– И все-таки? – настаивал на своём вопросе Сергей. Как ты представляешь встречу двух женщин?

– Что касается их, то это меня меньше всего беспокоит. Лапифки привыкли к такому положению и не представляют себе другого. Женщина у них – раба мужчины и во всем ему покорна. У них даже нет чувства ревности в обычном понимании этого слова. Скорее наоборот… Меня больше беспокоит внешняя сторона дела. Как я буду выглядеть перед нашими…

– Ты говоришь: раба?

– Да, и они это воспринимают, как само собой разумеющееся…

– Противоположно тому, что я встречал на Элии. – Сергей оживился. – Ты знаешь, я неоднократно говорил и сейчас повторяю, что уровень цивилизации, морали определяется отношением к женщине. Это индикатор морального и этического развития. Там, где женщина вправе распоряжаться собою, там общество достигает социального благополучия. Здесь же… – он замолчал и некоторое время ходил по комнате, потом решительно отрезал: – Здесь не будем делать поспешных выводов…

– Я тоже так думаю, – согласился Владимир. – Надо накапливать информацию, чтобы принять окончательное решение с меньшей вероятностью ошибки.

– Ошибка должна исключаться, иначе… – Сергеи не договорил, но Владимиру и так стало понятно, что он имел а виду. Он не видел Урании, но представлял её по рассказам отца, и этот образ пугал его, пугал неограниченным могуществом. Он, как и Сергей, понимал, что разум – это не только доброта, но и жестокость.

На следующее утро три вертолёта поднялись в воздух и взяли курс на ущелье, которое недавно покинул Владимир.

Одновременно от берега отчалили два катера. Каждый из них тянул за собой неуклюжее сооружение, напоминающее баржу. Катера должны были ждать Игоря и освобождённых из блокады женщин на реке Синченко, не доходя до её сужения у чёрных скал.

Затеваемая экспедиция вызвала в лагере заметное оживление. Все с нетерпением ждали новеньких. Особенно те, кто ещё ходил в холостяках и не нашёл себе в чаще леса подруги.

Ещё раньше из лагеря отбыла группа охотников, чтобы обеспечить мясом торжественный встречный ужин.

Сергей остался в лагере, поручив руководство экспедицией сыну.

Когда они подлетали к месту, где выход из ущелья сторожила змея, Владимир приготовил бластер. Вертолёт опустился ниже. Но сколько ни всматривался Владимир, змеи на обычном месте не было.

– Куда же эта гадюка уползла? – растерянно буркнул он себе под нос.

Николай заглянул вниз через его плечо.

– Что, нет?

– Может быть услышала шум вертолётов и спряталась поблизости. Давай спустимся ниже.

Однако поиски ничего не дали.

– Плохо. Не зная, где она находится, придётся вывозить людей вертолётами. Идти пешком через леса рискованно. Эта коварная бестия может спрятаться где угодно и напасть внезапно. Её и рядом не отличишь от растительности.

– Это займёт не меньше двух дней. Может быть, разбить всех на небольшие группы и в каждую дать бойцов с бластерами для охраны? – предложил Николай.

– Ты не знаешь стремительности этого чудовища. За долю секунды она преодолевает расстояние в триста метров.

– Не может быть!

– Поверь, что это так. Я даже опасаюсь за безопасность плавания на баржах. В воде она не менее стремительна.

– Тогда баржи пойдут по реке под охраной вертолётов, – решил Николай. – Однако что будем делать?

– Том, – похлопал Владимир по плечу пилота, – давай наверх, через эти горы.

– Высоковато! – Пилот оценивающе окинул взглядом горный хребет, преграждающий вход в долину, но послушался, и вертолёт резко пошёл вверх. Два других последовали его примеру.

Перелёт через хребет занял минут двадцать. Пилот выбирал наиболее низкие проходы, не желая подниматься слишком высоко над покрытыми снегом вершинами. Наконец перед ними открылась долина. Владимир несколько раз выглядывал из кабины, но почему-то никого не видел внизу.

Опустились на поляну невдалеке от озера. Николай первым выпрыгнул из кабины, за ним остальные. Недоброе предчувствие охватило Владимира, когда он подошёл к посёлку. Никто не выбежал навстречу. Посёлок был пуст. Он заходил в хижины. Там все оставалось в порядке, как будто их покинули совсем недавно.

– Что такое? Куда исчезли твои приятельницы? – услышал он сзади голос Николая.

– Ума не приложу.

– Давай облетим всю долину, – предложил Николай. – Может быть, они переселились в другое место.

– Сомневаюсь, но согласен с тобой. Пошли.

Уже через полчаса стало ясно, что в долине нет ни одного человека.

– Посмотри, – Николай указал вправо, туда, где долина сужалась. – По-моему, там какая-то тропа.

Вертолёт спустился, и они направились к тому месту, где означилось начало тропы, идущей между скалами. Они пошли по ней, но вскоре остановились. Тропа упиралась в скалу, из которой бил небольшой родничок. По пузырькам, поднимающимся из небольшой каменной ванночки, и резкому, бьющему в нос запаху можно было понять, что вода насыщена углекислотой. Пользуясь случаем, они напились и пошли назад. И тут – снова неожиданность. Сойдя с тропы и направляясь к вертолёту, они вдруг обратили внимание, что часть скалы справа от них представляет собой идеально гладкую поверхность. Подойдя ближе, они поняли, что эта поверхность искусственного происхождения. Посредине сверху вниз шла линия между двумя створками плотно пригнанных друг к другу плит. Николай вынул нож из отлично закалённой стали и попробовал провести царапину на плите. Никакого следа.

– Не иначе – это дверь. – Николай спрятал нож после тщетной попытки всунуть его кончик между плитами.

– Да, дверь, ключа от которой у нас нет. Ограничимся пока констатацией факта. Нам все-таки надо сейчас выяснить, куда девались люди.

– Может быть, сюда?

Владимир отрицательно покачал головой.

– Посмотри. Возле двери мелкий песок, и на нем нет никаких следов, кроме наших.

– Это ничего не значит. – Николай отломил ветку и провёл ею по песку, сглаживая следы. Песок принял первозданный вид.

– Ты прав. Но я не вижу в этом никакого смысла, – возразил Владимир. – Нам надо поискать их вне долины. Кто знает, ведь мы не обнаружили Пифона. Может, люди покинули её, хотя я строго-настрого наказал Игорю ничего не предпринимать до моего возвращения.

– Хорошо. Так и сделаем, хотя по поводу твоего возражения насчёт смысла скажу, что он, может быть, там, где его не видно. Какой информацией мы располагаем? Фактически никакой. Кроме того, что население этой долины неизвестно куда исчезло, как, впрочем, и твоя змея. Если бы я не знал тебя так хорошо, то усомнился бы в твоём рассказе. Все слишком таинственно.

В течение двух дней после этого вертолёты прочёсывали окрестности леса, вплоть до разрушенного посёлка лапифов, но ничего не обнаружили. Владимир уже хотел отдать распоряжение возвращаться домой, как его внимание привлёк свежий след костра на широкой лесной поляне.

Вертолёт опустился. Владимир вышел, подошёл к костру и замер от ужаса.

На этот раз самка Пифона не остановилась на подъёме. Убегая по узкому карнизу, Игорь слышал, как она ползёт за ним. За поворотом он остановился и крикнул сопровождающим его женщинам, которые помогали занести на склон части катапульты и снаряды к ней, чтобы они быстро убегали через тоннель в долину, а сам стал ждать. Он пожалел, что не взял с собой лук. Через некоторое время из-за поворота показалась огромная голова преследующей его змеи. Игорь никогда не видел её так близко. Их отделяло всего метров десять. К счастью, змея не могла сделать прыжок, не рискуя сорваться в пропасть. Её вертикальные продолговатые глаза уставились на человека, и Игорь почувствовал, как цепенеют мышцы, и он не может сделать ни шагу. Глаза змеи притягивали его, как магнит железо. Трехметровая голова между тем зависла над пропастью и, чуть раскачиваясь, обогнув уступ скалы, легла на карниз.

Сзади послышался панический крик. Кричала одна из женщин, поражённая увиденным. Она стояла метрах в двадцати позади Игоря, не успев скрыться за вторым поворотом, и все видела. Её крик вывел Игоря из оцепенения. Он вздрогнул. Мышцы ожили, и он смог оторвать взгляд от уставившихся на него глаз. Повернувшись к Пифону спиной, он опрометью бросился догонять ушедших вперёд женщин. И вовремя, так как, выпустив часть тела за поворот, змея заскользила по карнизу быстрее.