В этом Первый Навигатор не ошибся – то и другое нашлось. Ошибочным был прогноз дальнейшего развития: ему казалось, что Рой будет расти и крепнуть, странствуя как единое целое среди покоренных миров, однако в реальности все получилось иначе. Так же, как у людей, думал Язон, слушая комментарии Памяти к мелькавшим на экране кадрам. Центробежные силы, ведущие к размежеванию и разделу, исправно трудились в эпохи и времена – на древней Земле и в начале экспансии в космос, в звездной Земной Империи и в Галактической Лиге, воздвигнутой на ее руинах. Впрочем, эти силы пока что служили прогрессу, с каждым столетием, десятилетием и даже годом расширяя подвластный людям регион Галактики. За колонизацией нового мира неизменно следовали периоды развития и процветания – конечно, если планета была богатой и безопасной; затем происходил демографический взрыв, население достигало критической массы, появлялись толпы недовольных с собственными лидерами и начиналась кровавая схватка за власть. Ее рядили в разнообразные одежды: сторонники диктатуры сражались с демократами, пролетарии – с богачами, южное полушарие – с северным, брюнеты – с блондинами или с рыжими, и это считалось борьбой за равноправие и свободу. Кончалось же всегда одинаково – изгнанием побежденных в какой-нибудь дикий мир, после чего наступала эпоха сравнительного спокойствия.

Руги тоже подчинялись этой закономерности, хотя и с некоторыми оговорками. Рой был стабилен при численности населения от двух до трех миллиардов; миллион-полтора Творителей прекрасно управлялись с ним, порождая в своей среде пару десятков бесспорных лидеров. Критическая масса, равная четырем-пяти миллиардам, достигалась редко, ибо руги размножались медленно; как правило, самка приносила двух детенышей, а в исключительных случаях – трех. Но при благоприятных обстоятельствах (деталей Язон не уловил) численность Роя все же росла, и наступал период неустойчивости, который мог завершиться добровольным или насильственным Разделением. Вероятность мирного или немирного исхода зависела от многих обстоятельств, но прежде всего от личных качеств вождей-Творителей и равноценности миров для керр’вадака, что отходили к той и другой стороне. Мирный вариант порождал Рои-союзники, насильственный – непримиримых врагов; впрочем, и союзники через десять тысяч лет и пару Разделений могли оказаться по разные стороны баррикады.

Численность Роя по непонятным Язону правилам определялась условиями керр’вадака, то есть параметрами планеты, избранной для размножения. Подобный мир, новый и еще никем не занятый, обеспечивал независимость отпочковавшегося Роя, а в дальнейшем – его процветание и рост или, наоборот, стагнацию и упадок. Слишком малочисленный Рой погибал, не в силах защитить свои владения от конкурентов; его флоты уничтожались, его вассальные миры захватывал враждебный клан, а Рой изгонялся в межгалактическое пространство, в Великую Пустоту, откуда не было возврата. Эта динамика побед и поражений, захватов и изгнаний, развития и гибели казалась Язону загадкой, но все же он извлек из хаоса неясности вполне определенный результат: клан Куа ослабел, а Зи усилился, и это было связано с мирами керр’вадака. Видимо, Куа достался дрянной товарец, подумал он и пожелал увидеть эту дыру.

Качество голографических фильмов, хранившихся в Памяти, было превосходным, но вид планеты порождал лишь неизбывную тоску. Атмосфера – десять процентов кислорода и азот, температура – пять-восемь градусов по Цельсию; поверхность – равнины, засыпанные песком, каменистые плато и жалкие остатки гор; на месте океанов – впадины, кое-где в них плещется вода, а рядом – что-то похожее на низкорослый бамбук или высокую траву. Каждое такое озеро было заполнено куполами, низкими, плосковатыми и явно искусственными; их ряды вылезали на берег, простирались во все стороны по пересохшему морскому дну и, тесня бамбуковые заросли, смыкались с шеренгами таких же сооружений около соседних водоемов.

– Что это такое? – спросил Язон. – Для чего тут купола?

– Удерживают воздух, насыщенный кислородом, и создают необходимый тепловой режим, – громыхнуло в потолочном куполе. – В тех, что на суше, – бассейны. Процесс воспроизводства потомства требует много тепла, воды и кислорода.

Разглядывая этот гигантский родильный дом в пустынном мире, Язон поморщился.

– Унылое местечко… Разве другого не нашлось?

– Процесс воспроизводства потомства требует гравитации не ниже… – Компьютер назвал величину, равную полутора «же». – Планеты с кислородной атмосферой и высоким тяготением – редкость. Этот мир с нужным уровнем гравитации и небольшим количеством воды и кислорода. Дополнительные ресурсы, включая органику, необходимую для питания Творительниц, поступают из Роя.

– Должно быть, большие расходы, – заметил Язон.

– Очень большие, – отозвался компьютер и умолк.

Взгляд Язона, скользивший по куполам, напоминавшим барханы, и зеркалу скудных вод, внезапно стал мечтательным. Здесь – холодная пустыня с редкими оазисами, а на Пирре – буйство красок и цветов, щедрый жизненный круговорот, избыток воды и тепла и к тому же – более мощное тяготение… Бескрайний океан, моря экваториального пояса меж Южным и Северным континентами, лесные массивы и реки, то затаившиеся в джунглях, то петляющие по равнинам… Озера, большие и малые, в горах и степях, и масса кислорода – прекрасный воздух, если не приближаться к вулканам!.. Ну, и с органикой полный порядок… Хватит, чтоб прокормить пару миллиардов ругов!

Он усмехнулся, глядя на экран, и пробормотал вслух:

– Хватит, чтоб мне позеленеть! На Пирре им не понадобятся купола и привозной кислород. Там у них будут совсем другие проблемы!

Размышляющая в Свете Звезд, старейшая и самая влиятельная из трех Великих Навигаторов Куа, не пришла встречать корабль, что возвратился из Голубой галактики. Не ее забота; приветствовать ругов, свершивших героические деяния, полагалось Навигатору-Блюстителю или Навигатору-Стратегу. Блюститель, носившая имя Тень над Роем, ведала в Совете внутренними делами клана, Стратег, Шесть Пальцев в Излучателе, отвечал за внешние, в том числе за оборону и экспедиции в дальний космос. Что касается Размышляющей, то она, Навигатор-Аналитик, руководила тем, что в человеческом обществе назвали бы службой перспективного планирования. В данный момент, ввиду проигранной войны, острой нехватки ресурсов и угрожающих действий противника, роль этой службы была особенно важна – ей предстояло взвесить три варианта отступления и выбрать оптимальный. С этой целью штат сотрудников Размышляющей уже занимался обработкой данных, полученных с вернувшегося корабля, но кое-что в них так поразило старую Творительницу, что она, оторвавшись от графиков и цифр, пожелала ознакомиться с процедурой встречи. Точнее, с записью, сделанной пару циклов назад, когда корабль-разведчик лег в Гнездо на семьдесят третьем периферийном Рукаве.

Представить запись полагалось двум подчиненным Размышляющей, ругу-Советнику Летящему в Пустоте и ругийе-Координатору Одинокая Звезда. Советник-Творитель Летящий присутствовал на встрече от ведомства планирования, а значит, был очевидцем событий; Звезда, Творительница с незаурядным логическим даром, просматривала ленту много раз, сопроводив ее полезным комментарием. Оба они, Звезда и Летящий, расположились в креслах у экрана, тогда как Аналитик висела в воздухе над антигравом, выпрямив спину и придерживаясь пальцами о невысокий пюпитр. Размышляющая была поколением старше своих сотрудников, кости у нее побаливали, и креслам она предпочитала невесомость. Кроме них троих в просторном цилиндрическом отсеке, запрятанном в глубинах Роя, присутствовало еще одно существо, пушистый серый шар на тонких ножках, с огромным глазом на гибком зрительном стебле. Особой необходимости в переводчике не было, но Размышляющая привыкла к тому, что личный мрин всегда находится при ней. А желание Великого Навигатора равно закону.