– Отдыхаешь, Алекс? А Россия на грани новой войны.

– Чур меня. Ничем больше ей помочь или помешать не могу. Располагайтесь, господа. Аннушка сейчас же обед подаст. А пока рассказывайте, чем вас августейшие командиры застращали.

– Скорее, мы их. На Дальнем Востоке азиатские проблемы куда лучше видны, чем из Питерских дворцов. Так, Алексей Алексеич?

– Истину глаголешь, – подтвердил кавалерист и с удовольствием с мороза опрокинул стопку Шустовского коньяка, никогда далеко не запрятываемого в доме Бергов. Моряки охотно его поддержали. – Японцы в злобе, что мы Маньчжурию присвоили, немцы из Циндао недовольно косятся. Британцы оторвали Тибет от Китая и в толк понять не могут, почему их никто в регионе главными не считает.

– Забавно. – Берг потянулся к давно запрещенной для него трубке. – Все против нас единым строем?

– Ну, единства там в помине нет. Япония, считай, разорвала отношения с Лондоном, оккупировав восточные районы Поднебесной и объявив об их аннексии. Германская колония в окружении врагов и в осознании, что из Европы туда быстро войска не пошлешь. – Макаров также закурил.

– А императрица?

– Бедная женщина, хоть изрядная дрянь. Трон под ней шатается, готова удушить любого, кто на него бросит взгляд.

– Не соскучишься, смотрю. Что же наши стратеги нарешали?

– Бросаемся в объятия англичан и помогаем им выбить японцев с китайской земли.

– При этом не объявляя войны Японии, – добавил Брусилов.

– Как так возможно?

– Если дипломаты не оплошают, Британия официально вступит в войну на стороне Китая уже в этом году. Мы поможем джентльменам техникой. Поднимем британский флаг на подводных лодках. Капитан пусть будет англичанин, экипажи останутся русские. Второй шаг – самоходная техника.

– Спасибо, Аннушка. – Отвлекся хозяин от военных дел. – Через полчаса неси горячее. И барыне молчи, что я курил.

– Так надымлено, что в кочегарке!

– То гости постарались, я не при чем. Поняла? Прошу к столу, господа – Берг показал пример, усаживаясь и пристраивая белоснежную салфетку. Для семидесяти шести лет и не слишком здорового образа жизни он оставался достаточно подвижным. – Вы полагаете, наши тракторные тягачи смогут сильно повлиять?

– Во-первых, у Британской армии есть шестидюймовые пушки и грузовики чтобы таскать их по дорогам. В китайских условиях, сам понимаешь, дорог даже меньше, чем у нас. Против японских трехдюймовок это – сила. Во-вторых, речь идет о тех самых бронеходах, с которых и началась катавасия. Помнишь рисунки бедных парней – Тринклера и Менделеева? Японцы нарыли окопов в три линии, перемотали их колючей проволокой, из глубины обороны пристреляли гаубицы. То есть любое китайское наступление – чистая мясорубка. Так что, Александр, натягивай теплый колпак и айда к Романову в Гатчину, смотреть, как трактор в броню одевается – проволочные заграждения рвать и самураев пулеметами выкашивать.

– Степан, объясни старику как можно составлять планы, когда оружия нет? И как пускать его в бой неиспытанным? С английскими экипажами?

– Вижу, сердцем ты – юный до сих пор, раз мне столько вопросов задаешь. Говоришь, оружия нет. Зачем тогда я тебя в Гатчину зову, а не вытащил сюда Романова? Бой – наилучшее испытание, а что в бронеходах англичане погибнут, так мне их меньше жаль. К тому же команды смешанными будут, нам тоже опыт пригодится.

– Креста на тебе нет, Степа. В могилу загнать хочешь… А в нее так и так пора. Поехали!

Обычно потемневший и укатанный до ледяной твердости снег около Офицерской воздухоплавательной школы оказался разрыт и разорван, как честь институтки, заблудившейся в портовом районе. Доносившийся издали сердитый рокот тринклер-моторов заглушил робкое тарахтение авто, на котором адмиралы и генерал прикатили на базу тракторного департамента Главного инженерного управления. Если Берг был свидетелем первого пробега и даже сам посидел за рычагами, Макаров и Брусилов увидели гусеничные машины воочию впервые.

Единственное сходство, роднящее бронеход с первым трактором Т-1, осталось в гусеничном движителе. Вместо решетчатого помоста раму сверху накрыл броневой колпак. Исчезла дымовая труба, выхлоп хлестал откуда-то из-за кормы и был на порядок жиже, чем у паровых агрегатов. В передней части клепаной железной коробки грозно высились две башенки с пулеметами «максим».

Один из них тормознул неподалеку от гостей. Из открывшегося верхнего люка вылез Романов, полный собственной значимости и достоинства.

– Алекс, это и есть твой протеже? – Адмирал сотни раз наблюдал взлет недюжинной гордости у людей, впервые поймавших за хвост птицу жар-успеха, потому не мог не ерничать. – Ипполит Владимирович, бросьте важничать. Ежели Берг вам дело не подсуетил, до сих пор бы лампочки вкручивали.

– В переводе на русский язык сие означает, что мой друг, Степан Осипович Макаров, рад с вами познакомиться. Здравствуйте, Ипполит. А это Алексей Алексеевич Брусилов, не моряк, но тоже хороший человек.

Романов хотел нахмуриться и против воли заулыбался. Он бросил горящие дела и принял роль провожатого.

– Нам поступила команда подготовить полсотни бронированных машин с пулеметами для отправки в Китай. Кроме того, Россия продает Британии все паровые трактора Т-1, у нас остаются только с тринклер-моторами, – инженер хлопнул по серо-зеленой броне жестом хозяина, ласково шлепающего по крупу призового скакуна. – Наш малыш с броней набрал восемь тонн полной массы, если считать с полными баками, экипажем и боекомплектом. ГАУ обещает полуторадюймовую пушку, или тридцать семь миллиметров. У нас принято считать метрическими мерами, в память о Василии Менделееве. Пока вооружаемся тем, что есть. Лобовой лист толщиной двадцать миллиметров должен защитить от шрапнели даже с трубкой на удар. Башни – пятнадцать миллиметров, борт, верх и корма – по десять.

– А башни почему именно две? – спросил Брусилов.

– Расчет на тактику прорыва через полевые укрепления. Бронеход должен преодолеть траншею и расстрелять засевшую в ней пехоту на обе стороны. Обратите внимание, сзади съемный длинный крюк. Он для прохождения особо широких рвов.

– В девятьсот пятом на трактор двух человек сажали, – заметил Берг. – А ныне?

– К сожалению, без механика пока никак. Поэтому четверо, включая водителя и двух стрелков.

Брусилов вскарабкался на броневой лист и проскользнул в люк. М-да, не то что на коне. Вокруг железо, места – кот наплакал. Посмотреть вперед доступно лишь через оконце, которое и то запирается в бою, превращаясь в щель. Для обзора перископ, про подобное он читал применительно к подлодкам.

Генерал перебрался на место пулеметчика. Тесно, но хоть какой-то обзор через прицел. Оружие вверх-вниз поворачивается на цапфах и вправо-влево вместе с башенкой.

Он снова вылез наружу, стал напротив передка и представил, что несется с шашкой наголо впереди полка на такую железяку, из которой строчат два «максима», а ее саму ни одна пуля не берет. Бр-р!

– Предсерийный образец, – подсказал Романов. – Шасси многократно опробовано на тракторе, не подведет. Ныне занимаюсь технологией массовой сборки, проверяю удобство лючков для доступа и обслуживания. Хотя, понятно, военное применение принесет сюрпризы.

– А как назвали, Ипполит?

– Пока Б-1. Не в вашу честь, извините, Александр Маврикиевич. Просто «Бронеход-1». Как только армия примет первые пятьдесят штук, ставим на платформы, пакуем вагоны с запчастями, и вперед, на Дальний Восток.

– Здóрово, – заключил Брусилов. – Полные составы техники, и нет людей, на ней обученных.

– Обижаете, Алексей Алексеевич! Завтра принимаю первую партию. Бронеход один пока, но тракторов и пулеметов вдосталь. А через месяц британских стрелков жду, учиться попадать из «максима» на ходу. Бог даст, получится.

И в самом деле, получилось. Но несколько иначе. Не желая слишком уж светить русские уши, стратеги из генштаба подговорили англичан погрузить железную армаду на британские транспорты в Николаеве, везти ее аж вокруг Индии и только в Гуанчжоу снимать на берег.