— Задержалась? — Леди Картерет была удивлена. — Я слышу об этом впервые, сэр. Насколько мне известно, моя внучка нигде не задерживалась, она приехала как раз, когда я ее ждала. Она послала ко мне своего слугу Пипа с письмом, в котором сообщала, что выезжает из дома и хочет пожить у меня некоторое время, если я согласна ее принять. Если я согласна! Она еще спрашивает! Да я уже три года как твержу Джорджу — так зовут моего сына, — чтобы он прислал ко мне Джорджи. Девочке уже давно пора было выехать в свет. Так нет, она была нужна ему дома! Джорджи уже долгие годы вела домашнее хозяйство, и он не знал, как будет обходиться без нее. Этот эгоист думает только о своем собственном благе, вместо того чтобы подумать о благе ребенка. А когда Джордж женился на этой вертихвостке Розелин Брэскомб, вдруг выяснилось, что Джорджи ему больше не нужна. Напротив, теперь дочка мешала ему наслаждаться медовым месяцем. Я вовсе не хочу сказать, что Джордж — плохой отец, у него просто помутился рассудок от любви. Но мужчины становятся сами не свои, когда влюбляются. Мне это очень хорошо известно. Знали бы вы, сколько таких влюбленных идиотов я встречала на своем веку!

Леди Картерет тихо засмеялась, и в ее синих, подернутых дымкой глазах зажглись озорные огоньки. Она, вероятно, вспомнила какую-то историю, приключившуюся с ней в ее лучшие годы. Внезапно посерьезнев, она вернулась к теме разговора:

— Но вы сказали, Джорджи задержалась по пути сюда? Вы можете объяснить мне, где она была и почему ей пришлось задержаться?

— Она задержалась из-за меня, мэм.

— Из-за вас? Вы, кажется, собираетесь сообщить мне что-то очень интересное, сэр. — Леди Картерет смотрела на гостя с подозрением. — Не хотите ли вы сказать, что между вами и моей внучкой что-то произошло?

— Это не совсем так, леди Картерет. То есть между нами абсолютно ничего не произошло, но обстоятельства сложились так, что ей пришлось провести несколько дней со мной.

— Что все это значит, молодой человек? Я что-то не совсем вас понимаю, — голос леди Картерет звучал сурово.

— Со мной произошел несчастный случай на дороге в Лондон, — начал Седж. — Мой экипаж перевернулся, и я сломал ногу. Ваша внучка оказалась рядом. Она помогла мне в трудную минуту — нашла людей, которые приютили меня в своем доме, вызвала доктора. Я был прикован к постели, и она осталась, чтобы ухаживать за мной.

— Какой героический поступок! Интересно, почему Джорджи не рассказала мне об этом?

Вопрос был чисто риторическим, и Седж пропустил его мимо ушей.

— Мы с вашей внучкой прожили больше недели под одной крышей, — продолжал он. — Оставшись со мной, она тем самым скомпрометировала себя. Есть лишь один способ защитить ее от злых языков, и вы, наверное, догадываетесь какой. Я приехал к вам, чтобы просить руки вашей внучки, мэм.

— Вы хотите жениться на моей Джорджи? — удивленно воскликнула леди Картерет. — Хотите сделать ее виконтессой? Что ж, я могу лишь порадоваться за нее, сэр. Я, по правде сказать, и не надеялась, что судьба пошлет моей внучке такого знатного мужа.

— Значит, условлено. Мы с вашей внучкой поженимся, как только будет покончено со всеми приготовлениями.

— Постойте, постойте, — леди Картерет подняла руку. — Вы слишком торопитесь, сэр. Я бы на вашем месте сначала спросила у Джорджи, согласна ли она стать вашей женой.

— У нее нет иного выхода, мэм. Слух об этой истории может распространиться в любую минуту, и тогда ее репутация будет испорчена. Надеюсь, вы объясните ей это в том случае, если она сама не понимает, в каком щекотливом положении оказалась.

— Я объясню ей, как обстоят дела, сэр, но я не могу заставить Джорджи выйти за вас замуж, если она сама этого не захочет. Решать будет она, а не я.

— Решать? Да здесь нечего решать, мэм! Любая девушка с радостью согласится стать моей женой.

Седж резко выпрямился на стуле и горделиво вскинул голову. Леди Картерет снисходительно улыбнулась.

— Вы, вероятно, очень высокого мнения о себе, молодой человек. Что ж, вас тоже можно понять. Вы принадлежите к древнему аристократическому роду, вы богаты, наделены привлекательной наружностью. Вполне допускаю, что многие девушки мечтают заполучить вас в мужья. Но для моей Джорджи титул и богатство ровно ничего не значат. Все зависит от того, нравитесь ли вы ей. Конечно, вы очень хороши собой, но внешность — это еще далеко не все. Я, честно говоря, вовсе не уверена, что моей внучке нужен такой муж, как вы. Видно, что вы привыкли командовать, а Джорджи этого совершенно не терпит. Она очень независимая и эмоциональная девочка. Ей нужно, чтобы с ней обращались ласково, чтобы ее любили… Нет, нет, сэр, мне кажется, вы не устроите мою Джорджи.

— Я не устрою ее — взорвался Седж. Слова леди Картерет нанесли серьезный удар по его самолюбию.

— Успокойтесь, успокойтесь. Быть может, я ошибаюсь, — примирительным тоном проговорила леди Картерет. — Вы красивы, у вас очень мужественный вид. Думаю, с таким мужем, как вы, женщина не соскучится в постели.

Она засмеялась, прикрыв ладонью рот. Седж почувствовал, как краска смущения приливает к щекам. Он плотно сжал губы, проклиная в душе всех женщин по имени Картерет. Вероятно, полное отсутствие стыдливости являлось фамильной чертой.

— Что касается меня, я буду рада, если вы поженитесь. Мне не терпится взглянуть на моих правнуков, — продолжала леди Картерет. — Но я хочу предупредить вас заранее, сэр: моя внучка очень упряма. Если она ответит вам отказом, на нее не подействуют никакие уговоры.

Седж подавил вздох. Теперь он понимал, что совершит явно опрометчивый поступок, женившись на Джорджане Картерет: вряд ли ему когда-нибудь удастся обуздать ее непокорный нрав. Перспектива их совместной жизни рисовалась ему в мрачных тонах, и он даже понадеялся, что Джорджи не примет его предложение. В конце концов, он уже выполнил свой долг джентльмена, попросив ее руки. Если она откажется стать его женой, он снимает с себя всякую ответственность за ее репутацию.

Тут он услышал торопливые шаги за дверью. В следующее мгновение дверь распахнулась, и Джорджи вбежала в гостиную, а вместе с ней в комнату ворвалась струя жизни. Весь ее облик, казалось, источал неукротимую энергию и оптимизм.

— Ты ни за что не догадаешься, бабушка, куда меня пригласили! — начала было она, но резко умолкла, заметив Седжа.

Седж поднес к глазам монокль, стараясь скрыть внезапную радость, охватившую его при ее появлении.

— Джорджи, но когда же ты научишься вести себя сдержанно? — мягко укорила внучку леди Картерет. — Как видишь, у нас гость. Поздоровайся с джентльменом, как подобает благовоспитанной девушке.

Джорджи, казалось, даже не слышала ее слов.

— Гас! — с удивлением, смешанным с радостью, воскликнула она. — Никогда бы не подумала, что вы заглянете к нам. Вас привели в город какие-то дела? Кстати, как ваша нога?

Она бросилась к нему с присущей ей импульсивностью. Седж не без труда поднялся со стула и оперся левой рукой на трость. На какое-то мгновение ему показалось, что Джорджи собирается обнять его, и он непроизвольно поднял правую руку, чтобы прижать ее к себе. Однако Джорджи воздержалась от объятия, ограничившись крепким рукопожатием. Подняв к нему лицо, она одарила его лучезарной улыбкой, и в ее взгляде зажегся радостный блеск. Сейчас она показалась Седжу красивее, чем он ее помнил.

— Джорджана.

Он ответил на ее улыбку учтивым кивком, внимательно приглядываясь к девушке. Внешность с Джорджи заметно изменилась за это время — она похудела, стала более изящной. Новая прическа очень шла ей: она подстригла волосы, и теперь волнистые огненно-рыжие пряди обрамляли ее лицо и ниспадали мягкими завитками на кружевной воротник ее элегантного платья из бледно-розового муслина. Этот цвет красиво оттенял легкий румянец на щеках и подчеркивал свежесть кожи. Во всем ее облике появилось что-то очень женственное. Она словно приобрела какой-то особый шарм за эти шесть недель пребывания в Лондоне.