— Да, — выдохнул он. Большинство аристократов — тряпки, им так редко причиняют боль, что они не научились переносить удары. Жаль, я не такая. — Я тоже рад тебя видеть.

— Какого черта ты здесь шастаешь? — Я выпустила его и поднялась. По плечу распространялась влага; я была вполне уверена, что рана открылась. — Не самое умное занятие. У меня хреновая неделя.

Коннор принял сидячее положение, тихо пыхтя. Он явно ожидал, что я помогу ему встать, хотя бы руку протяну.

— Я слышал, — сказал он. Темнота мешала мне рассмотреть его лицо. Я обнаружила, что испытываю из-за этого извращенную радость. — Лили рассказала мне, что произошло с Россом. Тебе повезло, что ты еще жива.

— Когда ты видел Лили? — спросила я, прищурив глаза.

Когда я в последний раз проверяла, Лили не общалась ни с одним из местных аристократов. Подобно большинству землевладельцев из парка «Золотые ворота», она предпочитала одиночество.

— Сильвестр меня послал. Он тебя искал.

— Что?! Дэвин звонил ему. Он знал, где я.

Коннор помолчал.

— Тоби, никто не звонил. Я пришел сюда, потому что Лили сказала, что думает, ты можешь быть здесь. Все герцогство в боевой готовности. Сильвестр испуган.

Я похолодела:

— Не может быть.

— Поверь. — Он встал, все еще дыша слегка неровно. — Ты дерешься чертовски сильно для девушки.

— А ты падаешь чертовски легко для парня. Коннор, ты серьезно? Сильвестр правда не знает, где я?

— Понятия не имеет. — Ступни Коннора шаркнули по полу, послав эхо по двору. — Ты не возражаешь, если я включу свет? Дискуссия в темноте начинает меня пугать.

— Если ты знаешь, как это сделать, будь добр.

— Ладно.

Шаги удалились от меня, за ними последовал скребущий звук, перед тем как помещение наполнилось теплым бесцветным светом, который, казалось, исходит из стен. Коннор был в пяти футах от меня, прижимая ладонь к одному из декоративных канделябров. Должно быть, я уставилась на него, потому что он пожал плечами.

— Роза мне показала, — пояснил он. — Она считала это хорошей идеей, чтобы знал кто-то еще.

— Давно?

— Пару месяцев назад.

Это подразумевало одно из двух: либо Роза ожидала, что умрет… либо это не Коннор.

— Вот, — я протянула ему нож, одолженный у Дэйр, — возьми.

Он моргнул:

— Что? Зачем?

— Я хочу, чтобы ты порезал себя. — Он смотрел непонимающе, и я вздохнула. — На меня только что напала доппельгангер, Коннор. На самом деле я не думаю, что тот, кто хочет моей смерти, отправит по мою душу вторую, поскольку первая потерпела неудачу, но девушка не может быть слишком осторожной.

— Ты серьезно?

— Абсолютно.

Сердито глядя на меня, он взял нож и уколол себя в указательный палец, подняв его, чтобы я увидела:

— Видишь? Совершенно нормальная кровь.

Доппельгангеры могут имитировать множество вещей.

Но не кровотечение.

— Отлично. Мой нож, если не возражаешь? — Я протянула руку, и он, продолжая сердито смотреть, вдавил рукоятку мне в ладонь.

Заткнув нож снова за пояс, я повернулась осмотреть помещение. На свету оно казалось меньше. Простой серебряный трон стоял в центре, по периметру в случайном порядке были разбросаны двери, ведущие неизвестно куда. Половину из них на моей памяти ни разу не использовали, а мне, вероятно, придется проверить их все до конца дня. Герб Розы висел на стене в одиночестве; некогда здесь был еще один герб, но Заря была мертва уже двадцать лет. Сестре понадобилось какое-то время, чтобы догнать ее.

— Странно, что она показала тебе, как включать свет, — заметила я. — Со мной она не поделилась.

— Ты поверила бы ей?

Эти слова заставили меня остановиться. Даже до истории с прудом я не была особенно склонна доверять людям, после я перестала обращать внимание на что бы то ни было, помимо моей паранойи. Доверилась бы я Розе, если бы она предложила? Вероятно, нет. Задело ли меня то, что она не просила? К сожалению, да.

— Нет, — наконец ответила я. — Не поверила бы.

— Вероятно, поэтому она и не стала ничего рассказывать.

Я покачала головой, не отводя взгляда от стены:

— Я пришла сюда не для того, чтобы говорить о своих личных проблемах.

— Так зачем ты здесь?

— Потому что у меня дело.

— И это дело в Золотой Зелени? Тебе следовало бы позвонить Сильвестру до того, как он окончательно сойдет с ума.

— Я уже говорила: я думала, что кое-кто уже позвонил ему. — Я оглянулась на Коннора, вздохнув. — Мое дело там, где убийцы Розы. Поскольку я не знаю, где они, я начну отсюда.

— Ты уверена, что справишься?

— Это имеет значение? — спросила я. — Что они могут сделать? Убить меня? Они уже пытались. Не имеет значения, подхожу ли я для этого дела: я втянута в него и либо доведу его до конца, либо умру. Не раньше.

Коннор нахмурился.

— У тебя идет кровь. — В его голосе прозвучало удивление.

— Я знаю. — Я бросила взгляд на кровь, намочившую мою рубашку, и вздохнула. — Третий раз за эту неделю. Клянусь, мне просто надо ходить топлес.

— Что случилось? — Его удивление сменилось задетым недовольством.

Черт побери! Непохоже, чтобы мне нужен был защитник, — в моем случае есть кандидаты получше.

— Имеешь в виду за последнюю неделю или прямо сейчас? — невозмутимо спросила я.

— Прямо сейчас. Я уже знаю почти обо всем, что произошло за неделю.

— Помнишь, я упоминала о нападении доппельгангера? — (Он кивнул.) — Вот это и произошло. Послушай, можешь прийти, когда я буду валяться в ногах у Сильвестра из-за того, что ему никто не позвонил.

— У тебя все еще кровь идет. — Он положил руку мне на плечо, и мое сердце застучало в два раза быстрее.

Двигаясь небрежно и медлительно, я отступила от него. Мне это не надо. Не сейчас. И вероятно, никогда.

Ну у тебя и хватка, тупица,подумала я. Что, Дэвина тебе недостаточно?

—У меня снова открылась рана, когда я набросилась на тебя. Не беспокойся. На мне быстро заживает.

Коннор сделал глубокий вдох и спросил:

— Ты позволишь мне помочь тебе?

Он продолжат ставить передо мной трудные задачи. В следующий раз, наверное, спросит, как я вошла, минуя главный вход. Я повернулась обратно к стене со словами:

— Коннор, я не могу тебя в это впутывать.

— Ты думаешь, это сделала Рейзель, да? — Это был не вопрос.

—Думаю, она могла. — Я засунула руки в карманы. — Это тебя беспокоит? — Я оглянулась через плечо, ожидая, что он вздрогнет или продемонстрирует признаки вины — что-то, что понизит уровень гормонов в моей крови.

Но нет. Его выражение лица осталось нейтральным, когда он произнес:

— Я не думаю, что это она; не ее стиль. Но могу понять, почему ты ее подозреваешь. Это тебя беспокоит?

— Да, — признала я. — Это меня беспокоит. — Смысла лгать не было.

— Почему?

— Потому что я не могу понять, зачем ты взял и женился на такой, как она. — Вот, я это произнесла. Может, он даст ответ, в который я смогу поверить.

— Политика. — Пришла его очередь отворачиваться. — Соленый Туман нуждался в договоре, Рейзель — в муже. Ей понравилась моя внешность, ее родители одобрили выбор, герцогиня Лорден велела мне сделать это, и я сделал.

— То есть это брак по договору? — Мое мнение о его вкусе поднялось на двадцать пунктов, но я все еще была в ужасе. Мы, конечно, феодальное общество, но не настолькоже. — Это еще практикуется?

— Моя жена определенно считает, что да.

— Но это же несправедливо.

— Так бывает. Мое родное герцогство нуждается в союзе, и я сделаю все, что в моих силах, чтобы защитить свой дом. — Он расправил плечи, и мое сердце трепыхнулось.

— Мне жаль, — сказала я мягче, чем намеревалась.

Он сделал шаг ко мне:

— Мне тоже.

Миг мы просто смотрели друг другу в глаза. Его — карие от края до края, затемняющиеся в центре. В этих глазах можно утонуть. Я хотела этого. Это безопаснее, чем то, что я делала с Дэвином, и маловероятно, чтобы стоило мне жизни… Но это не вариант. Если бы я искала секса, он у меня уже был бы, но, если я искала любви, мне, вероятно, не повезло: так или иначе, это не мой путь. Уперевшись ладонями ему в грудь, я мягко оттолкнула его.