— Вот именно! Так на черта тебе пытаться разворошить это осиное гнездо?

— Да потому, что это мой долг. Я должна вернуться в прошлое. Только по дороге туда я сумею оказаться там, где хочу.

— Для меня это звучит немного мистически, все равно что звук хлопков одной рукой.

— Ну, «Пинк Флойд» ты уже наслушался под завязку, пора привыкать и к другим звукам… Послушай, Алан, я попросила о встрече, чтобы спросить: могу ли я рассчитывать на тебя?

Бэнкс вздохнул, откусил кусок гамбургера и запил его элем. Затем пристально и открыто посмотрел прямо в глаза Энни; она буквально обмерла: давно уже Бэнкс не смотрел на нее так.

— Ну конечно же можешь, — мягко произнес он. — И ты знала это с самого начала. Я попробую завтра утром организовать в Лидсе встречу с Филом Хартнеллом и Кеном Блэкстоуном.

Энни бросила в него ломтик картофеля:

— Скажи, зачем тебе понадобилось так долго меня мучить, прежде чем сказать об этом?

Бэнкс улыбнулся:

— Это доставило мне массу удовольствия. И, раз уж ты здесь, расскажи, что интересненького происходит в твоей жизни?

— Как же, жди, — ответила Энни, накручивая на палец прядь волос.

Уинсом не нравилось работать с Темплтоном, и вовсе не потому, что он первым выбился в сержанты (хотя и это немало ее обижало), главное — ей были не по душе его методы, наплевательское отношение к чувствам других людей, а также и то, с каким плотским вожделением он смотрел на нее. Если бы Уинсом решилась завести бойфренда — чего она пока делать не собиралась, — Темплтон был бы последним в списке претендентов. Ну а раз уж им пришлось работать в паре, она пыталась сдерживать свои чувства, выслушивая призванные поразить ее воображение рассказы о клубах и диджеях, о которых она слыхом не слыхивала, пропускала мимо ушей прозрачные намеки о его сексуальной отваге и выдержке, терпела, когда он украдкой бросал вожделеющие взгляды на ее бедра и грудь. Уинсом с наслаждением обвинила бы Темплтона в сексуальных домогательствах, но дела такого рода, как правило, бьют по женщине рикошетом. Так что не стоит бежать с жалобами к боссу, нужно справляться с этой проблемой самой.

Уинсом предупреждала Бэнкса, что, по ее мнению, слишком рискованно посылать Темплтона беседовать с родителями Хейли Дэниэлс. Бэнкс разделял её опасения, но, во-первых, у них мало людей, а во-вторых, считал он, неплохо будет посмотреть на этих людей другими глазами. Иногда в подобных случаях Бэнкс, придав лицу таинственное выражение, добавлял, что отвратительные и возбуждающие непредвиденную реакцию методы Темплтона могут оказаться результативными, обеспечивая прорыв в защитной аргументации преступника. Уинсом это не убеждало: она видела этого ублюдка в деле, а Бэнкс не видел. Энни Кэббот поняла бы ее. Как жаль, что Энни сейчас не с ними!

Уинсом остановила машину, не доехав до нужного дома в Суэйнсхеде, и, переходя мост, снова подверглась пристальному осмотру стоящих на нем стариков.

— Да что это с ними? — удивился Темплтон. — Они ведут себя так, словно никогда раньше не видели темнокожей женщины.

— Наверное, и не видели, пока я не прошла мимо, — пожала плечами Уинсом.

Репортеры уже ретировались, возле дома ни души. Всего два дня назад здесь узнали о смерти Хейли, однако дом изменился разительно: он казался старым и запущенным. На стук Уинсом вышел Джефф Дэниэлс. Он в сильном смущении отвел глаза в сторону, но посторонился, пропуская ее и Темплтона в дом. Донна Маккарти сидела в кресле в гостиной. Она выглядела так, словно не спала с субботы. Уинсом по опыту знала, что даже если Темплтон и почувствовал напряженность в отношениях между супругами, то вряд ли захочет принять это во внимание.

— Какие новости? — спросила Донна, глядя, как ее супруг плюхнулся в другое кресло, стоящее против окна.

Темплтон и Уинсом расположились на диване, и она, едва сев, отработанным движением натянула юбку, прикрывая колени. Знай Уинсом, что ей предстоит этим утром опрашивать свидетелей вдвоем с Темплтоном, она надела бы не деловой костюм со строгой прямой юбкой, а брюки. Она скосила глаза на коллегу и заметила, с каким вниманием тот рассматривает Донну Маккарти, оценивая свои шансы и здесь.

— О новостях чуть позднее, — начал Темплтон. — Мы приехали, поскольку возникла необходимость задать вам еще несколько вопросов.

— О? — изумилась Донна.

— Вы, разговаривая с детективом Джекмен, сказали, что не знаете, был ли у Хейли бойфренд, но, по вашему мнению, у нее были сексуальные контакты. Ведь так?

— Ну… я… — замялась Донна, нервно крутя обручальное кольцо.

— Донна, это правда?! — взорвался Дэниэлс; его лицо побагровело от гнева. — Ты что, сказала полиции, что моя дочь вроде как шлюха?

— Я не говорила ничего подобного!

— Мистер Дэниэлс, а вы разве не все свои претензии высказали, — обернулся Темплтон к Джеффу, — когда были привязаны к кровати, а какая-то молоденькая потаскушка бойко подпрыгивала, сидя на вас верхом?

— Подпрыгивала?.. О чем это он говорит? — спросила Донна, глядя на супруга в упор.

— А вы что, ничего не знаете? — притворно изумился Темплтон, состроив недоверчивую мину. — Муж вам ничего не рассказал?

— Не думаю, что это следует… — попробовала вступить в разговор Уинсом.

— Ну уж нет! — взвился Темплтон, жестом приказывая ей не вмешиваться. — Жена должна знать.

— Что я должна знать? — спросила Донна. — Что вы имеете в виду?

— Мы разыскали вашего супруга вовсе не на деловой встрече… скорее, на встрече извращенцев. Он был привязан к кровати в номере гостиницы, а некая молодая обнаженная леди занималась с ним любовью. Детектив Уинсом невольно оказалась зрителем первого ряда партера, верно, милая?

— Скотина! — взревел Дэниэлс. — Ты мне ответишь за это!

— Так это правда, Джефф? Кто она такая? Уж не та ли маленькая сучка из офиса, которая готова лечь под любого?

Уинсом на мгновение зажмурилась.

— Успокойтесь! Успокойтесь все! — громко произнесла она. — Простите, мистер и миссис Дэниэлс, но вы разберетесь между собой немного позже, а сейчас нам необходимо поговорить о более важных делах. Мистер Дэниэлс, поймите, никто не говорит, что ваша дочь вступала в беспорядочные сексуальные связи.

— Да она была девственницей! — закричал Дэниэлс. — Девственницей, понятно?! И стала жертвой преступления.

Уинсом утвердительно кивнула, заметив, что Темплтон готовится к новой атаке, а это не предвещало ничего хорошего.

— Ну конечно, — примирительно кивнул Темплтон. — Прошу прощения, если мои слова вы истолковали так, будто ваша покойная дочь не отличалась строгостью поведения. Я имел в виду совершенно другое: если у Хейли действительно был бойфренд, а она держала его в секрете, то сейчас настало время пролить свет на эту тайну.

— Какой еще к черту бойфренд? Кто это сказал? — снова вскипел Дэниэлс.

— Не важно, кто это сказал, — ответил Темплтон. — Так это правда?

— А как вы узнали об этом, — спросила Донна, все еще пристально глядя на мужа, — если, по вашим словам, она держала это в секрете?

— Скажите, — гнул свою линию Темплтон, — замечали вы что-либо? Как, к примеру, Хейли объясняла свое отсутствие дома? Уходила от ответа или наотрез отказывалась отвечать на вопросы, куда она идет и где проводит ночи, когда не приходит ночевать?

— Она иногда оставалась ночевать у своих подруг по колледжу, когда задерживалась допоздна в Иствейле.

— Это я знаю, — сказал Темплтон. — Она не хотела садиться за руль, потому что не владела ни руками, ни ногами. Вам ведь известно, что люди в состоянии сильного опьянения теряют над своим телом контроль?

— Не думаю, чтобы Хейли напивалась до такой степени, — покачала головой Донна. — Она просто весело проводила время с друзьями.

— Да бросьте вы! — оборвал ее Темплтон. — В субботу она залила внутрь столько и так нагрузила мочевой пузырь, что отправилась отливать в Лабиринт. Так что не пытайтесь убедить меня, будто она себя контролировала.