— Да? Ты прячешь подарок за спиной? Что это? Он широко улыбнулся и показал руки.

— Трость! — засмеялась она.

— Боюсь, она немного старовата, — сказал Вит, протягивая ей трость. — Последней из домочадцев, кому пришлось опираться на трость, была моя прапрабабушка. Видно, женщины из семьи Коулов крепкого десятка.

— Очень крепкого, — сказала Мирабелла, взвешивая в руках трость. Она была достаточно прочной, чтобы поддержать даже хромую лошадь.

— Если ты хочешь более модную трость, я подыщу для тебя что-нибудь в Бентоне.

— Сойдет и эта, — сказала она, все еще рассматривая подарок. — Спасибо.

— Не за что. — Вит придвинул стул и сел у кровати. — Мирабелла…

— Угу?

— Ты знала, что Иви не опирается на трость?

— Да. А ты, как я думаю, — нет.

— Да. — Он принялся лениво ковырять ручку стула. — Я проходил мимо ее комнаты и подумал, не одолжит ли она одну для тебя, но Иви сказала, что не пользуется тростью.

— Она ей не нужна, Вит: нога редко беспокоит ее, разве что в сильные морозы.

— Я и понятия не имел, что нога вообще беспокоит Иви, — произнес он, обращаясь скорее к себе, чем к ней. — Почему она скрывала это от меня?

— Она не скрывала, — ответила Мирабелла и сразу осеклась, заметив огонек обиды в его глазах. — Не нарочно, конечно. Иви просто не любит об этом говорить. Для нее это так же естественно, как для тебя голубые глаза или для меня мышиные волосы. И поскольку ей ничего другого не остается, как надевать теплые носки в плохую погоду…

— Есть врачи, которые специализируются на подобных вещах.

— Слишком много на себя берешь, Вит. Он заметно вздрогнул.

— Ничего подобного. Иви — незамужняя женщина на моем попечении. Мой долг — заботиться о ней, ее благополучии, безопасности…

— Если бы Иви услышала тебя, она бы сразу же купила трость, — с издевкой произнесла Мирабелла, — чтобы сломать ее о твою голову.

— Я вправе… — Он замолчал и с огорчением вздохнул. — Она бы это сделала, не так ли?

— С большой охотой. И без пощады.

— Кровожадная девица. Так и передай своей госпоже, — сказал он чуть громче, обращаясь к Лиззи.

— Хорошо, милорд.

— Я бы сама ей рассказала, — заявила Мирабелла, а потом вдруг спросила: — Почему ты нес меня на руках?

Если этот внезапный вопрос и вызвал у Вита удивление, — а кто бы не удивился, услышав подобное? — это было ничто по сравнению с ее собственным шоком. Что, черт возьми, на нее нашло? Она что — стукнулась головой?

Она действительно ударилась головой.

Мирабелла так сильно стукнулась головой при падении, что удар выбил из нее все воспоминания, не говоря уже о здравом смысле, о том, как… как она вообще ударилась. Это было единственное объяснение, даже если на тот момент оно не имело для нее смысла.

— Я уже говорил, — ответил Вит, озадаченно склонив голову. — Лошадь бы там не прошла, ведь склон был слишком крутым и весь порос кустарником.

— Да, но… — Она замолчала, когда его лицо поплыло перед глазами.

Она услышала, как Вит прошептал:

— Я тебя утомил.

— Нет, я не устала. — О, как она устала! Мирабелла вдруг почувствовала себя очень, очень уставшей.

— Ты засыпаешь.

— Неправда, — возразила она, и ее еще хватило на то, чтобы понять, как по-детски это прозвучало. Мирабелла попыталась прояснить свои мысли. — Миссис Хенсон подлила что-то в чай.

Вит взял чашку и понюхал.

— Сладко пахнет, — сказал он. — Держу пари, что это настойка опия.

— Настойка опия? — Мирабелла очнулась, насколько это было возможно. — Она подлила…

— Не больше капли.

— Но я не хочу…

— Поздно. — Он укрыл ей плечи одеялом. — Спи, чертовка.

— Потом, — пробормотала она.

— Ладно, потом.

Словно сквозь вату она услышала звук шагов, приглушенные голоса и скрип открывающихся дверей.

— Мирабелла?

— Угу?

— Волосы у тебя не мышиного цвета.

— Хоро… — Она снова открыла глаза. — А какого?

— Цвета каштана, который мы видели сегодня. Мне нравится.

Пока Мирабелла думала над ответом, — что тут скажешь, когда твои волосы сравнивают с деревом? — он ушел, и она уснула.

Люди, которым приходится тайком встречаться по ночам ради дел отнюдь не сердечных, часто назначают встречи в разных закоулках, чтобы сохранить все в секрете. Поэтому двое говорящих шепотом джентльменов решили встретиться не в библиотеке, а в пустующей на тот момент комнате нянечки, куда вряд ли бы заглянул даже самый любопытный гость.

— Это оно? — спросил молодой джентльмен, когда собеседник протянул ему коричневый сверток.

— Да.

— Куда его подкинуть?

— В кабинет, если получится. Сделайте так, чтоб он его нашел до того, как на него случайно наткнется хозяин.

— Запросто. — Молодой человек осмотрел сверток. — Вы уверены, что в это стоит втягивать их обоих?

— Конечно. Без нее не обойтись. Это не навредит ей.

— Если с ней что-то случится…

— Вы сломаете мне нос, — перебил пожилой джентльмен, обреченно вздохнув. — Я знаю.

— Вит сломает вам нос, — поправил молодой джентльмен. — Я сломаю вам ноги. А затем дамы по очереди переломают все остальное.

«Что может быть лучше, — думала Мирабелла, — чем целый день бездельничать в библиотеке Хэлдона: взять книжку, забраться с ногами на подоконник, подставить лицо теплым лучам солнца?»

Она размышляла над этим несколько минут и решила, что есть и более интересные занятия. Вообще-то, есть целый ряд более заманчивых вещей, которым не жалко посвятить такой теплый солнечный день.

Пикник, например. Пикник в саду, на который собирались пойти многие гости. Она бы тоже пошла, если бы не чрезмерная забота домочадцев.

Поняв, что ничего поделать нельзя, она захлопнула книгу и отложила ее в сторону. Мирабелла отказывалась признавать, что каждое движение причиняет ей боль. Она убедила всех, что, хотя ушиб и выглядит жутко, на самом деле ей ничуть не больно. «Поделом тебе», — подумала Мирабелла. Она не хотела врать, но у нее не было выбора. Еще один день постельного режима, и она сошла бы с ума.

Стараниями леди Тарстон, миссис Хенсон и предательницы Кейт Мирабелла провела вчера весь день в кровати, отдыхая. Она справилась с этим с трудом, даже не особенно изящно, но справилась. И теперь Мирабелла хотела заняться чем-то еще, чем угодно, лишь бы не отдыхать.

Она хотела пойти на этот треклятый пикник.

Это всего-навсего вывихнутая лодыжка, черт побери, и она смогла бы вполне нормально ходить, опираясь на трость, которую принес Вит. Мира не могла назвать ни одной причины, по которой должна была сидеть в четырех стенах.

— Готова идти, чертовка?

Она резко обернулась, услышав голос Вита. Голос, который прозвучал очень весело, что, учитывая обстоятельства и настроение Мирабеллы, ужасно ее разозлило.

— Готова идти куда? Я… — Она замолчала и прищурила глаза. — Если ты думаешь, что я проведу в кровати еще хотя бы секунду, то сильно, сильно ошибаешься. — Подтверждая сказанное, она потянулась за тростью и схватила ее так, как будто это шпага.

— Вчера ты была совсем не такой. — Он взволнованно посмотрел на нее. — Болит лодыжка? Дай посмотрю…

Она подняла трость, метнув в него сердитый и, как она надеялась, зловещий взгляд.

— С моей лодыжкой все в порядке, — отрезала она, — а вот терпению нанесли непоправимый урон.

— Не будь ребенком, — упрекнул он, — подбери юбки. Она подняла свою импровизированную дубинку на дюйм выше.

— Не подходи. Я думала, мы договорились не оскорблять друг друга.

— Так и есть.

— Ты только что назвал меня несносным ребенком.

— Нет, я посоветовал тебе не вести себя как несносный ребенок. Это не одно и то же, — пояснил он.

— Ах так, тогда я советую тебе засунуть голову…

— Не хочешь следовать совету — не надо, — продолжил он как ни в чем не бывало. — Будем считать, что ты куксишься из-за больной лодыжки, поэтому оставляю тебя зализывать раны.