С этим трудно было спорить: все их усилия по удалению грязи с их одежды лишь размазали её ещё больше. Даджа последовала за Браяром в их комнаты, где они и переоделись. Даджа также не упустила возможность воспользоваться их уборной. Возвращаясь назад к Ларк, Трис и Сэндри, они заглянули во дворик, где сила Даджи вышла из-под её контроля. Трис поработала как надо. Единственными следами бившей из земли горячей воды были повышенная влажность и забрызганный камень.

-  Вотвы где, - начала Ларк, вставая, когда Браяр и Даджа вернулись. Её глаза смотрели доброжелательно, и с облегчением.

Даджа моргнула, увидев открывшуюся перед ней сцену: она могла видеть, почему Ларк была так рада их возвращению. Напротив входа во двор кто-то поместил на покрывале две горки подушек. Между подушками стоял низкий деревянный столик, на котором стояли закрытые блюда, кувшин и чайник. Медвежонок лежал, положив морду на лапы, его нос касался покрывала, а глаза были прикованы к блюдам.

Перед всем этим сооружением ждала Польям. Поклонившись Дадже, Торговка указала на подушки, и произнесла: «Хороший день для беседы». Слова эти были определены сотнями лет традиций по всему Морю Камней. Они значили, что говоривший желал совершить серьёзную сделку.

Даджа подошла, миновав горн. Быстрый взгляд на него показал, что её белая огненная сетка исчезла, истраченная глубоко под землёй.

- Я прошу тебя принять этот дар, - добавила Польям, махнув рукой в сторону железной лозы. Рядом с ней стояло гравированное медное блюдо в фут шириной. Даджа взяла его. Это была чистая медь особенно красного сорта, с дюймовым ободом, покрытым гребенчатыми узорами, и центральным узором в виде несущихся галопом косматых лошадей и всадников в меховых шапках. Это было хорошее металлическое изделие, удобно лежавшее у неё в руках. - Это лишь символ, - прокомментировала Польям, всё ещё придерживаясь торгового обычая. - Чтобы показать моё уважение к твоей работе.

Даджа перевернула блюдо, ища клеймо изготовителя. Оно нашлось на крупе одной из лошадей: знак незнакомого ей кузнеца. - Это медь из Золотого Кряжа, - пробормотала она. Во время поездки на север она не упускала ни единого шанса увидеть и пощупать местные изделия из металла. Задолго до приезда сюда, она узнала ощущение золотокряжской меди так же хорошо, как и своё имя.

- Я купила его здесь, - ответила Польям. - Мы проезжаем тут где-то каждые два года.

«У тебя наверное дела шли лучше, если ты могла позволить себе такое», - подумала Даджа. Блюдо стоило больше двух серебряных астрелов, что для уирокабыло большой суммой.

- Я не могу принять одну из твоих вещей.

Польям покачала головой:

- Тогда я была другой женщиной. Сделка, которую я надеюсь совершить с тобой, важнее.

Даджа пробежала пальцами по гравировке. Медь пела в её глазах, когда она посмотрела на Польям. Наконец она положила изделие рядом с железной лозой. Взяв свой прислонённый к стене посох, она положила его на покрывало, и села рядом с ним, с горкой подушек за спиной.

Как только Польям уселась, положив рядом свой собственный посох, она осторожно разлила по маленьким чашкам чай. Чашки для торгов должны были быть изысканными; эта же пара знавала и лучшие времена. Даджа решила не замечать этого. Она подозревала, что Польям была вынуждена использовать свои собственные пожитки — никто не хотел, чтобы торговых принадлежностей каравана касалась трэнгши. Их позже придётся очистить, а может быть даже уничтожить.

Польям подняла чашку перед Даджей.

- За сделку, - сказала она.

Даджа сделала то же самое:

- За сделку, - она отпила одновременно с Польям, и замычала от удовольствия. Это был настоящий чай Торговцев, горячий, крепкий, с запахом дыма. Она не пила ничего подобного со своей последней ночи на борту Третьего Корабля Кисубо.

Польям улыбнулась.

- Для переговоров нужна еда, иначе говорящие слабеют, - она сняла с блюд крышки, отложив их в сторону. Блюда были заполнены холодными листьями винограда, в которые были завёрнуты рис, лук, чеснок и мята, а также маленькими маринованными луковицами, пирожками с цыплёнком или баклажаном и специями, абрикосами с миндальным сиропом, и маленькими фруктовыми тарталетками. И наконец она увидела пирожные с миндалём и апельсином. Всё это было традиционной едой среди Торговцев, как в караванах, так и на кораблях, и Даджа не пробовала её уже много месяцев.

Уставившись на своим колени, она кусала губы, пока не подавила слёзы. Если Польям увидит её эмоции, она будет знать, что Даджа чувствительна к еде Торговцев, и получит преимущество в торге. Наконец девочка взяла приготовленную Польям простую льняную салфетку, и постелила её поверх своих скрещенных ног. - Право же, не стоит, - сказала она, как того требовали хорошие манеры.

Польям очень осторожно смотрела на стол:

- Я знаю, что мои усилия не достойны, но сестра моей матери будет оскорблена до слёз, если я верну эту еду несъеденной.

Даджа взяла каждое блюдо, перекладывая еду к себе в тарелку. Когда она закончила выбирать, Польям сделала то же самое. Даджа осторожно поднесла маленькую маринованную луковицу к губам, и откусила от неё, смакуя острый сок и хрустящую мякоть.

Медвежонок заскулил. Даджа бросила на него взгляд: пёс по прежнему лежал в той же позе на границе покрывала, но теперь его хвост медленно качался. Он снова заскулил.

Что-то заставило её посмотреть поверх него. Браяр и Трис наблюдали за ней почти с таким же выражением лиц, какое было у пса на морде. Сэндри была слишком хорошо воспитана, чтобы глазеть. Ларк сидела к ним спиной, помогая Сэндри посильнее натянуть палки и нити нового ткацкого станка.

Даджа снова посмотрела на Браяра и Трис; её лицо дёрнулось.

Польям обернулась, чтобы посмотреть, что происходит. Трис яростно резала листья алоэ, в то время как мальчик помешивал кипящие водоросли.

- Только какине делятся, - пробормотала Польям. - Не присоединитесь ли к нам? - пригласила она остальных. Браяр подошёл немедленно. Медвежонок сел, помахивая хвостом.

- Очень мило с твоей стороны, - сказала Ларк, когда они с Трис подошли сесть с рядом с ними. Сэндри присоединилась сразу, как только закончила сворачивать свой ткацкий станок.

Люди, которые торговались в Квартале Мертвеца, никогда не делились, - признался Браяр, жуя пирожное. - Хотя они и позволяли нам наблюдать.

- Тогда будем считать, что у меня слабость к псам, - ответила Польям, почёсывая ухо Медвежонка. - И к детям.

- У сестры твоей матери наверное столько зокинав записях Оти-Счетоводчицы, что хватит на следующие три поколения, если она так готовит для торгов, - сказала Даджа. - Даже лидер моего клана не готовила так хорошо.

- Главе твоего клана приходилось готовить? - поинтересовалась Трис. - А почему не предоставить это делать кому-то другому?

- Торговцы ценят хорошую кухню не меньше, чем способность договариваться о хороших ценах, - сказала Ларк. - Именно поэтому формальный торг включает дар еды, не так ли, Польям? Люди расслабляются, когда сыты.

Польям поморщилась.

- Это неправильно, что какзнает столь много об обычаях Цо'ха, - пробормотала она. Для Даджи она добавила: - Или что ты учишьих нашим обычаям.

- Меня научили вашим обычаям другие Торговцы, когда я была всего лишь весёлой юницей, - сказала Ларк.

- Она была акробатом, - Даджа сказала Польям.

- И танцором, - добавила Сэндри.

- И она ходила с тамбурином, собирая монеты, после представления, - вставила Трис.

- Я научилась тому, что знаю, путешествуя с моими родителями и моей няней, - заметила Сэндри.

- Где они сейчас, твои мать и отец? - поинтересовалась Польям, её глаз горел любопытством. - Будут ли они счастливы увидеть своё дитя в грязи, и общающимся с простолюдинами?

- Они мертвы, - прямо сказала Сэндри, проводя пальцем по вышивке на подушке. - Оба, во время эпидемии оспы в Хатаре прошлой осенью.