Тревор бросился к Кортни. Его глаза выражали тревогу, он положил руку на ее плечо.

— Дорогая, что с тобой случилось?

— Я просто упала с лошади, — твердо сказала она. — Ничего плохого. Я сейчас приму горячую ванну и снова буду в порядке. — Она посмотрела на них, не уверенная, что спокойно может оставить эту троицу. — Ну как? Без меня у вас все будет в порядке?

— Конечно, — ответил Тревор. — Через час ужин будет готов.

Она взглянула на Михаэля:

— Ты с Патриком останешься к ужину?

Михаэль бросил на Тревора мимолетный взгляд и кивнул.

Кортни сделала себе душистую ванну с пеной. Она опустилась в воду до подбородка и закрыла глаза. Теплая вода ощущалась как блаженство. Не так как руки Михаэля на ее коже, но все же. У него такие длинные крепкие пальцы, чуть-чуть шероховатые и очень нежные.

Кортни открыла глаза. Шероховатые пальцы… Это бывает у человека, который работает руками. Это должно ей что-то сказать о Михаэле. Он был умен и образован, но, конечно, не адвокат или банковский чиновник. Почему он избегает малейшего упоминания о своей жизни? Что это за тайна? Или ему есть что скрывать? Все ее представление о мире пошатнулось. Она совершенно не представляла себе, что будет делать, если он не окажется тем надежным человеком, за которого она его принимала.

Она надела легкое платье с длинными рукавами, мягкая ткань которого выгодно подчеркивала ее фигуру. Затем она попыталась с помощью косметики убрать синяк под глазом. Но это ей не удалось. Хорошо бы пару дней просто полежать в постели. Это было бы гораздо приятнее, чем перспектива провести вечер с Тревором и Михаэлем, которые так враждебно относились друг к другу.

— Кортни! Ужин готов! — донесся снизу голос Тревора.

Когда она через пару минут вышла на террасу, Михаэль и Патрик уже сидели за накрытым столом. Михаэль восхищенно уставился на ее платье. Ее кожа начала гореть, она физически ощущала его взгляд.

Михаэль медленно поднялся и обошел вокруг стола, чтобы подвинуть ей стул. Легким движением он провел рукой по ее голым плечам. Приятная дрожь пробежала по телу Кортни. Руки этого мужчины обладали особой магией, прикосновениями он подчинял ее своим чарам. Он знал это так же хорошо, как и она сама. Она накрыла его руку своей, и они обменялись долгим взглядом. Они понимали друг друга без слов. Они знали, что их время скоро придет.

Вскоре на столе появилось блюдо со спагетти. За ним последовала миска с салатом. Кортни посмотрела на Тревора. Он улыбался, но на его лице можно было легко прочесть ярость. Он что? Ревнует? Или есть другая причина?

Патрик, казалось, совершенно не замечал общего напряжения.

— Хе, Тревор, все выглядит великолепно. Ты научишь меня делать соус?

— Разумеется. Это совсем не трудно.

— Тревор всегда считался прекрасным поваром, — пояснила Кортни. — Однако в его карьере повара были и серьезные неудачи. Помнишь, как ты хотел приготовить креветки и у тебя загорелось чесночное масло?

— Ты что, поджег кухню? — с любопытством поинтересовался Патрик.

— Почти. — В первый раз за этот вечер он улыбнулся без напряжения. — У моих родителей было какое-то предчувствие. И они держали огнетушитель наготове. Поэтому смогли предотвратить худшее.

— А в другой раз загубил ростбиф, потому что забыл про мясо в духовке.

— Вот и все неудачи, — ответил Тревор, улыбаясь. — А что было с твоей попыткой построить деревянный дом, моя дорогая Кортни? Что, если я предам гласности эту историю?

— О да! — вскричал Патрик.

— Наша строительница забыла дома гвозди. Она использовала лишь немного глины. Когда она пригласила меня и Джонатана в свой дом, он рухнул, и мы все трое упали с дерева. Надеюсь, при строительстве этого дома ты не забыла про гвозди.

Михаэль все время молчал. Теперь он с удивлением взглянул на Кортни:

— Разве ты сама строила этот дом?

— Не строила, а спроектировала.

— Великолепная работа, — сказал Михаэль одобрительно. — И планировка, и исполнение.

— Отец кое-что понимает в этом, — заметил Патрик с гордостью. — Ведь он — архитектор.

— В самом деле?

Это объясняло его шероховатые руки, образованность и интерес, который он с первого дня проявил к дому. Но почему он захотел это утаить?..

— А что ты проектируешь? Жилые дома, офисы или супермаркеты?

— Все, — ответил Михаэль, прекратив тем самым дальнейшие расспросы.

В этот момент в дверь позвонили.

— Я открою, — воскликнул Патрик и вскочил. Через минуту он вернулся в сопровождении Джеффри Таунсенда. Его лицо ничего не выражало.

— Добрый вечер, шеф, — сказала Кортни с бьющимся сердцем. Это безусловно не был вечерний визит вежливости. Она боялась, что Таунсенд принес ей дурную весть. — Мистер О'Мира, его вы уже знаете. А это Тревор Мак-Найт, хороший друг нашей семьи.

Полицейский критически взглянул на синяк под глазом Кортни.

— Что случилось, мисс Адамс?

— Маленькое происшествие во время верховой езды, — ответила Кортни, которая не считала нужным рассказывать шефу полиции всю правду.

— У меня есть новости, касающиеся вашего брата.

Кортни инстинктивно схватила руку Михаэля.

— Вы его нашли? — спросила она беззвучно.

— К сожалению, еще нет. Но сегодня после обеда мы обнаружили машину, которую он взял в аренду. Внутри мы нашли следы крови, а на бампере остались царапины…

— И какое заключение вы из этого делаете? — спросил Михаэль.

Таунсенд откашлялся. Он выглядел смущенным.

— Мисс Адамс была права. Могу ли я еще раз прочитать письмо, которое прислал ваш брат?

— Разумеется.

Кортни вскочила и побежала в комнату, где стоял ее письменный стол. Она вынула металлический ящичек, где хранила все важные бумаги и дрожащими руками несколько раз перебрала его содержимое. Наконец она вернулась на террасу, где на нее выжидательно смотрели четыре пары глаз.

— Листка с сообщением больше нет на месте. Письмо исчезло.

Воцарилась тишина. Наконец шеф полиции прервал молчание.

— Может быть, вы положили листок в другое место?

Кортни покачала головой.

— Нет. Я его надежно спрятала, поскольку была уверена, что он еще потребуется в качестве вещественного доказательства.

— Тогда его кто-то украл. Кто, кроме вас, знал о вашем тайнике?

— Никто, — заявила Кортни, подавленная новой неприятностью. Когда же наконец прекратится этот кошмар!

Джеффри Таунсенд бросил на нее сочувственный взгляд.

— Я понимаю, что теперь все очень осложняется для вас, мисс Адамс.

Кортни уставилась на шефа полиции. Его поведение сбивало с толку. Когда все только началось, он не хотел заниматься этим делом. Почему такой внезапный поворот? Теперь, когда, вероятно, уже поздно.

Шеф попросил Кортни показать ему то место, где хранилось письмо. Она по-прежнему считала, что он не Коджак, но, по крайней мере, его реакция соответствовала тому, чего обычно ожидают от полицейского. Она повела его к письменному столу, все остальные последовали за ними. Она указала на стальной ящичек и села на софу. Михаэль сел рядом с ней на ручку дивана и обнял. Пока полицейский просматривал бумаги, Патрик стоял возле него, чтобы ничего не упустить.

Тревор пробормотал, что хотел бы убрать со стола. Кортни была рада, что он ушел. Его нервозность постепенно стала действовать на нее.

— Что-нибудь изменилось в комнате, когда вы сегодня вечером вернулись домой? — спросил шеф.

— Я ничего не заметила. Вы не могли бы снять отпечатки пальцев на ящичке?

— Я кого-нибудь пришлю попозже. Но не думаю, что это нам что-нибудь даст. Если вы заметите что-то или пропавшее письмо все же обнаружится, позвоните мне, пожалуйста.

— А что с кровью в машине? Вы отправили ее на обследование?

— Конечно. Результаты я получу завтра. Спокойной ночи. Не утруждайте себя, мисс Адамс. Я сам найду выход.

Патрик последовал за шефом полиции, а затем отправился на террасу, чтобы помочь Тревору.