– Может быть, – пожал плечами я, не желая спорить. – Но какое всё это имеет отношение к вам?

– Вот это я и хотела бы знать… – вздохнула Настя.

Настя провела у меня ещё один день, после чего начала собираться в дорогу. Мне не хотелось, чтобы она уезжала. Но на мое предложение остаться девушка только улыбнулась.

– Я ненадолго, – ответила она. – Хочу съездить ко всем нашим. Постараюсь найти Олега, Лизу и Катю. Может, они что-нибудь знают о Викторе и Ирине. Мне кажется, – тут Настя посмотрела на меня, – у нас есть шанс вновь собрать группу.

– Мне остается только пожелать вам всем удачи, – сказал я.

Мне очень хотелось предложить Насте съездить с ней вдвоём, но я не рискнул. В конце концов, я для них никто.

Тем не менее, я проводил её до вокзала – уж этого мне запретить не мог никто. Там выяснилось, что первым пунктом Настиной поездки стал Липецк. По словам девушки, именно там жил Олег.

Я ушёл лишь тогда, когда скрылся последний вагон унёсшего Настю поезда. Приехав домой, вслушался в его гробовую тишину и вздохнул – вот я и снова один. За эти два дня я как-то привык к Насте и без неё чувствовал себя тоскливо.

Настя вернулась через пять дней. И что говорить, я был чертовски рад её приезду. Но мой вопрос – «Ну как там?» – она лишь покачала головой: – Потом…

Спорить с ней было бесполезно, это я уже знал. Не в том смысле, что она меня переспоривала – нет. Она просто отказывалась спорить. Высказывала своё мнение, если хотела. И на этом считала вопрос исчерпанным. Если я начинал спорить, она просто пропускала мои слова мимо ушей – так, словно меня рядом с ней не было.

К тому времени, как Настя спустилась вниз, я успел приготовить обед – отличную уху. Настя была спокойна: налила в тарелку ухи, начала есть. Тем не менее, мне казалось, что она чем-то расстроена. Я ничего не спрашивал – ждал, когда она заговорит сама. Так оно и получилось.

– Лиза погибла, – тихо сказала Настя, не поднимая глаз. – Три недели назад.

Я нахмурился – новость была неожиданной и очень неприятной.

– «Список»?

– Нет, – покачала она головой. – Список на неё уже не действовал, я знаю это совершенно точно. Возможно, это какая-то случайность. Результат её личной неосторожности.

– Как она погибла?

– Её убили в лифте. Ударили ножом в живот. Я не знаю подробностей.

Я промолчал. Да, я не знал Лизу лично. Но я видел её фотографию, читал адресованные ей письма, читал некоторые её сообщения. Я уже знал её характер, представлял, каким человеком она была. И теперь мне было очень грустно сознавать, что этой замечательной девушки больше нет.

– А остальные? – вспомнил я через пару минут. – Ты была у них?

– Олега не оказалось дома, он в командировке. Меня встретила его жена – я и не знала, что он женился. – Настя грустно улыбнулась. – Приняла меня за его бывшую подружку. Даже на порог не пустила: сказала, что если ещё раз меня увидит, выдерет все космы.

– Круто, – пробормотал я. – Может, наврала? Что он в командировке?

– Может быть, – пожала плечами Настя. – Я нацарапала на стене в подъезде знак нашей группы и номер своего телефона. Олег обязательно увидит его. Если захочет, позвонит.

– А как с остальными?

– С Катей я встретилась, она приедет через пару дней. О Викторе она ничего не знает, а у меня его нынешнего адреса нет. То же самое и с Ириной.

– Разве ты не можешь найти их в сновидении? – поинтересовался я. – Меня же ты нашла.

– Не получается, – ответила Настя. – Катю, Олега и Лизу я нашла довольно легко. А Виктора и Ирины нигде нет. Либо они мертвы, во что я не хочу верить. Либо слишком хорошо спрятались, в надежде, что это убережёт их от «списка». Может, чуть позже я и смогу их отыскать, но пока мне всё ещё не хватает силы. Я ведь уже говорила тебе – Джара покинула меня. А без неё я никто.

– Мне кажется, ты преувеличиваешь, – не согласился я. – Даже в моих играх с реальностью я вижу проявления Джары: стоит послать запрос, и Джара откликается. Хотя мой опыт ничтожен. У тебя всё должно получаться и подавно.

– Не получается, – тихо ответила она. – Джара не отзывается на мои призывы.

Стало тихо. Молчал я, молчала Настя.

– Надеюсь, Олег все-таки позвонит, – нарушила наконец молчание девушка. – В любом случае, ему уже ничто не угрожает. Приедет Катя, подумаем, как найти Ирину и Виктора.

– Ты ведь говорила, что Катя в монастыре?

– Да. Теперь, когда «список» на неё не действует, она может уйти оттуда.

– Она может сновидеть?

– Очень плохо. Она хорошая видящая, но со сновидениями у неё никогда особо не получалось. У каждого из нас свои таланты.

– Хотелось бы мне знать, какие таланты у меня, – пробормотал я.

– Узнаешь, – пообещала Настя. – Собственно, для этого Катя и приедет. Чтобы посмотреть тебя.

– Ты серьезно? – даже не поверил я.

– Абсолютно, – едва заметно улыбнулась она. – Можешь мне верить – я никогда не вру.

Этот старый пятиэтажный дом находился в самом сердце Москвы, на тихой улочке, в нескольких минутах ходьбы от станции метро «Арбатская». Обычное, достаточно неприметное, учреждение с обшарпанным фасадом, у входа табличка с безликим названием ничем не примечательного акционерного общества. Под окнами несколько автомобилей, в вестибюле проходная с «вертушкой» и скучающим охранником.

Близились сумерки, когда к зданию подъехал чёрный лимузин. Открылась дверь, из машины вылез высокий и плотный мужчина лет сорока пяти. В сером костюме, добротной обуви, седоватые светлые волосы аккуратно зачёсаны на пробор. Глаза прикрыты солнцезащитными очками. Черты его лица выглядели застывшими, словно вытесанными из камня. Не глядя по сторонам, он спокойно прошёл к двери, вошёл в фойе и, не обратив никакого внимания на приветствие вытянувшегося при его появлении охранника, поднялся по лестнице на второй этаж. Затем спокойно пошёл по коридору к расположенной в его глубине приемной, мягкая ковровая дорожка заглушала звуки шагов.

Наверное, именно поэтому его приближение не сразу заметил сидевший на диванчике рядом с приёмной человек. Повернул голову – и подскочил, выронив пухлую красную папку. Торопливо подобрал её, весь вид этого невысокого лысоватого человечка свидетельствовал о сильном волнении.

– Зд-дравствуйте, Эдуард Васильевич! Вы меня п-помните? – заикаясь, спросил он. – Я Игорь Зотов, мы встречались с вами на конференции…

– Потом… – мрачно произнес угрюмый господин, и невысокий человечек не посмел ему перечить. Остановившись, он молча проводил его взглядом и тихонько вздохнул

Когда мрачный господин открыл дверь приёмной, сидевшая за компьютером секретарша встала и мило улыбнулась.

– Доброе утро, Эдуард Васильевич! – Голос секретарши звучал мягко, почти обольстительно. – Вам звонили из министерства финансов, просили перезвонить, как только вы появитесь.

– Перезвоню… – Её шеф прошел к двери своего кабинета, украшенного золочёной табличкой с надписью «Генеральный директор». – Меня ни для кого нет. И скажи охраннику, чтобы выгнал Зотова и больше никогда его сюда не пускал… – открыв дверь, он вошел в кабинет.

– Хорошо, Эдуард Васильевич, – вслед ему торопливо отозвалась секретарша.

В кабинете было тихо и как-то по-особенному мрачно. Тяжелая мебель красного дерева, массивное кожаное кресло у стола, красный ковёр на полу – всё придавало этому месту странную основательность. Тусклый свет, едва пробивавшийся сквозь прикрытые жалюзи, только подчёркивал своеобразие кабинета.

Справа от кресла в стене находился дверной проем, завешенный тяжёлым занавесом. За ним скрывалась ещё одна комната – совсем небольшая, с диваном и книжным шкафом. Войдя в неё, хозяин кабинета тронул одну из книг: послышалось тихое жужжание, шкаф медленно повернулся, открывая потайной ход.

За ним оказался лифт. Хозяин кабинета спокойно вошел в него, лифт дрогнул и начала опускаться.