел тайно встречаться с Синтией, то не уехал бы из Флориды? Ведь он оставил Синтию на две недели во Флориде, а сам под нелепым предлогом просто сбежал от нее. Если бы они были любовниками и Дэна вынудили уехать дела, Синтия, придумав предлог, через пару дней устремилась бы за ним.

А может, Бэрил решила, что они это делают для отвода глаз? Бедняжка, она наверняка что-то почувствовала, не могла же Бэрил не заметить, как он переменился. Возможно, она решила, что их роман начался уже после поездки во Флориду. Странно, но Бэрил часто опрокидывает представление Дэна о ней, каким бы неясным и противоречивым оно ни было. Он так хорошо знает женщину, с которой был знаком около месяца, и совсем не знает ту, с которой прожил двенадцать лет.

— Честно говоря… все это просто шок для меня. — Голос Дональда вывел Дэна из задумчивости. — Я не знаю, что и сказать.

— Вы можете не верить мне, это ваше право, — спокойно возразил Дэниел.

Дональд испытывал невольное уважение к этому человеку. Не таким он представлял себе Дэниела Лоу.

— Вы знали Фрэнка Грэхема? — спросил Дональд.

— Нет. Никогда его не видел.

Дональд не знал, о чем еще спросить. Он был совсем обескуражен.

— Папа, ты больше не видел эту женщину, не слышал о ней?

— Нет, с тех пор, как уехал.

— Ты все еще любишь ее? — Айрин пристально посмотрела на него.

— А почему, ты думаешь, я жив до сих пор? — мягко произнес Дэн. Его глаза сказали ей все, что крылось за этой фразой.

«Синтия, только благодаря тебе я жив. Пока я знаю, что на свете есть ты, мне ничего не страшно». Дэниел хотел знать о ней все, он следил за любой, самой пустяковой публикацией о ней. Он был в курсе печальных событий ее жизни — самоубийство мужа, разрыв с сыном, уход из шоу-бизнеса. Вот уже семь лет о ней ничего не писали. Синтия исчезла из поля зрения.

Иногда Дэн был этому даже рад. Искушение броситься к ней, забыв обо всем, было слишком велико.

— Папа… — робко начала Айрин, — а вам обоим не приходило в голову… ведь вы могли бы… ведь вы оба свободны и…

— Нет, дочка, — сказал Дэн, — из-за нас умер человек… Это было уже выше наших сил. Не говоря о том, что мы разлучены с детьми… Я не знаю, как Синтия пережила то, что сын отвернулся от нее… Я бы на ее месте не смог.

Дональд чуть заметно покраснел, и выражение его лица немного смягчилось.

— Но если между вами ничего не было, почему же мистер Грэхем застрелился? — спросила Айрин, взглянув на Дональда.

— Иногда физическая измена кажется пустяком по сравнению с тем редким сильным чувством, что возникло между мной и Синтией. Если Фрэнк любил свою жену, его поступок не так уж странен… ведь жизнь для него потеряла смысл.

— А что ты вообще о нем знаешь? — продолжала спрашивать Айрин, не сводя глаз с Дональда.

— Я говорил тебе, что мы никогда не встречались. Я слышал, что он актер, работал на телевидении. Кажется, карьера Фрэнка Грэхема удалась не так, как могла бы… Одно время его считали восходящей звездой, но… несколько неудачных работ остановили его взлет. Последние годы он играл в дневных сериалах.

— Он ведь из богатой семьи? — уточнила Айрин.

— Да, кажется, так. И очень влиятельной.

— Это действительно все, что ты знаешь, папа?

— Пожалуй, да. Если тебя интересует, каким он был человеком, я ничем не могу помочь. Не знаю, дорогая. — Дэниел развел руками.

— А ты действительно уверен, что это было самоубийство? — решительно спросила Айрин.

Она боялась услышать ответ, но не могла не задать этот вопрос. Проклятые письма не давали покоя. Кто мог их написать и почему они спрятаны в ее доме?

— А что же еще? — недоуменно поднял брови Дэниел.

— То есть… ни у кого не было сомнений, что это может быть убийство?

— Признаться, и в голову не приходило.

— Теперь ты понимаешь, почему я спрашивала, что ты думаешь о нем как о человеке… Я хотела понять, способен ли он на самоубийство?

— Не знаю, дорогая, — помрачнел Дэн, — ничего не могу сказать.

Айрин сразу же поверила в историю их отношений, рассказанную Дэном. Но она поняла, что в отношении авторства писем никак не продвинулась. Здесь отец бессилен ей помочь.

— Извините меня, — Дональд встал, — я выйду на балкон подышать немного.

Он вышел из комнаты. Айрин даже испугалась, до чего белым было его лицо.

— Жаль, что я расстроил вас, — сказал Дэниел.

Айрин вдруг заметила фотографию незнакомой молодой девушки на столе в дальнем углу комнаты. Заинтересовавшись, Айрин подошла и взяла ее в руки.

— Кто это?

— Тебе ее имя ничего не скажет, — спокойно ответил Дэн.

Девушке было не больше двадцати. Очень нежное, милое лицо просто сияет от счастья. Глубокие черные глаза с длинными ресницами, белоснежная кожа, иссиня-черные волосы слегка растрепаны.

— Повезло тому, на кого она так смотрит, — сказала Айрин, разглядывая фотографию Тельмы. — Он, наверно, очень счастлив.

«Я и был счастлив, — подумал Дэн, — ведь я и представить не мог, что меня ждет».

— Ты не хочешь рассказать о ней немного? — Айрин было неприятно, что отец упорно отмалчивается, не желая отвечать на вопросы об этой девушке.

— Лучше не надо… не стоит, Айрин.

— Хорошо… как хочешь.

— Скажи мне лучше, как мама и Николь? — попросил Дэниел.

— Николь? Порхает, как всегда.

Дэн засмеялся.

— Она все хорошеет, — сказал он. — Я написал Джинни и попросил прислать ваши фотографии.

Дэниел достал свой бумажник и показал ей снимок, который был сделан полгода назад на пляже. Две улыбающиеся девушки в бикини — она и Николь.

— Николь вылитая мама, да?

— Она беспокоит меня, — сказал Дэниел со странным выражением лица.

— Что ты имеешь в виду?

— Я боюсь, что она не сможет найти себя… Пожалуй, это трудно объяснить.

— А за меня ты в этом отношении не волнуешься? — спросила Айрин.

— За тебя я спокоен. Понимаешь… есть в тебе какой-то внутренний стержень… Ты знаешь, на каком свете живешь, а она — нет.

— Может быть… я знаю, почему ты боишься. Тебе кажется, что Николь как тростинка на ветру… ее легко сломать… как маму, верно? Ты думаешь, в этом они похожи?

— Да, ты права… Как она… Как мама? — тихо спросил он.

— Без изменений, — сказала Айрин тем странно натянутым тоном, которым она всегда говорила о матери, — все больше напоминает собственную тень. Иногда становится жутко… но мы привыкли.

— Я так надеялся, что Бэрил сумеет выбраться… как-то выйти из этого состояния… Во время развода она прекрасно держалась, уверенно, хладнокровно… а потом вдруг…

— Да, она просто сломалась, — задумчиво сказала Айрин, — рухнул привычный уклад жизни, а вместе с ним ее мир.