— Товарищ главком, я ему ничего не говорил о поисках, — напарник взволнованно заерзал в кресле, — он сам догадался, честное слово! И про Фемаха не рассказывал.

Марвин лишь развел руками, Далий он и есть Далий, одна сплошная непосредственность.

— Даже так? — Граф поднял брови. — Хм, тогда все складывается в логичную картину. Что ж, вам нужен Фемах — я приведу к нему, это несложно. Сложно будет его забрать… ну, об этом после. Теперь, если вы не против, я вернусь к моей истории. — Не дожидаясь ответа, Граф продолжил: — Два года тому назад я был главой президентского отдела маготехнической безопасности. Отсюда и соответствующий должности дом, и познания в технике, и, гм-гм, ненашенская буржуйность.

— Только не надо на меня намекать, — обиженно запротестовал Далий. — Шутил я, имею право. У меня вообще характер невыносимо юморной, сам себе порой удивляюсь!

— Я тоже шучу. — Граф подмигнул насупившемуся юмористу. — Не будем отвлекаться. Итак, когда я был у власти, наши спецслужбы взяли в разработку Фемаха — он к тому времени стал в городе известной личностью.

— Банковские сейфы вскрывал? — вспомнив рассказ шефа о криминальном прошлом видящего, поинтересовался Марвин. — Особо надежные?

— Нет, целительствовал. — Граф с усмешкой поглядел на вытянувшиеся лица собеседников. — Что, неожиданно?

— Да уж, — не зная, что ответить, протянул Марвин. — Как-то оно и впрямь… Ты продолжай, не отвлекайся.

— Когда в стране, в смысле в столице, грянула нус-эпидемия — а вернее, когда появился этот мир, уже больной нусовой немочью, — тогда здесь появился и Фемах. Или наоборот, я пока не определился с причиной и следствием. Поможешь? — Граф умолк, выжидающе посмотрел на Марвина.

Тот нехотя ответил:

— Или наоборот.

Скрывать не было смысла, Граф оказался толковым аналитиком, не хуже Гибаряна. «Интересно, а если бы они встретились, — мимоходом подумал Марвин, — чем бы закончилось знакомство? Одно из двух, или Гибарян споил бы Графа, или Граф захватил бы власть в обители. Очень проницательный тип, не хотел бы я быть его врагом».

— Хорошо, — кивнул Граф, — еще один шаг к истине… По столице поползли слухи, что объявился маг-целитель, который может продлевать жизнь заболевшим. То есть восстанавливать жизненную энергию, сожранную болезнью. За свои услуги маг брал неимоверные деньги, но лечение было действительно эффективным — опять же по слухам. Разумеется, этим человеком вскоре заинтересовались на самом верху, болезнь-то никого не щадит! Отыскать Фемаха оказалось несложно, он особо и не скрывался — жил в дорогой гостинице под своим именем. Операцию по задержанию провели ночью, тихо, незаметно, после чего доставили врачевателя прямиком в президентский дворец. На срочную аудиенцию со мной, так сказать. — Граф мрачно ухмыльнулся. — Теперь я понимаю, что Фемах нарочно вел себя столь беззаботно: ему было нужно, чтобы им заинтересовались. Чтобы не он пришел на поклон, а его позвали, тогда и цена за услуги становилась совсем иная.

— А ты-то каким боком к этой истории? — Марвину надоело стоять, он вытащил свободное кресло на середину комнаты и уселся напротив Графа. — Ты-то при чем?

— Прежде чем верховный президент встретился бы с Фемахом, я обязан был выяснить методы его лечения, насколько они действенны и безопасны. А лишь затем допустить целителя к главе государства.

— И что? И как? — Далий от волнения стукнул посохом в пол. От гула колец у Марвина екнуло в животе, он неодобрительно глянул на напарника, но тот смотрел только на Графа. — Карты, да? Я угадал?

— Совершенно верно. — Граф не скрывал своего удивления. — Вижу, ты в теме.

— Ха! — Далий возбужденно потер ладони. — Я так и думал. Зря он, что ли, их у Жанны спер. Пригодились, кто бы сомневался.

— Слушай, не мешай, а? — оборвал его Марвин. — Ты, кстати, обещал мне рассказать про эти чертовы карты, помнишь? Погоди, только не сейчас, — спохватился он, видя, что напарник готов немедленно поделиться сокровенным. — Дай человеку высказаться, не сбивай с мыслей.

Далий укоризненно глянул на начальника и с независимым видом откинулся на спинку кресла.

— Я работал с Фемахом один, без охраны, из-за высокой секретности дела, — помолчав, продолжил Граф. — Во время допроса задержанный вел себя вызывающе, отказывался что-либо рассказывать, постоянно хамил, перебивал меня и требовал немедленной встречи с президентом. В общем, куражился как мог. Короче, в какой-то момент я не выдержал и применил к нему силу… э-э-э… надавал мерзавцу пощечин. Очень некрасиво получилось, Фемах-то мне не ровня: плюгавенький, бледный, пальцем ткни — свалится. Сморчок, одно слово. И лицом на хомяка похож, такой, знаете, специфический типаж. Не вызывающий сочувствия.

«Вот как». — Марвин мысленно взял на заметку приметы, мало ли, пригодится. Вдруг придется искать Фемаха без участия главы маготехнической безопасности, всяко бывает. Правда, тут возникало некоторое противоречие между рассказом Графа и описанием негора: шеф говорил о Фемахе как о довольно высоком и плотном человеке, а не о заморыше. Однако если учесть, что негор был малорослым и худым, а Граф ростом выше среднего и не страдал потерей веса, то все становилось на свои места. Обычная разница в восприятии, не более.

— Никакой он не целитель, а злобный демон, — убежденно сказал Граф. — Это я вскоре на своей шкуре испытал. Знаете, что устроил дальше обиженный маг? — Он обвел взглядом притихших гостей. — Начал нести какую-то чушь про иные миры, про некую обитель черного дракона и про свой побег оттуда. Про то, как добирался сюда по подземным стокам, как нищенствовал на улицах, пока не понял, что может лечить нус-проклятие. Про карты, кстати, Фемах тоже рассказал, в запале… И теперь, мол, он ни за что не упустит свой шанс. А меня, — Граф указал на себя пальцем, — он проклинает на веки веков. Пусть все, кто меня знал, забудут обо мне и больше никогда не вспомнят. А если я буду доказывать свою правоту или рассказывать о том, что слышал от Фемаха, то никто моим словам не поверит. Тогда мне это показалось забавным, не более. — Граф удрученно покачал головой. — Как и бредовое заявление о том, что наш мир — это всего лишь его, Фемаха, сон. Порождение спящего разума, так сказать. И не доведи случай, если Фемах вдруг проснется, тогда всему этому придет конец.

«Хреново иметь дело с сумасшедшим видящим, — сочувственно подумал Марвин. — Тем более что он, похоже, о чем-то смутно догадывался. Иначе бы не проклинал».

— Совсем гражданин свихнулся, — сделал неутешительный вывод Далий. — Окончательно и бесповоротно. Самое поразительное, что при всей своей безумности он удивительно точно обрисовал сложившуюся ситуацию! Но сделал ошибочные выводы, пользуясь искаженными логическими допущениями с неосознанной подменой причинно-следственных событий. Что свойственно многим параноикам, особенно в случае запущенности болезни.

Марвин и Граф с потрясенным видом уставились на Далия, словно услышали откровение от чудом ожившей статуи. Причем даже не из числа храмовых — с которыми, говорят, подобное иногда случается — а от самой обычной, гипсовой, стоящей на аллее городского парка. С обязательной мусорной урной у постамента.

— Я что-то не то ляпнул? — заволновался напарник. — У нас семинар был по маньякам и психическим заболеваниям, а память у меня отличная. Если чего, так это не я, это лектор виноват. С него и спрос.

— Нет-нет, все нормально, — успокоил его Марвин. — Знаешь, Далий, ты иногда говоришь очень верно и очень к месту. Жаль, что крайне редко, но ведь нельзя требовать от человека невозможного.

— Похвалил, спасибочки, — уныло огрызнулся напарник. — Ты бы еще меня с каким-нибудь попугаем сравнил, который всегда к месту орет: «Жрать давай! Попка кушать хочет!» Условный рефлекс называется, я в школе учил. Еще одно никому не нужное знание. — Загрустивший Далий подпер кулаком подбородок и невидяще уставился в черный прямоугольник визора.

Марвин смущенно покряхтел, однако извиняться не стал — он и не думал никого обижать. Похоже, у Далия малость расстроился его хваленый «юморной характер». Впрочем, Марвин знал, как исправить ситуацию: нужно было срочно накормить напарника. Потому что голодный Далий становился в общении попросту невыносимым.