– При первом посещении пещеры меня насторожило обилие оружия, причём оружия, явно превосходящего то, которым мы располагаем. Надо снова замуровать пещеру.

– Боюсь, что закрытие пещеры несёт такую же опасность, как и оставление её открытой. Мы не знаем, как отреагировал электронный мозг пещеры на наше посещение. То, что он зарегистрировал наше присутствие в ней, не вызывает сомнения. Я думаю, – высказал предположение Владимир, – что и попытка вывести электронный мозг из строя ничего не даст. Он скорее всего надёжно защищён. Кроме того, если бы это даже удалось, то приведёт к выходу из строя термоядерной электростанции. Кто знает, какой заряд она в себе содержит? Может быть, такой, что при взрыве разнесёт планету на куски.

И вот ещё что. Вряд ли мозг даст команду разбудить спящих. Это было бы равносильно их убийству. Но на таком уровне развития существует автономно действующее оружие с искусственным интеллектом. Не пустит ли его в ход мозг, если придёт к выводу, что наши действия враждебны или хотя бы недружественны?

– Это вполне возможно. Ты прав. Надо исключить малейшую возможность такого исхода.

Сергей нажал браслет радиопередатчика, с которым он никогда не расставался, и вызвал дежурного.

– «Сторожа» уже собрали?

– Только что закончили введение программы и запускаем в пещеру.

– Отставить! Повторяю, бункера закрыть и никому больше туда не входить!

– Есть! Будет исполнено! – послышался ответ.

– Я тебя понял, – одобрил действия отца Владимир. – Мозг несомненно разгадает назначение «сторожа» и воспримет это как шпионаж, а следовательно, недружеское действие.

Их разговор прервал плеск воды, к ним кто-то плыл классическим кролем, опустив голову в воду и равномерно взмахивая полусогнутыми руками.

– Это наш пятиборец, – определил Сергей.

Действительно, скоро на берег вылез Николай.

– Что? Не выдержал? – с лёгкой насмешкой в голосе приветствовал его Владимир.

– Такого, как говорил мой знакомый из Одессы, ни один грузчик не выдержит.

– А как там Рональд с ребятами? – спросил, сдерживая улыбку, Сергей.

– Пока держатся! Там вас Ореада зовёт обедать.

– Сейчас. Мы ещё не закончили важный разговор.

– А О чем речь?

Владимир вкратце пересказал ему.

Николай только присвистнул.

– Вот то-то и оно!

– И что же мы будем делать?

– Вот сейчас думаем об этом. Если бы знать, что вложили титаны в программу мозга. Я имею в виду основные моменты, учитывающие создавшуюся тогда ситуацию.

– Судя по тому, – предположил Николай, – что мы уже знаем, эпидемия среди титанов на Кибеле произошла незадолго до катастрофы на Уране. Следовательно, титаны, лежащие сейчас в анабиозных ваннах, ничего о ней не знали и надеялись, что к ним придёт помощь.

– Логично, – одобрил его Сергей.

– Как должны развиваться события дальше? – подхватил мысль Николая Владимир. – На Кибелу должен высадиться десант с Урана. Так как более чем вероятно, что на Уран пошло сообщение об эпидемии, они высадились бы только тогда, когда имели бы в своём распоряжении средство против вируса. Оставшиеся в живых на Кибеле сообщили своим соплеменникам, что ложатся в анабиозные ванны и ждут помощи. Отсюда можно сделать заключение, что электронный мозг пещеры может разбудить спящих только после получения условного сигнала-пароля. Сам же он самостоятельно сделать этого не может. Теперь проследим наши действия и возможную реакцию мозга. То, что просматривались видеозаписи, мозг может принять как вполне естественное действие спасательного отряда, который ищет информацию об эпидемии, необходимую для создания средств против вируса. К остальному мы не прикасались. Уверен, что в случае агрессивных действий со стороны посетителей пещеры, предположительно – олимпийцев, с которыми титаны находились в непримиримой вражде, электронный мозг получил приказ взорвать термоядерную электростанцию. То, что нам теперь известно о нравах этой цивилизации, не исключает такого варианта. Из этого следует, что нам пока ничего не угрожает.

– За исключением того, что мы будем жить на термоядерной бомбе, не зная, когда ей вздумается взорваться, – мрачно возразил Николай.

– Я смотрю, ты так спокойно отнёсся к перспективе остаться вечно на этой планете? – удивился Сергей.

– А что же делать? Рвать на себе волосы? Кроме того, если копнуть глубже, то во всем виноват я. Я ведь затеял вскрытие этой пещеры…

– Но я разрешил, поэтому основная вина падает на меня.

– Давайте не выяснять, кто больше виноват, – предложил Владимир. – Поплыли назад. Вон, – указал он на противоположный берег, – Ореада зовёт обедать.

Через три дня все находящиеся в долине люди покинули её и переселились в лагерь землян. Пещеру замуровали наглухо, оставив неподалёку от её входа «сторожа».

Владимир со своей семьёй переселился в построенный для него дом. Сергей, если у него появлялась свободная минута, заходил к ним и все время проводил с внуком. Однако этих минут у него становилось все меньше и меньше. Он целыми днями не отходил от пульта связи с СС, ведя непрерывный диалог с нею. О чем он беседовал с СС, никому пока не было известно. Сергей отмалчивался, на вопросы отвечал неопределённо.

Известие о том, что придётся остаться на Кибеле, восприняли в общем спокойно. Как и предрекал Приходько, мало кого привлекала перспектива стать музейными экспонатами, то есть сидеть в президиумах торжественных заседаний и встреч с «интересными людьми», делать доклады в молодёжных организациях, выступать в школах – в общем, жалкая участь вышедшей в тираж знаменитости.

После некоторых колебаний Сергей решил возвратить Приходько. Для этого был послан вертолёт в том же составе экипажа. Вертолёт кружил три дня над предполагаемым местом нахождения Приходько, неизменно возвращаясь на ночлег на ту поляну, где он был оставлен в тот злополучный день. На третий вечер появился Приходько. Он был в оборванной одежде, но по виду своему вполне доволен, хотя и сердит.

– Ну, чего шум поднимаете? – вместо приветствия накинулся он на них. – Распугали мне все товарищество.

Николай объяснил ему сложившуюся ситуацию. Приходько довольно хмыкнул.

– О то-то ж. Е правда… – он чуть не сказал «на Земле», но поперхнулся. – Шо я тоби говорил, хлопчику? – повернулся он к Владимиру. – Выходит, я прав?

– Ну ладно, Приходько, – остановил его Николай. – Садись в вертолёт и поехали домой.

– Ха! Домой? Знаете щё? А катитесь вы под тры чорты. Мени и здесь добре. И выматывайте отсюда побыстрее, бо вся моя компания разбежится из-за вас. – Сказав это, он повернулся и пошёл по тропинке в чащу леса. Спустя минуту раздался его пронзительный свист, и где-то вдалеке прозвучал ответный. Друзья переглянулись и, не говоря ни слова, сели в вертолёт.

Всю дорогу они молчали, и, только подлетая к лагерю, Николай, как бы отвечая на собственные мысли, коротко бросил: – Обиделся!

– Может быть, а может быть, и нет, – ответил ему Вальтер. На этом разговор закончился.

Население посёлка между тем росло. Решив остаться, земляне обзаводились жёнами. Женщин становилось все больше. Откуда они появлялись, Владимир не знал, да и не интересовался. Тут каждый «работал на себя». Строились семейные дома, появились дети. Демократичная, но в сущности строгая дисциплина бывших бойцов отряда постепенно стала расшатываться. Общественные работы теперь велись спустя рукава. Собственно, нужды в них больше не было. Все чаще и чаще берега озера покрывались на целый день обнажёнными, нежащимися на солнце телами. Сергей это видел, но не реагировал. Он по-прежнему целыми днями пропадал на пункте связи с СС, приходя только на обед. Обедал он обычно в семье Владимира, оставаясь единственным теперь холостым среди своих друзей и бывших соратников.

Однажды рано утром, как обычно направляясь на работу, он услышал, что кто-то зовёт его по имени. Он обернулся, но никого не обнаружил. Солнце только что взошло, и посёлок спал. На площади, где он находился, не было ни души. Он пожал плечами, думая, что ему померещилось, но голос прозвучал настойчивее. Тут только он понял, что этот голос звучит внутри него. Уже догадываясь, в чем дело, он пошёл на голос, который вёл его из посёлка. Голос продолжал звать дальше. Вскоре он вошёл в рощу амброзии и остановился поражённый.