— А почему этим не занимается Леночка? — спросила я, широким жестом приглашая племянника и брата в парадную залу своего жилища. Веселый ситчик придавал ей вид немного легкомысленный, зато Вовка тут же им заинтересовался и перестал дуться.
— Что это? — осведомился Игорь.
— Моя работа! — с гордостью сказала я.
— То есть?
— Я шью.
— У тебя есть образование? Талант? Диплом портнихи? — тут же спросил брат, для которого диплом был такой же святыней, как знамя для гвардейского полка.
— Игорь, я — не художник-модельер. И даже не портниха. Я приложение к швейной машинке. Вся моя задача состоит в том, чтобы левой ногой давить на педаль, а левой рукой придерживать ткань. Все остальное за меня уже придумали.
— И сколько за это платят?
— На жизнь хватает, — весьма уклончиво ответила я.
— По крайней мере теперь я знаю правду, — резонно заметил брат, усаживаясь в то самое кресло, на котором дней десять назад сидела и курила Леночка. Сам Великий Будда, естественно, не курил. Ему было столько лет, что синие «Чупа-Чупсы» остались за пределами Вселенной.
— Ну, чем тебя занять? — спросила я у Вовки. Игорь тут же распахнул спортивную сумку, полную игрушек, но племянник уже положил глаз на мою швейную машинку и веселый ситчик. Заметив, как дернулся Великий Будда, я сказала: — Пусть.
— А ничего он тебе не напутает?
— Лишь бы палец себе не пришил. — И я на всякий случай отключила питание.
— Я ненадолго,— сразу же заявил Игорь. И вновь пожаловался: — Похоже, у меня дежа вю.
— Что?!
— Показалось вдруг, что я увидел машину Леночки. На той стороне улицы. — (Ого! Оказывается, у нас с ним одна и та же болезнь! Быть может, это наследственное?) — Саша, я никогда не страдал галлюцинациями! Но либо я брежу, либо так часто о ней думаю, что вижу ее везде. То есть не машину, конечно, а Леночку. На синей машине. Я, собственно, затем и приехал. Мне показалось, будто ты что-то знаешь.
— Откуда? — пробормотала я.
— Не спорь. У вас какие-то секреты. Я хочу знать правду. По-моему, для мужа это естественно: знать, где и как проводит время его жена.
— Но почему ты у нее об этом не спросишь?
— Да потому что она врет! Сначала меня забавляла эта игра в независимость. Одним из ее условий было не задавать никаких вопросов. Она не интересуется, с кем я провожу время, я не интересуюсь, как проводит время она. Но я-то всегда на работе! Позвони и проверь! А когда звоню я, дома никто не берет трубку, а мобильник отключен! Не всегда, но часто.
— Зачем ты вообще на ней женился? — пожала плечами я.
— Так получилось. Ты помнишь, что через год после того, как мы с Пашкой основали фирму, он погиб. Разбился на машине. Его доля отошла к родственникам, которые тут же ее продали, а я не успел перекупить. Таким образом, отец Лены стал совладельцем. Сначала он решил выкупить у меня дело. Или прижать так, что мне пришлось бы самому его продать. Разумеется, веса у него было гораздо больше, чем у меня. И денег. Я пришел к ним домой, мы поговорили. И тут… появилась Леночка. Ее мама, соединив нас взглядом, тут же заметила: «Какая красивая пара!» И все было решено. В один момент. Их устраивало, меня устраивало, ее устраивало. Словом, всех все устраивало. Не надо ничего продавать и выкупать, деньги остаются в семье. Выигрывают все, в том числе и Леночка, ведь я ей тоже понравился. Она потом сказала, что влюбилась в меня с первого взгляда. Я даже не колебался ни минуты. Ведь ты знаешь, что до нее у меня никого не было. Собственно, и выбора-то не было. Какой может быть выбор, когда речь идет о Леночке?
— Да, она красавица, — пробормотала я.
— А теперь мы оба от этого страдаем! От того, что я ее не искал, она меня не искала. Ну, никакой романтики! Просто, как в аптеке. Получается, что мы свое счастье получили по рецепту врача еще до того, как заболели. И теперь она нарочно делает все, чтобы меня запутать. Чтобы я бегал по всей Москве и искал ее. Чтобы мучился. И ревновал. Ведь я ее не добивался! И это ее мучает!
— Это от безделья, — заметила я со знанием дела.
— Может быть. Знаешь, из-за чего мы в первый раз поссорились? На вопрос «ты меня любишь?» я ответил просто «да». И это ее обидело. Ну, сколько можно?! Я уже давно сказал ей все слова любви и не собираюсь от них отказываться, что бы ни случилось. А она ведет себя, как избалованный ребенок! И ведь я ее действительно люблю, черт меня возьми! Но говорить об этом больше не хочу! А бегать за ней у меня просто нет времени. Но что-то надо с этим делать. А? Когда речь идет о таком балованном ребенке, как Леночка, можно ожидать всего, — пожаловался Игорь. — Потому я тебя и спрашиваю: что она натворила? Я не верю в эту историю с убийством. Но… Факт остается фактом. Я, конечно, сказал так, как Леночка просила. Но разве я могу забыть, что в тот пятничный вечер, когда она появилась в ресторане, где мы отмечали день рождения тещи, на Леночке было синее платье?
— Появилась в… А разве вы приехали не вместе?
— В том-то и дело, что нет! У нее сломалась машина. Я сказал, что в субботу вечером заеду за ней и Вовкой, сына завезем к моим родителям, и… Вовка! Не трогай!
— Ничего. — Я проворно выхватила из маленьких ручек портновские ножницы.
— Но она сказала, что в пятницу вечером тоже будет занята, и отвезла его днем. На все выходные. А чем занята?
— Игорь, честное слово, не знаю!
— Она появилась в синем платье. Следователь тоже говорил о блондинке в синем платье. О духах. О вегетарианстве. Вот и выходит, что в тот вечер в ресторане с Тумановым была Леночка. Больше некому. А потом его находят мертвым. И еще синий чулок на шее! То есть колготки.
— А во сколько она появилась?
— В том-то и дело, что в половине десятого! Причем поставила меня в неловкое положение. Я уже начал терять терпение. Все начали… Но сейчас не об этом. Его убили между девятью и одиннадцатью часами вечера. От его дома до ресторана, в котором мы находились, двадцать минут езды. Я сказал, что встретил ее у метро в половине восьмого, и мы приехали вместе. Все сказали, что мы приехали вместе. Что сидели за столом с восьми часов, и она никак не могла убить Туманова. Официантам пришлось заплатить, ну да бог с ними, с деньгами. Ведь я знаю, что нет у нее никакого алиби! Я это знаю. Да и не только я. В общем, полный бред… Саша, за что она платит тебе деньги?
— Мне? Деньги?
— А что еще было в том конверте, который ты положила в сумочку на новогодней вечеринке?
— А с чего ты взял, что я получила этот конверт от Леночки?
— А от кого тогда?
— Это… это мое личное… Тебя не касается! '
— Если у тебя какие-то дела с моей женой, так и скажи. Потому что у меня нет времени всем этим заниматься. Мне что, частного детектива нанять?
— Ты с ума сошел?! — испугалась я. — Какого еще детектива?!
— А что делать?
— Она, она, она… Она посещает психотерапевта! — выпалила я.
— Посещает психотерапевта? А что с ней такое?
— Но ты же сам только что сказал: у вас проблемы.
— Да, но не такие, из-за которых стоит ходить к психотерапевту.
— Значит, Леночка разбирается в этом больше. То есть у нее больше свободного времени, и она…
Я замолчала, ибо запуталась во вранье. Или почти вранье. А Игорь задумался.
Вовка в это время безуспешно давил на педаль швейной машинки. К счастью, он не знает, что по правилам аппарат должен загудеть, а иголка задвигаться вверх и вниз.
— А почему она рассказывает о своих визитах к психотерапевту тебе? — спросил Великий Будда. Уж в чем в чем, а в логике ему не откажешь.
— Потому что у нас одни и те же проблемы.
— Как? И ты тоже?
— Да.
— Что ж. Это как раз меня не удивляет. Значит, новое Леночкино хобби — это визиты к психотерапевту?
— Да.
— Мне это не нравится, — решительно сказал Игорь. О, как он был прав! И мне это не нравилось тоже! Поскольку я молчала, брат продолжил: — Иногда я думаю: а вдруг мы и в самом деле друг другу не подходим? Ведь это слишком уж просто: любить и быть любимым. Иметь все, что ты хочешь. Заниматься любимым делом и вообще… — Он усмехнулся.