Спуск длился около минуты, лифт опускался совершенно бесшумно. Наконец он остановился, двери открылись. Выйдя из лифта, угрюмый господин повернул рычаг рубильника на стене, загорелся свет. Взору открылось мрачное помещение с каменным сводчатым потолком и серыми, местами покрытыми пятнами плесени, стенами. Вперёд уходил коридор, освещаемый светом редких лампочек, подвешенных на протянувшемся под потолком коридора кабеле.

Очевидно, вышедшему из лифта человеку всё это было хорошо знакомо: не глядя по сторонам, слегка склонив голову, он размеренным шагом направился вглубь коридора.

В нескольких местах от коридора отходили ответвления: какие-то были освещены, иные оставались тёмными. Вот из темноты очередного коридора навстречу идущему человеку метнулось что-то чёрное. Крыса не крыса, кошка не кошка – странное существо с маленькими злобными глазками, прижатыми ушами и острыми изогнутыми клыками. Выгнув спину, существо остановилось и угрожающе зашипело. Затем вдруг перестало шипеть, шерсть на его загривке разгладилась. Глаза подёрнулись пеленой умиротворения.

– Ну здравствуй, Чуча, – мрачный господин остановился и вынул что-то из кармана. – На, я тебе мясца принёс. Полакомись… – Он вытащил из пакета кусок мяса и положил его на пол перед зверьком.

Подскочив, тот проворно схватил мясо, шерсть на его загривке снова приподнялась. Плотоядно урча, неведомое существо быстро скрылось в темноте коридора. Проводив зверька взглядом, угрюмый господин пошёл дальше.

Примерно через минуту он подошёл к массивной металлической двери. Запустив руку во внутренний карман пиджака, вынул длинный ключ. Вставив его в замочную скважину, три раза повернул, затем снова спрятал в карман и отворил дверь.

За дверью оказались ступени. Поднявшись по ним, он оказался в большом сводчатом зале. Зал освещали несколько люминесцентных ламп, одна из них то и дело моргала, грозя потухнуть.

В центре зала, прикованный за ногу цепью к вмурованному в пол кольцу, сидел на полу сутулый человек лет сорока. У стены на скамейке сидели ещё двое и о чем-то спокойно беседовали. При появлении мрачного господина все трое быстро поднялись.

– Приветствуем вас, Мастер! – Один из поднявшихся со скамейки людей, невысокий толстячок средних лет, почтительно склонил голову. Второй, высокий и худощавый, лишь обозначил поклон, его узкое скуластое лицо выражало скуку.

– Мастер, пощадите меня! – прикованный человек, звеня цепью, бросился на колени. – Умоляю, простите! – Его подбородок трясся, по щекам поползли слезы. – Я ведь столько лет служил вам верой и правдой. Не убивайте меня… – Он на коленях пополз к мрачному господину, но натянувшаяся цепь остановила его.

– Ах, Пётр, Пётр… – Тот, кого назвали Мастером, подошёл к пленнику, остановился и сокрушённо покачал головой. – Зачем было это делать? Неужели тебе плохо жилось?

– Это всё жена!.. – простонал пленник, подняв голову. – Это она, ведьма проклятая! – на его лице отразилось страдание. – Я не хотел Это ей всё мало денег было…

Мастер молчал, задумчиво глядя на пленника. Потом нехотя разжал губы:

– Мы сейчас говорим не о ней, Пётр. О тебе. Жена может говорить тебе всё что угодно. Но решения принимаешь ты. Это ты утаил свои доходы, ты не хотел платить в казну. Значит, должен понести наказание.

– Но ведь это каких-то жалких триста тысяч! Я служил вам столько лет – неужели я не могу рассчитывать на прощение? – Пленник всхлипнул. – Я ошибся, Мастер, и признаю это. Я всё верну… В пять раз больше верну, в десять. Только простите меня!

– Если бы дело было только во мне, Пётр… Ты ведь знаешь наши правила. Отпусти я тебя, и это дурно подействует на остальных. Люди уверуют в безнаказанность, в то, что всегда смогут вымолить прощение, смогут откупиться. Это неправильно, Пётр, поэтому исключения не будет. Даже для тебя… – Мастер медленно снял очки.

Пленник вскрикнул, схватился за грудь, его лицо исказила гримаса боли. Он вскочил, попытался убежать, но натянувшаяся цепь остановила его. Упав, несчастный человек перевернулся на спину и громко застонал.

– Не надо! – произнёс он, прижимая ладони к сердцу. – Пожалуйста, Мастер! Сжальтесь надо мной!..

Мастер молчал, холодно глядя на извивающегося на полу человека. Дыхание пленника становилось всё тише, в быстро тускнеющих глазах застыло страдание.

– Проклинаю тебя… – прошептал он, его тело в последний раз дёрнулось и замерло.

– Твое проклятие ничего не стоит, Пётр, – сказал Мастер, надевая очки. – Я и так на краю мира… – Он помолчал, задумчиво глядя на безжизненное тело. Потом взглянул на своих подчиненных, наблюдавших за казнью. – Похороните его в одном из наших склепов. Окажите семье всю необходимую помощь – Он немного помолчал. – Что-то ещё?

– Девушка, Мастер. Ольга – напомнил невысокий помощник.

Мастер нахмурился.

– Где она?

– В камере. Привести ее?

– Приведите…

Кивнув, говоривший с Мастером толстяк торопливо направился в дальний конец зала, где в нише стены находилась металлическая дверь. Открыв засов, зашёл внутрь. Затем вышел, ведя за руку высокую темноволосую девушку лет двадцати пяти.

– Вот она, Мастер…

Мастер холодно смотрел на девушку – та стояла, потупив взгляд.

– Ну здравствуй, Ольга, – произнес он. – Скажу честно – не ожидал я такого от тебя. – Мастер покачал головой. – Зачем тебе это было нужно, глупая? Ты понимаешь, что ты наделала?

– Здравствуйте, Мастер… – Девушка подняла взгляд. – Да, я всё понимаю. Но это несправедливо – когда меня отдают кому-то как вещь, как игрушку. Мой отец говорил, что с вами мне будет хорошо, что Орден защитит меня от всех бед. И что получилось? Вы решили отдать меня Виктору – знали бы вы, как я его ненавижу! Ненавижу всей душой, понимаете? Я ведь просила вас, умоляла изменить ваше решение. Но вы остались глухи к моим просьбам… – Девушка снова опустила взгляд.

– Когда ты вступала в Орден, то давала клятву подчиняться всем решениям Совета. Давала клятву отречься от себя во имя наших целей. Ты понравилась Виктору, твой брак с ним одобрил его покровитель. Этот союз был бы для нас очень полезен. Но ты начала самовольничать, ты едва не проломила Виктору голову. Это звучало бы смешно – если бы не было так грустно. Теперь ты понимаешь, к чему привело твоё упрямство?

– Но я не вещь! – Ольга гордо вскинула голову. – Вы должны были учесть мое мнение. Должны, понимаете?!

– Я сделал для тебя всё, что мог, – спокойно отозвался Мастер. – Но есть вещи, которых я изменить не могу. Ты подняла руку на Виктора. За это ты будешь наказана.

– Так же, как он? – Девушка кивком указала на мёртвого Петра и презрительно усмехнулась.

Мастер задумчиво смотрел на Ольгу.

– Из тебя мог получиться очень неплохой практик. Но ты сама выбрала свою судьбу. Убивать тебя я не буду – об этом уже позаботились. У тебя есть месяц, чтобы приготовиться к смерти и уладить все свои дела. Можешь идти.

Несколько секунд девушка смотрела на Мастера, ещё не веря, что её отпускают. Потом повернулась, медленно пошла прочь. Снова остановилась.

– И всё равно вы сделали ошибку, – сказала она, оглянувшись. – Вы не должны были так поступать со мной. Я так верила вам, а вы меня предали. С этой минуты я больше вам ничего не должна… – одарив Мастера неприязненным взглядом, Ольга прошла к коридору в правой части зала и скрылась из глаз.

Вздохнув, Мастер повернулся к помощникам.

– Всё на сегодня?

– Всё, – ответил невысокий помощник. Второй всё так же молча кивнул.

– Тем лучше – Мастер медленно направился к выходу, эхо его тяжёлых шагов разнеслось по залу. Вот он вышел за дверь, стало тихо.

– Опять похороны – Толстяк взглянул на лежавшего посреди зала мертвеца и со вздохом почесал затылок. – Жалко Петра. Хороший был человек.

– Мне кажется, Алексей, вы больше жалеете о его ресторане, – с сильным акцентом произнёс его коллега. – Если не ошибаюсь, вас там кормили бесплатно?

– Злой вы человек, Мартин, – ответил толстяк. – Всегда пытаетесь ударить по самому больному месту.