Ее губы были мягкими и податливыми. Она прижалась к нему всем телом, и горячая волна желания внезапно захлестнула его. Он очертил кончиком языка линию ее губ, потом проник в глубину ее рта, стремясь к еще большему сближению. Джорджи тихо застонала, отдаваясь во власть его страсти. Ее пальцы скользнули в медленной ласке по его плечам, груди, коснулись его волос. Руки Седжа соскользнули на ее бедра, ощущая тепло ее тела сквозь тонкую ткань платья, и он еще крепче прижал ее к себе. Желание нарастало в нем с каждой секундой. Ему бы хотелось сорвать с нее одежду и овладеть ею прямо здесь, на каменном полу террасы.

— О, Гас, как же это чудесно, — прошептала Джорджи, оторвавшись на мгновение от его губ. — Вы так божественно целуете! Я не знала, что бывают такие поцелуи.

— Джорджи, — хрипло прошептал он, с трудом переводя дыхание. — Джорджи…

Она притянула вниз его голову, и оба снова погрузились в горячее облако страсти.

Казалось, прошла целая вечность. Седж сжимал Джорджи в таком крепком объятии, что ее ноги едва касались пола. Ее тело трепетало, передавая ему свое тепло. Сейчас она была для него самой желанной женщиной на свете.

— О да, наверное, я все-таки выйду за вас замуж, — проговорила Джорджи с мечтательной улыбкой. — Если вы пообещаете, что будете целовать меня так хотя бы раз в день.

Эти слова мгновенно отрезвили Седжа. Он выпустил ее из объятий и резко отстранился. Нет, Джорджи ни в коем случае не должна узнать, как сильно он ее желает, иначе она почувствует, что имеет власть над ним.

— Вы потеряли всякий стыд, Джорджана, — упрекнул ее он. — Порядочная девушка не должна делать таких непристойных замечаний.

— Но разве в этом есть что-то непристойное, если мужчина целует свою собственную жену? О, Гас, не говорите глупостей!

— Когда вы станете виконтессой Седжемур, вам придется научиться вести себя подобающим образом. Есть вещи, о которых не принято говорить вслух.

Седж все еще чувствовал легкое головокружение. Эти несколько минут близости с Джорджи полностью вывели его из равновесия. Сила желания, которое пробудила в нем она, внушала ему страх — никогда прежде он не испытывал ничего подобного. Он был буквально опьянен ею… Впредь он должен быть осторожнее: если он позволит эмоциям взять верх над разумом, то попадет в полную зависимость от нее.

— Ну что ж, Гас, раз вы не хотите мне пообещать, что будете целовать меня каждый день, то я, наверное, выйду замуж за Робина, — по-детски невинным тоном заявила Джорджи. — Он целует почти так же хорошо, как вы.

Она знала все его слабые места, умела пробуждать в нем гнев так же, как умела пробуждать желание…

— Нет, черт побери! — закричал Седж. — Я запрещаю вам это.

Джорджи рассмеялась, наслаждаясь эффектом, который произвели ее слова.

— Ладно, Седж, я согласна стать вашей женой. Я просто пошутила, но вы, кажется, не понимаете шуток.

Седж с облегчением вздохнул.

— Тогда мы поженимся завтра же. Разрешение на брак я получил еще две недели назад, больше нет никакого смысла медлить. Я заеду за вами в одиннадцать утра, и мы поедем венчаться.

— Но зачем такая спешка, Гас? Мы не можем подождать хотя бы пару дней?

— Нет. Мы обвенчаемся завтра и ни днем позже. Если вы не будете одеты, когда я заеду за вами, я увезу вас, в чем вы есть.

— О, вы так нетерпеливы, Гас! Интересно, почему? — Джорджи лукаво улыбнулась, приглаживая растрепавшиеся волосы. — Но, кстати, что я должна надеть? У меня ведь нет подвенечного платья.

— Все что угодно, лишь бы это выглядело достаточно элегантно, — ответил Седж. — И не забудьте надеть шляпку.

Возвращаясь домой вместе с Томом и Сьюзен, Джорджи размышляла над тем, что ожидает ее в будущем. Сегодня она приняла решение, которое изменит всю ее жизнь. В лучшую или в худшую сторону, она пока еще не знала. Но пути к отступлению не было. От ее действий зависело счастье ее друзей. Только когда она выйдет замуж, Том и Роберт почувствуют себя свободными и начнут уделять внимание девушкам, которые их любят. Скоро появятся две счастливые пары… А может, она тоже найдет свое счастье и сумеет сделать счастливым Седжа.

Она не стала посвящать в свои планы Тома и Сьюзен, они узнают обо всем, когда она уже будет женой виконта. Конечно, их поспешная женитьба будет сюрпризом для всех. Они не станут устраивать торжественных приемов, оповещать друзей и знакомых, окружающие будут поставлены перед свершившимся фактом. Так будет лучше — к чему поднимать лишний шум? Том, вероятно, будет немного огорчен вначале, но это быстро пройдет. Он будет, конечно, в обиде на нее за то, что она внезапно ускользнула от него, даже не поставив в известность, однако не станет долго терзаться по этому поводу. Сегодня вечером он уже начал ухаживать за Сьюзен, приревновав ее к Роберту, и это было хорошим началом. А ее брак с виконтом будет дополнительным толчком, который поможет сближению Тома и Сьюзен.

Робин шокировал ее сегодня вечером, внезапно предложив ей руку и сердце. Он него она не ожидала ничего подобного. Она даже в мыслях не допускала, что он может влюбиться в нее… Надо завтра же послать ему письмо и сообщить, что она выходит замуж за Седжа. Ведь она не дала ему никакого определенного ответа, и Робин продолжает питать надежды.

Впрочем, Робин не испытывал к ней настоящей любви, он все еще любил Энн Форестер, хоть и пытался убедить себя самого в том, что это чувство угасло. С ней он просто старался забыть Энн, которая упорно отказывалась принимать его извинения.

История Роберта и Энн до сих пор обсуждалась в кругах высшего света. Речь шла вовсе не о короткой любовной интрижке, которых было так много в жизни Роберта, его намерения в отношении Энн были вполне серьезны. Злые языки утверждали, что Роберт хотел жениться на Энн лишь потому, что она — богатая наследница, но Джорджи знала, что это не так. Роберт происходил из обедневшей знатной семьи, однако он был вовсе не из тех, кто женится ради денег. Молодые люди уже собирались объявить свою помолвку, когда Энн внезапно порвала отношения с Робертом, приревновав его к другой девушке. Роберта обвиняли в том, что он соблазнил Энн, а потом разбил ее сердце, изменив ей с другой, но дело обстояло совсем не так.

Джорджи узнала всю правду от самого Роберта. Несколько дней назад, во время бала, он пребывал в очень подавленном настроении, потому что Энн в очередной раз отказалась танцевать с ним, и его внезапно потянуло на откровенность. Он рассказал Джорджи о том, как он и Энн познакомились, как они полюбили друг друга, и о глупом недоразумении, которое послужило причиной их разрыва. Роберт не изменял Энн, пока они были вместе. В прошлом году, во время рождественских празднеств, он случайно остался наедине с одной девушкой, которая была неравнодушна к нему, и та поцеловала его. В эту самую минуту в комнату вошла Энн. Она не пожелала выслушивать его объяснений и тут же обвинила Роберта в измене. Впрочем, Энн тоже можно было понять, ведь до нее у Роберта было много женщин и о нем ходила дурная молва. Вероятно, она решила, что Роберт не может избавиться от старых привычек.

Джорджи очень симпатизировала Энн. Энн была одной из самых умных женщин, которых ей когда-либо доводилось встречать, и на редкость интересной собеседницей, однако не блистала красотой. Ее можно было назвать миловидной лишь с большой натяжкой. Могло показаться удивительным, что такого красавца, как лорд Роберт, потянуло к этой девушке, у которой была репутация «синего чулка». Но ведь есть французская пословица: «Мужчина любит по-настоящему, лишь когда он влюбляется в дурнушку». Конечно, красота радует глаз, но ведь красивых женщин много. Роберт, вероятно, уже успел изрядно устать от светских красоток, которые сами вешались ему на шею, к тому времени, когда встретил Энн. И в Энн Роберта привлекла не ее внешность, а какие-то скрытые качества, которых он не находил в других женщинах. Это не было кратковременным увлечением — это было настоящим чувством.