Вид у Ангуса был странный. Грязь на костюме, съехавший набок галстук, встрепанные волосы. И веселая широчайшая ухмылка. Мэгги сморгнула. Тот Ангус Макаллан, которого знала она, даже в лучшие моменты был серьезен. А в этом сейчас была какая-то задиристость, которая удивительным образом сочеталась с его сиреневой рубашкой. Выражение «незнакомец в переполненной комнате» было как нельзя более кстати.

Неужели на нее так подействовали несколько глотков шерри? Показалось ли ей, что взгляд его стал каким-то особенным, когда она шла к нему? Только что он смотрел на своего сына, разносящего гостям стаканы на подносе, но теперь Грэм был забыт, и он видел лишь шотландку, обвивающую ее щиколотки. Кто предстал перед его мысленным взором? Может быть, жена? Наверное, Джин так же встречала его.

После всех разговоров о шотландских водяных и волшебниках колдовство уже не казалось невозможным.

— Привет, — произнес он как во сне.

— Привет. — Это было как наваждение.

Они зачарованно смотрели друг на друга, не отрывая взгляда. Затем словно что-то щелкнуло. Комната с гостями была где-то далеко, где-то далеко мелькал на фоне желто-зеленого ковра килт Грэма… Ангус озорным движением вскинул черные перепачканные ладони к самому ее лицу.

— Ангус! — вскрикнула Мэгги и отшатнулась.

Он фыркнул, в его глазах плясали зеленые чертики. Казалось, он схватил ее промасленными руками за плечи.

— Ангус, вы не можете быть таким жестоким! — раздался мелодичный голос итальянки. Мэгги взглянула на нее. Ее улыбка излучала тепло Италии, а темные глаза были прекрасны.

— Все в порядке, Доменика, — откликнулся Ангус. — Мэгги меня знает, хотя она сегодня замаскировалась так, что я ее едва узнал.

Комплимент был двусмысленный.

— И маскарадный костюм очарователен, — тут же откликнулась Доменика. — О, у вас, статных шотландцев, такое преимущество — эти романтические юбки цветов вашего клана. Вы должны обязательно сказать мне, как называется ваш.

Мэгги не успела ответить.

— Я вам отвечу, — спокойно произнес Ангус. — В этом доме эти цвета называются цвета предателя.

Во рту у Мэгги пересохло. Нервы были напряжены до предела. Он действительно сказал это или ее воображение сыграло с ней злую шутку? Ужас сковал ее.

— Ах, как интересно! — восторженно вскрикнула Доменика. — Я поняла, о чем вы. Гвидо, — повернулась она к своему молчаливому супругу, — помнишь, та дама в Гленкоу, в автобусе. Она сказала: «Никогда не доверяй Кэмпбеллам». Конечно, это была шутка. Конечно, никто…

— Та дама имела в виду именно то, что сказала, — заверил ее Ангус. — Я что, я молчу. Сегодня День перемирия.

Мэгги перевела дыхание. В ее имени заключалась некая ирония, но, слава Богу, лично к ней замечание Ангуса отношения не имело. Он лишь вспомнил о позорном предательстве Кэмпбеллов при Гленкоу.

— Может быть, мы отложим исторические экскурсы? — улыбаясь, предложила она. — Разрешите, я провожу вас наверх. Сюда.

То, как гостья осматривала лестницу и коридор, говорило о чем-то большем, чем простой интерес. Доменика объяснила это, пока подкрашивала ресницы. Она слышала об этом доме и страшно хотела посмотреть, как Джин все тут устроила. Поймав вопросительный взгляд Мэгги в зеркале, она продолжила:

— Да, это было не совсем — как это по-английски? — знакомство вслепую. До замужества я изучала колористику и несколько лет назад, на конференции в Париже, познакомилась с Джин Макаллан. Тогда же я познакомилась и с Ангусом. Он заехал в Париж за Джин… и мы провели вместе уик-энд. Естественно, обменялись адресами. Я ничего не знала, когда писала сюда. Я была так потрясена, когда из его ответного письма узнала о смерти Джин. И страшно пожалела, что невольно лишний раз напомнила ему об этом. Но, кажется, у него все хорошо. Вы согласны?

— Не буду утверждать обратного, — осторожно сказала Мэгги. — Мы знакомы лишь пару недель.

— Да, он сказал мне. Скоро вы выйдете замуж и уедете отсюда. — Она обезоруживающе взглянула на Мэгги. — Надеюсь, вы будете счастливы.

Мэгги была несколько обескуражена. Ошибиться с выводом было трудно. Ангус Макаллан не оставлял ни малейшего шанса предположить, что их что-то связывает.

— Спасибо. Мои планы весьма расплывчаты.

На языке у Мэгги вертелся вопрос: какая она была — Джин Макаллан? Ведь Доменика знала ее. Итальянка разглаживала свою пурпурную юбку. Словно в ответ на невысказанный вопрос Мэгги она вдруг сказала:

— Вы ведь не знали Джин? Они были изумительной парой и очень походили друг на друга. Она рассказывала, что они познакомились здесь, в университете.

Вернувшись в гостиную, они застали Ангуса за беседой с немкой. Она говорила по-английски хуже остальных, и было заметно, что она не всегда все понимает. Поэтому Ангус перешел на немецкий, которым владел в совершенстве. Через некоторое время она поняла, что с Гвидо и Доменикой он говорит по-итальянски. Ее первые впечатления об Ангусе подтверждались: то, что она знала о нем, словно части головоломки, никак не складывалось в единое целое. Она поймала его взгляд. Он ободряюще кивнул. Хоть сегодня они были в одной команде. На душе у нее было удивительно легко.

Шеф-повар уже изложил ей подробные инструкции Ангуса относительно обеда. Сначала должны были подать компот из свежих грейпфрутов, орехов и имбиря, но все последующие блюда несли на себе местный отпечаток. Подавали копченого лосося, пойманного в реке Ди; седло оленя напоминало, что эти животные водятся недалеко от Стрэтайра; можжевеловые ягоды, которыми оно было приправлено, собирали в горах Шотландии. Десерт был приготовлен из последней в этом году малины. Теперь он сообщил ей о небольшом изменении в порядке блюд: перед десертом должны были по континентальному обычаю подать сыр. Считалось, что он особенно подчеркивает вкус десерта.

— Это тоже идея мистера Макаллана?

— Конечно, — ответил повар.

Она улыбнулась и окинула столовую последним взглядом. Теперь и тарелки с бордюром из листьев расставлены, и даже сервировочный столик украшен цветами. Красивый, изысканный дом. Столовая была великолепна. Как бы ей хотелось вот так же устроить свой собственный званый вечер, самой, без нанятых помощников. Наверное, Джин Макаллан так и делала, и какую радость, должно быть, ей это доставляло. И Ангусу тоже. Ведь Доменика сказала, что они были похожи друг на друга.

Она наклонилась, чтобы подобрать несколько упавших лепестков хризантем в холле, когда раздался звонок. «Кто бы то ни был, надеюсь, гостей из-за него пересаживать не придется». Она открыла дверь.

На пороге стояла Трой. Она уставилась на Мэгги во все глаза; смешные, похожие на тычинки лилий, брови подчеркивали ее изумление.

— Чудесно, что вы приехали! Вы догадались, что я хочу вас видеть? — пошутила Мэгги.

Трой вошла. На ней были неизбежные брюки, полосатая кофточка-поло и такой же полосатый жилет. Лихо заломленная жокейская кепочка довершала ее наряд.

Она метнула взгляд на цветы, на проходящую мимо официантку и, наконец, на Мэгги. Кажется, взгляд стал острее, когда черед дошел до нее.

— Что происходит?

— Мистер Макаллан принимает своих друзей.

Под этим взглядом было неуютно. Трой рассматривала ее всю, от черных изящных туфелек до простой прически.

— Неужели? — поинтересовалась она. — Ах да. Друзья и соседи.

Слово «соседи» прозвучало ехидно.

Мэгги чувствовала себя перебежчиком, хотя знала, что это глупо.

— Это связано с бизнесом, — быстро пояснила она. — Я замещаю хозяйку. У настоящей — мигрень.

— Мои соболезнования. Вас, наверное, уже тошнит от них. — В словах Трой прозвучало столько чувства, что теперь настал черед Мэгги уставиться на нее во все глаза.

«Если Трой не любит его до такой степени, конюшни обходятся ей чересчур дорого», — подумала Мэгги.

— Может быть, вы позовете мне мистера Макаллана? — предложила Трой.

Как раз в этот момент открылась дверь гостиной. Придерживая ее рукой, Ангус что-то оживленно ответил гостям и повернулся к ним.