–Ну извини, что дурацкие. Читать длинные юмористические диалоги я не умею.

–Ты не умеешь вовремя остановиться, вот в чем проблема.

Кэгни хмурится и снова смотрит на часы.

–Слушай, я просто был очень занят в последнее время. Ну, а ты как? Встречаешься с кем-нибудь?

–Нет, пока я никого не осчастливил, хотя несколько симпатичных парней уже есть на примете. Спасибо, что поинтересовался. Ты ведь меня знаешь, Кэгни, я вольная птичка. А вот тебе надо попробовать найти себе постоянную пару. Вдруг понравится.

–Як парням равнодушен, Кристиан.

–Я говорю не о парнях. Ни один уважающий себя гомосексуалист с тобой не свяжется. У тебя отвратительный характер. Я говорю о женщинах. Или о девушках. Не знаю, как тебе больше нравится. Кстати сказать, я слышал, что вчера у Супермена была помощница.

–Санни Уэстон.

–Точно! Я ее знаю! Она приходила несколько раз ко мне в магазин, брала напрокат пару чудесных фильмов. Я называю эту девушку отчаянно усохшей Сьюзен – за прошлый год она сбросила черт знает сколько килограммов. Можно сказать, почти исчезла! Конечно, ей давно стоило сбросить вес, но чтобы так! Подобная твердость характера не может не вызывать уважения.

–Ты имеешь в виду, она была толстой?

–He то слово! Размером с автобус!

–Странно. Она совсем не показалась мне... полной.

–Говорю тебе, Кэгни, она не сейчас толстая! Голову даю на отсечение, сидела на какой-то совершенно фашистской диете. Это тебе не теледоктор с банкой тушеной фасоли! Только подумай, Кэгни, она за один год стала стройнее в два раза! В два раза, представляешь?!

Кристиан зачем-то пародирует итальянский акцент, и у Кэгни вдруг страшно портится настроение.

–На диетах сидят одни дураки, – говорит он.

–Ну, знаешь ли, это несправедливо. Лично я постоянно сижу на диете. Тебе просто повезло, что выпитое виски не откладывается у тебя на бедрах. По крайней мере пока не откладывается... Значит, ребенка у похитителя отобрала Санни Уэстон?

–Ну, в общем-то да. Когда я подбежал, она лежала на земле, а ребенок был уже с ней. Ты с ней знаком? Она местная?

–Да. Живет недалеко от парка. Очень улыбчивая. Глаза, как у Джуди Гарланд. По-моему, у нее на сердце какой-то камень, какая-то скрытая боль, понимаешь? Мне такие женщины нравятся больше всего. Такие, как Опра, например. Или все эти алкоголички – Мэрилин Монро и другие.

–Женщины все одинаковые. Среди них нет лучших или худших.

–Упиваешься горечью, Кэгни?

–Просто жизненный опыт, Кристиан.

–Ну а мне Санни все равно нравится. Ее так и хочется обнять.

–Обнять? Лично мне хотелось заткнуть ей рот кляпом – она орала на меня возле полицейского участка целых минут десять. Может, раньше она и была доброй, а сейчас это натуральный черт в юбке.

–Ты несправедлив к бедной девочке. Если она на тебя и кричала, то ты наверняка сам же ее и спровоцировал. Если так, то она поступила очень правильно. Обожаю дерзких женщин!

–Да тебе ведь женщины совсем не нравятся!

–Нравятся, Кэгни. В том-то и заключается вся ирония – мне нравятся женщины, просто я никогда с ними не сплю. Ну а ты их терпеть не можешь за то, что они такие колючие и очаровательные. Тем не менее как мужчину тебя интересуют только женщины. Вот такая сволочная жизнь!.. Кстати, Кэгни, ты не думал, что если эта Санни так завела тебя, то виноват в этом твой член? Нельзя долго воздерживаться. И учти, между ненавистью и любовью очень тонкая грань. Может, ты нашел свою судьбу?

–Какая там судьба? Погода была жаркая, а эта девица меня раздражала, вот и все.

Кристиан закатывает глаза и цокает языком.

–Ладно, Кристиан, сеанс психоанализа закончен. Мне нужна твоя помощь.

Кристиан охает и прижимает ладонь ко рту. Кэгни терпеливо ждет, пока он перестанет кривляться.

–Что тебе нужно?

–Меня пригласили на одну... Короче, я должен идти на одну встречу, и мне надо взять кого-нибудь с собой. За компанию. Ну вот я и подумал... может, ты согласишься пойти? Боюсь, трудный будет вечер. Мне понадобится поддержка.

–Кэгни, ты что, приглашаешь меня на свидание?

Кристиан несколько секунд смотрит на Кэгни совершенно серьезно, а затем не выдерживает, и на его лице расплывается улыбка.

–Что ты несешь? – огрызается Кэгни. – Какое еще свидание? Если ты собираешься меня подкалывать, то просто забудь, что я сказал, и дело с концом.

–Ну уж нет! Так просто от меня не отделаешься! Я обязательно пойду на это твое... Кстати, что это будет?

–Ну, что-то вроде ужина. Или званый обед.

–Отлично! Обожаю такие мероприятия! Где, у кого и по какому поводу? Случайно, не маскарад? У меня есть замечательное платье в стиле Кармен!

–Господи, обычный ужин. У родителей того малыша.

–Какого малыша? Не понимаю.

–Ну, того самого. Того самого, которого... которого пытались... ну, ты знаешь... которого пытались похитить.

У Кристиана вытягивается лицо. Теперь он выглядит в точности на свой возраст – то есть на год старше, чем Кэгни. У Кристиана вообще очень выразительное лицо. Кроме того, он все время двигается и поэтому выглядит гораздо моложе своего возраста. Кэгни не обладал такими качествами, но особенно об этом не жалел. Во всяком случае, он не собирался носить матроски и обтягивающие джинсы, чтобы снова выглядеть на тридцать пять лет.

–Черт, Кэгни, так нельзя. Пожалуйста, скажи, что ты пошутил.

–Боюсь, это не шутка.

–Не ходи туда.

–Я пообещал.

–Зачем, Кэгни?! Как ты вообще мог согласиться на такое приглашение? Столько лет никуда не ходил, и вдруг на тебе! Не мог придумать ничего другого? Тебе что, так нравятся мучения?

–Сам не знаю, зачем согласился. Санни Уэстон первая сказала, что придет, ну и мне тоже пришлось поддакнуть. Не хотел показаться грубым.

–Ты все время кажешься грубым! Тебе ничто не удается так хорошо, как казаться грубым! Не понимаю, зачем что-то менять?

–Ну, не знаю я, черт побери! Не знаю! Сам не успел опомниться, как сказал «да». И потом, я боялся, что мать мальчика опять разревется.

–Серьезно тебе говорю, Кэгни, это плохая идея. Очень плохая. Тебе известно, что такое посттравматический синдром? Ты в петлю после этого ужина полезешь.

–Я дал слово, что приду. Санни Уэстон тоже придет и наверняка притащит с собой какого-нибудь тупого дружка-регбиста...

–Ну нет! Никакого дружка у нее нет!

–А ты откуда знаешь?

–Знаю, и все. Она никогда не приходила сюда с мужчиной. Кроме того, всего год назад она была огромной, как дом. Нет, она у нас девушка одинокая. Кэгни, мне в голову пришла мысль...

–Только не это.

–Санни Уэстон придет одна...

–Нет.

–И ты тоже придешь один...

–Нет.

Скрестив руки на груди, Кристиан отступает назад и окидывает Кэгни лукавым взглядом.

–Я считаю, что мне не стоит с тобой идти. По-моему, тебе нравится эта девушка.

–С ума сошел? Она гораздо младше меня!

–Господи, Кэгни! Ей, наверное, лет тридцать, а тебе нет еще и сорока, хотя, насколько я знаю, скоро исполнится. Прекрасная разница в возрасте. Я сам недавно встречался с тридцатилетним парнем, Брайаном, и он оказался довольно забавным для своих лет. Обожаю это поколение. Такие... милые и беззаботные.

–Меня не интересуют ни Санни Уэстон, ни этот чертов ужин, ни то и другое, вместе взятое! Я просто должен туда пойти, а ты должен составить мне компанию! Чтобы я потом не полез в петлю.

–Дай мне время подумать.

–Ладно, думай. Встречаемся в пятницу, в шесть сорок пять. Я сам за тобой зайду. Ну все. Нам пора. Говард!

Они поворачиваются и видят, что Говард осторожно облизывает цветочную гирлянду. Кэгни и Кристиан одновременно выдыхают:

–Господи Боже.

–Пошли, Говард, – добавляет Кэгни.

–Классная футболка, – говорит Говард, остановившись перед Кристианом и показывая на его желтую майку с надписью «Будь со мной нежен». – Я тоже такую хочу.

–Меня беспокоит этот мальчик, – отвечает Кристиан и, покачав головой, скрывается в море из бумажных гирлянд.