— Александр! Вы окончательно с ума сошли! Извольте объяснить немедленно свой демарш!

Помазанник Божий рвал и метал. Да, племянник, если бы ты столько злости выливал на врагов России, за пределами империи уже б и народу не осталось, думал генерал-командор ВВС, от скуки разглядывая золоченую лепнину царского кабинета на потолке.

Причиной монаршьего гнева явилась пачка фотографий и пояснительных диаграмм, которые якобы случайно попались кайзеровской разведке после злосчастного выстрела в Сараево. Из них даже неспециалисту было ясно, что в окружении хорошо укрепленного армейского корпуса живет себе на западе Королевства Польского еще один корпус, на этот раз авиационный. Ровными рядами красовались «Витязи» третьего поколения с двухтонными бочками под брюхом, а на карте Германии и Восточной Пруссии аккуратными кружками и стрелками были разрисованы боевые радиусы действия и стрелки заранее рассчитанных маршрутов.

— Кайзер в бешенстве! — продолжал распрягаться император. — Он в любую минуту готов объявить войну и требует прекращения мобилизации. А вы со своими идиотскими угрозами. Да у них самая мощная ПВО в городах, пять сотен отличных истребителей. Вы никуда не довезете свои отравляющие вещества!

Дождавшись, когда организм государя утомится изрыгать вопли, князь спокойно заметил:

— Их летчики не умеют летать по ночам, а могучая ПВО — стрелять. Щелчок пальцами — и одним прекрасным утром Германия не проснется.

Император от неожиданности на миг утратил полемический запал.

— Одумайся, Александр! Ты собираешься варварски истребить всю немецкую нацию?

— Возможно, я перестарался. Для примера хватит Берлина. И даже простой угрозы газовой атаки.

Николай подошел вплотную к родственнику и попытался грозно глянуть. Получилось неубедительно.

— Кайзер — мой кузен. Мы сами, в конце концов, германцы. Как ты можешь?

— Знаешь, Никки, я — русский, и мне плевать, какой нации мои родители.

Император махнул руками. Мол — ты безнадежен.

— Вильгельм знает, что он у меня на ладони. Хлопок — и только улицы от трупов очистить. Это знает их генералитет. Потому немцы и бесятся. Один ты пребываешь в неведении.

— Ты решительно невозможен. Я десятилетиями строю альянсы, балансирую между врагами и друзьями России. А ты, как татарин какой-то. Саблей раз — и все порушил.

— Тем, что перепугал немцев до коликов? Никки, одумайся. У тебя развязаны руки, делай с Австро-Венгрией что хочешь. Кайзер пусть развлекается с Францией и Англией. Без Австро-Венгрии он и полугода не сдюжит. Или я не прав?

Николай сел за стол и принял строгую позу.

— Как вы все меня утомили. Каждый знает, как управлять Россией лучше меня. Не понимаешь, как это сложно. Ты, небось, откажешься на себя такую ношу взвалить.

— Отчего же? — вопросил Александр. — А ты пока разберись с домашними проблемами, с больным сыном, с императрицей, которая не может родить тебе здорового наследника и пляшет под дудку полоумного Распутина...

— Хватит! — воскликнул Николай, которого упрек о наследнике со стороны Александра, имевшего шестерых крепких сыновей, ударил ниже пояса. — Ты мне зять, дядя, друг, но всему есть предел. Я отстраняю тебя от командования воздушными силами и удаляю из русской армии. Ступай.

— Вам виднее, ваше императорское величество. Только самолеты с ядами из Польши не убирайте, а то любезный кузен Вилли задавит вас, как котенка.

— Убирайся! — император был готов швырнуть в Александра чем-то тяжелым или отправить под арест.

Бывший командующий ВВС часто вспоминал эту встречу и пророческий намек на то, что он сам может стать во главе России. После Февральского переворота 1917 года, отречения и ареста Николая великий князь Александр Михайлович Романов стал первым императором новой конституционной монархии. До парламентских выборов он отменил два рескрипта своих предшественников: Петра III об отчуждении Восточной Пруссии и Николая II о выводе русских войск из Австрии. Осталось разобраться с Аляской, но не все сразу. По крайней мере, с революциями покончено.

За решительными действиями нового царя с интересом и одобрением наблюдал пожилой человек, давно отошедший от дел. Возможно, российская история пошла бы по иному пути, если бы в снежный февральский день 1892 года он не смог поднять в воздух маленький кургузый биплан, заботливо сохраненный для потомков с надписью «Александр Можайский» на фюзеляже.

Бочка— фигура высшего пилотажа, при выполнении которой самолет вращается вокруг продольной оси; при полубочке самолет переворачивается вверх шасси либо из такого положения возвращается в исходное.

Вертикальный разворот (прямой или обратный)— фигура высшего пилотажа, при выполнении которой самолет выписывает восходящую петлю и полубочку, теряя скорость, но наращивая высоту. Иногда именуется «боевой разворот», в Европе принято называть эту фигуру «иммельман». Возможен обратный разворот с наращиванием скорости — полубочка и полупетля вниз.

Глиссада— траектория полета летательного аппарата, по которой он снижается непосредственно перед посадкой.

Кабрирование— движение с положительным углом тангажа, то есть с набором высоты.

Капотирование— переворот через нос при неудачном приземлении.

Киль— горизонтальный элемент хвостового оперения.

Козление— на авиационном сленге: нежелательные прыжки самолета на упругих элементах шасси при жестком касании земли на приземлении.

Крыло— в отличие от описания птиц, у которых два крыла, в авиации крыло считается единым конструктивным элементом. Можно сказать «верхнее крыло», но некорректно «правое крыло», в последнем случае говорят «правая плоскость».

Лонжерон— основной продольный силовой элемент каркаса крыла, брус или алюминиевая труба.

Магнето— генератор. На заре авиации запуск двигателя осуществлялся вдвоем — один с силой проворачивает пропеллер, второй вручную крутит магнето для создания достаточного напряжения в системе зажигания.

Мина Уайтхеда— торпеда .

Пикирование— движение с отрицательным углом тангажа, то есть с потерей высоты. В отличие от бытового применения этого термина не обязательно означает отвесное падение. У большинства самолетов допустимый угол пикирования (снижения) весьма ограничен. Крутое пикирование совершают боевые и пилотажные машины.

Подкос— здесь: наклонный элемент конструкции, обычно алюминиевая труба между плоскостями либо между крылом и фюзеляжем для увеличения жесткости.

Расчалка— трос, обычно соединяющий крыло и иные элементы для увеличения жесткости конструкции.

Серворуль— небольшая плоскость, устанавливаемая на элеронах, рулях высоты и направления, служит для уменьшения усилий на органы управления.

Стабилизатор— горизонтальный элемент хвостового оперения.

Стрингер— здесь: продольный элемент конструкции крыла, поддерживающий обшивку.

Тангаж— угловое движение летательного аппарата относительно главной поперечной оси. Угол тангажа — угол между продольной осью летательного аппарата и горизонтальной плоскостью.

Угол атаки— угол между направлением набегающего на крыло воздушного потока и хордой крыла. Отличается от угла тангажа тем, что направление воздушного потока может сильно отклоняться от горизонтали.

Хорда— отрезок прямой, соединяющей две наиболее удаленные друг от друга точки профиля. На заре авиации, когда применялись сравнительно простые аэродинамические профили крыла (плоский низ, выпуклый верх), совпадала с линией обшивки нижней части крыла.

Шасси— система опор летательного аппарата, обеспечивающая его стоянку, передвижение по аэродрому или воде при взлете и посадке.

Элероны— аэродинамические органы управления, симметрично расположенные на задней кромке консолей крыла. Служат для управления креном. В ранних моделях иногда выполнялись как независимые поворотные плоскости.