Если принижение Сильвестра заставит его помочь мне, я это сделаю. Мне это неприятно, но тем не менее.

Он обмяк в кресле, покачивая головой:

— Тебе нужна моя помощь.

— Да. Мне нужна твоя помощь. Больше никого нет.

— Я не могу сделать это бесплатно, Тоби. Если есть кто-то настолько отчаянный, чтобы воспользоваться железом…

— Я не просила ничего бесплатно, если помнишь. Ты сам предложил.

Так он берет свои слова назад? Почему-то я не была удивлена. Это больше чем услуга друг другу, это дело жизни и смерти — вероятнее всего, смерти, — и такие услуги слишком дороги, чтобы предоставлять их бесплатно.

— Тебе это будет стоить кое-чего.

— Я могу заплатить.

Он изучающе рассматривал меня. Я не отводила взгляда, начиная понимать, как он изменился за последние четырнадцать лет. Так долго можно вести только хорошую схватку. Дэвин сдался давным-давно.

— Ты уверена? — переспросил он.

Секунду я не могла найти ответ.

Потом я вспомнила Розу, распростертую на полу ее квартиры, и второй рот на шее.

— Уверена.

После паузы, ощущавшейся дольше, чем те пропавшие годы, он кивнул:

— Годится. Я пришлю кого-то из детей к тебе домой утром, чтобы проверить и напомнить о твоей части сделки.

О, я помню. Как я могу забыть? Я уже имела дело с этим дьяволом, у него в личной папке под замком хранилась моя подпись. Я не подписывалась кровью — он никогда не был настолько грубым, он верил, что данное слово связывает меня. Он доверял, и был прав. Я заплачу за информацию, которую он мне даст, заплачу за все, что его дети сделают для меня, и, если он поможет мне найти то, что я ищу, я заплачу вдвойне. Он симпатизировал мне. Я знала достаточно о том, что случалось с людьми, которые ему не нравились и которым пришлось ему платить, так что я надеялась, что всегда буду нравиться ему.

— Завтра утром не годится, — сказала я. — Я должна ехать в Тенистые Холмы поговорить с Сильвестром. Завтра вечером — самое раннее, когда я буду готова.

— Хотя бы позволь дать тебе сопровождающих, чтобы тебя доставили домой.

Я потерла ладонью лоб:

— Дэвин, я измучена, и слово «измучена» значит, что я не в состоянии иметь дело с твоими детьми прямо сейчас. Мне надо немного поспать, или я буду не в состоянии управиться даже с Сильвестром.

— Если у него нет власти, зачем тебе ехать к нему?

— Затем, — ответила я, отводя взгляд на свои обтянутые шелком колени, чтобы не видеть выражения его лица, — что он все еще мой господин и я приступаю к расследованию убийства. Я не обязана просить его о помощи, но я должна сообщить ему, прежде чем подвергну себя опасности.

Я чувствовала, что Дэвин рассматривает меня.

— Ты можешь нарушить свою вассальную клятву. Он не оказывал тебе никаких услуг.

— Пожалуйста, не проси меня об этом. — Я снова взглянула на него. — Не сейчас.

От подменыша ожидают нарушения клятвы. Вот почему я никогда это не делала. Сильвестр освободит меня, если я попрошу, но я никогда этого не сделаю, потому что это подтвердит все то, что обычно говорят о таких, как я. Я могу пожалеть о своих обещаниях, но я их держу.

Дэвин лишь мгновение разглядывал меня с ничего не выражающим лицом, затем со вздохом произнес:

— Будь по-твоему, я знаю, что с тобой спорить бесполезно. — Он выдвинул верхний ящик стола, достал оттуда что-то размером с карточную колоду и протянул предмет мне. — Возьми.

— Что это? — спросила я.

— Мобильный телефон. Я держу лишние под рукой на всякий случай.

Дэвин удовлетворенно кивнул. Чистокровки медленно реагируют на перемены, если вообще реагируют. Гибкость и адаптация — это черты подменышей. Если они ему свойственны, он сможет выжить.

После минувшей ночи я думала, что ничто больше не впечатлит меня. Но эта маленькая пластиковая коробочка, весящая не больше пары унций, с клавиатурой, спрятанной под откидной крышкой, — напомнила мне нечто из сериала «Звездный путь». Внезапно онемев, я подняла голову и уставилась на Дэвина.

Четырнадцать лет — не срок для фэйри. Это мгновение ока, один прилив. Бывали балы, которые длились дольше, вальсы и банкеты, растягивавшиеся на десятилетия. Смертный мир, однако… в смертном мире все не так. Телефон, по которому я разговаривала с Клиффом в последний раз, перед тем как исчезнуть, весил почти фунт. Он был безобразный, неуклюжий, и его было почти невозможно потерять. Этот же гладкий обтекаемый аксессуар из тех вещей, которые могут быть у любого прохожего. Это будущее, воплощенное в нечто твердое. Я могла бы справиться с этим, когда такие вещи только вошли в обиход у людей; я могла притвориться, что все осталось прежним. Но нет. Ничто не осталось как прежде.

Дэвин увидел замешательство в моих глазах, на его лице появилась легкая сердечная улыбка, говорящая: «Этого бы не произошло, если бы ты осталась здесь». Затем он повернулся и нажал кнопку интеркома. Выход связи находился в главной комнате, он был вделан в стену и спрятан под стекло. Я только два раза видела, чтобы использовали интерком в главной комнате. Однажды это была шалость, и ребенка, который это сделал, избили чуть ли не до смерти полдюжины старших ребят. Второй раз это случилось, когда Джулия была ранена так тяжело, что мы не знали, как ей помочь, и даже тогда мы колебались, опасаясь последствий. Никто не беспокоил Дэвина без серьезной причины.

— Дэйр, приди сюда и проводи мисс Дэй к машине. немедленно, — произнес он.

Если Дэйр там, она придет. Если нет, вместо нее придет кто-то другой, а у нее будут проблемы.

К счастью для Дэйр, она не вышла за сигаретами. Дверь открылась через несколько минут, в проеме появились очень нервная Дэйр и ее чуть более спокойный брат. Ни один из них не выглядел радостным. Это моя вина, но я была до сих пор слишком ошеломлена, чтобы беспокоиться по этому поводу. Я не знала, что Роза значит для них. Я бы никогда не догадалась, что их связывает,— мне бы и во сне не приснилось, — и мне следовало бы это знать. Что случилось с миром за время моего отсутствия? Что должно было измениться, чтобы самая высокомерная чистокровка, которую я когда-либо знала, пришла в место вроде Дома и заслужила там столько уважения?

— Сэр, — произнесла Дэйр, неуклюже изображая реверанс, как шестилетняя девочка, — вы хотите, чтобы я отвела мисс Дэй к машине?

Когда она обратилась к Дэвину, ее акцент стал менее заметен. Синяк на щеке расцвел, став пурпурным и золотым.

Дэвин сузил глаза. Я, бывало, пыталась угадать, когда он серьезен, а когда просто притворялся, пока я не осознала, что это не важно. Этот его взгляд работал. А это самое главное. Дэвин может солгать тебе, но он всегда добивается результатов.

— Вот почему я позвал тебя, Дэйр. Ты же умеешь слушаться, да?

Дэйр съежилась. Мануэль повернулся и умоляюще посмотрел на меня. Я лишь пожала плечами. Дэвин одежды спрашивал это у меня с таким же взглядом, и я не настолько глупа, чтобы попытаться подорвать его авторитет у того, кто до сих пор верит в непреклонность Дэвина. Дэйр сама давала ему власть над собой. Когда она вырастет и поймет, что Дэвин может контролировать ее, только пока она сама позволяет, у нее все наладится, а если она никогда этого не осознает, она будет принадлежать Дому, где кто-то другой справится с реальным миром, а ей надо будет только заниматься хозяйством.

— Да, сэр, — сказала Дэйр, выпрямляясь. — Я могу слушаться, сэр. Я провожу ее к машине прямо сейчас, она рядом с домом, и потом я вернусь и буду нести вахту, как и должна.

Дэвин откинулся в кресле, кивнув. Я испугалась бы его, если бы не знала его так хорошо, но все же, зная его так, как знаю, я все равно пришла в ужас. Он устраивал это маленькое шоу ради меня, напоминая, что он здесь главный и его слово — закон. Он всегда устраивал такое шоу, даже когда здесь никого не было. Пробовать манипулировать Дэвином было все равно что шутить с динамитом: в конце обязательно кто-то пострадает. Я чертовски надеялась, что это буду не я.