Даджа остановилась у кромки леса, борясь со с образовавшимся в горле комком. Способ передвижения был совсем другой, но некоторые вещи не менялись: и Белые, и Синие Торговцы обвешивали своё снаряжение яркими синими помпонами и связками колокольчиков, чтобы отпугивать демонов. Младенцы носили синие шнуры на запястьях, а все дети до двух лет — маленькие золотые серьги-колокольчики. Большинство девочек носило на ногах браслеты с маленькими колокольчиками, а мальчики — голубые повязки на запястьях. Мужчины и большая часть детей носили штаны и длинные куртки до бёдер; многие женщины и девочки постарше носили яркие юбки, блузки с короткими рукавами, и длинные безрукавки. Даджа всю жизнь, пока не потонул корабль её семьи, прожила среди людей, которые одевались и украшали вещи именно так.

- Туда, - сказала Польям, направившись к маленькой, старой телеге. Она, и тянувший её старый ослик, были оставлены рядом с деревьями. Увидев её, Даджа изумлённо моргнула. Телега была выкрашена в ярко-жёлтый цвет; с упряжи осла свисали жёлтые помпоны.

- Мне и осла тоже придётся очищать, - пробормотала Польям, помогая Дадже загрузить растение в заднюю часть телеги. - В каждом озере, и каждом ручье.

Даджа забралась в телегу — что Польям было бы трудно сделать — чтобы закрепить горшок. Она завязала верёвки, которые не позволят ему болтаться, с помощью быстрыми, эффективными морскими узлами. Работая, она держала голову опущенной, чтобы не видеть, как Торговцы тихо переговариваются, и отводят от неё взгляд.

- Ты жалеешь обо всём, что случилось? - тихо спросила она Польям.

Уирокприслонилась к борту телеги.

- Не думаю, не смотря на кунсуанени всё остальное, - так же тихо ответила она. - Произошедшее заставило меня ценить то, что я всё ещё Цо'ха, вот что я могу сказать, - она посмотрела на своих соплеменников. Один из уголков её широкого рта изогнулся вниз, придавая её лицу неожиданно суровое выражение. - Вам что, делать больше нечего, кроме как таращиться? - громко потребовала она. - Вы что, никогда раньше трэнгшине видели?

Даджа украдкой глянула на других Торговцев. Они вдруг нашли занятия, которые позволили им повернуться спиной к ней с Польям. Она неожиданно улыбнулась. В данный момент было трудно — почти невозможно — жалеть уирока, и гораздо легче жалеть остальную часть Десятого Каравана Идарам.

- Теперь я никогда не буду смотреть на всё это так, как прежде, - призналась Польям, вновь понизив голос. - Раньше я думала, что они были правы, а я — нет.

Даджа уставилась на неё, открыв рот.

- Я думала именно так.

- А теперь ты гадаешь, может ты права, а наш народ — нет? - спросила Польям.

Даджа помедлила, затем кивнула.

- Значит мы обе чему-то научились, - сказала ей Польям. - И кто знает? Может быть нам следовало получить этот урок.

Высокий мужчина с морщинистым лицом, носивший короткий, окрашенный зелёными и чёрными полосами плащ ведущего в пути, поднял свой посох, и издал высокий, длинный, переливчатый клич. Женщины по всему каравану добавили к нему свои трели, пока Дадже не начало казаться, что деревья начнут дрожать от звука. Мужчина направил свою лошадь по дороге на юг. За ним последовали несколько других всадников. За ними поехала первая повозка, принадлежавшая гилаву, с окрашенным с режущие глаз цвета навесом, и обитую отполированной до блеска латунью. Другие повозки, всадники и пешеходы двинулись следом, и караван начал своё путешествие.

Польям неуклюже взобралась на сидение телеги, проклиная свою застрявшую деревянную ногу. Наученная опытом, Даджа не стала предлагать её помощь. Как только Польям высвободила ногу, и устроилась, Даджа взобралась, и села рядом с ней, и отложила свой посох в заднюю часть телеги, вместе с посохом Польям. На короткий, очень короткий миг Даджа Кисубо снова была Торговцем.

Трапеза, встретившая их на вершине башни, на которую в конце прошлого дня забралась Даджа, была отличной, с двумя видами супа, олениной и холодной курицей, и свежевыпеченными булочками. Леди Инулия подождала, пока всем раздадут вино или фруктовый сок, прежде чем начать речь. Когда все приглашённые ею на обед гости получили полные кубки, она положила изящную ладонь на затянутое зелёной парчой плечо Ярруна. Сам Яррун улыбался. Браяр оглядел его, и нахмурился. Маг дрожал с головы до пяток. Даджа упоминала, что Яррун принимал стимуляторы: возможно, он принял слишком много?

- Ваша Светлость, - сказала леди Герцогу Ведрису, на что тот кивнул, - Мастер Никларэн, гости. Считая с этого утра, каждый пожар в этой долине … погашен.

«Она что, хочет аплодисментов?» - через магическую связь спросила Сэндри своих друзей.

- Погашены? - спросила Розторн, нахмурив изящные брови. - Все до единого? - она подошла к краю платформы. - Вы уверены?

- Едва ли я стал бы утверждать подобное, не соответствуй оно действительности, - язвительно ответил Яррун. - Вы впустую потратили время своих учеников, готовя мазь от ожогов, как я и предупреждал. Пожары на полях выжгли всю траву, а леса остались нетронутыми.

- Я думаю, мой маг прекрасно поработал, - сказала Леди Инулия. - Я надеялась, что вы будете великодушны по отношению к нему.

- Что если огонь пробрался в нижний слой плодокорма, глубоко под деревьями? - потребовала Розторн. - Он может тлеть по несколько дней, невидимый, набирая силу.

- Да говорю же вам — нет, - рявкнул Яррун. - Почему вы не можете признать, что академическая магия делает то, что не по силам магии природной?

Ларк подошла к краю платформы.

- Впечатляющее мастерство, - сказала она, глядя на долину. - Рози не пытается приуменьшить его …

- Да неужели! - воскликнул золотокряжский маг.

- Изволь-ка успокоиться, - сказал Нико, нахмурив свои густые брови так же, как и Розторн. Однако его внимание было направлено на мужчину. - Сядь.

Яррун был бледен, с него лился пот. Он уставился на Нико покрасневшими глазами.

- Я не один из твоих детей-волшебников, не нужно со мной нянчиться, - прошипел он.

Герцог сел, продолжая наблюдать за магами. Инулия расположилась на стуле рядом с ним. «Они по-своему полезны», - услышала Сэндри её тихие слова, адресованные Герцогу, - «но когда они вступают в один из своих бесконечных споров!»

Трис не хотела участвовать в происходящем. Подойдя к восточному краю платформы, она посмотрела вниз. Там лежали деревня и южная дорога; за ними она увидела густой лес и круто уходящие вверх горы. У себя за спиной она могла слышать Нико, тихо говорившего с Ярруном, Ларк и Розторн.

Наблюдая краем глаза за своей учительницей, Браяр сместился к столу. Под неодобрительные взгляды слуг он начал выбирать себе ягоды с блюда. Сэндри присоединилась к нему, но ягоды оставила в покое.

- Не могу дождаться, когда мы уедем, - пробормотала она ему. - Я сыта этими людьми по горло.

Браяр широко улыбнулся, и положил ей ягоду на нижнюю губу.

- Закрой глаза, открой рот, - приказал он.

«О-оу», - произнёс магический голос.

Они повернулись, и уставились на Трис.

«О-оу», - повторила она. Она похоже не замечала, что Браяр и Сэндри могут слышать её. «О-оу, о-оу...»

«Прекрати», - мысленно приказал Браяр, когда он и Сэндри пошли в её сторону. «Это звучит по-идиотски, и ты всех нас сведёшь ...» - «с ума», хотел добавить он, но увиденное внизу заставило его выкинуть это из головы. Над восточной частью леса поднимался дым. Он шёл не от дальней границы или от южного края, рядом с выжженной травой и заградительной полосой, а от места на милю в глубине леса.

- Кто-то жжёт листья, - спокойно заметила Сэндри.

По одинокому сухому дереву вверх взбежали языки пламени. Над ним заклубился дым.

- Розторн, - пискнул Браяр. Затем прочистил горло. - Розторн, - повторил он, на этот раз громче. - Нико.

Что-то в её голосе заставило Розторн кинуться к нему.

- Всеблагая Мила Зерна, Яррун! - закричала она.